Самый нежный злобный босс

– Девочки, спасибо, но меня нет дома. Я тут французами занимаюсь почти круглосуточно. Зарядник у соседа взяла.

– У Глебушки была истерика. Наша Маша свалилась на белую орхидею.

– Маша! Нет! – испугалась я.

– Даже не знаю, как так получилось, - вздохнула подруга. – Я просто шла к окну. Просто. Шла. К окну. Вдруг – оп! Я уже прикрыла пузом горшок, словно защищаю его от взрыва, а из-под меня торчит долбаный фаленопсис.

– Я думаю, у Машки эпилепсия, - сказала Полина. – Как это: шла, шла, и вдруг лежишь?

– Не, эпилепсия была у Глебушки. Натуральная! Что мы пережили, Катя, что мы пережили! Как тебе повезло, что вчера тебя не было в офисе! Ты везучая! А Лидия Андреевна вышла после больничного, проработала один день, но после Глебушкиной истерики у неё начал дёргаться глаз. И теперь она опять на больничном.

– Сначала я думала, она мне аккуратненько подмигивает, мол, Полька, опять ты в одном предложении пять ошибок сделала, ну-ка, быстро исправляй! Но нет, дело было не в ошибках. Это всё нервы. К концу дня у неё глаз уже лезгинку на лице танцевал. Ужас.

– Так ладно бы у неё нога дёргалась или ухо, она могла бы дома переводить, - сказала Маша.
– Так нет же – глаз! Лидия Андреевна вообще работать не может. Теперь все её переводы Глеб нам спихнул.

– Вот не будешь, дура, уничтожать растения! – посмотрела на подругу Полина. Маша тяжело вздохнула.

– Как же Глеб бесился! О! Только ты, Катя, его счастье. Директор «Импульса» за тебя перевёл солидные бабки.

Когда успел? Он же вчера хотел меня уволить. Наверное, перечислил деньги заранее. А если бы уволил – потребовал бы вернуть. Вот это было бы для меня ужасно неприятно. Но теперь Кирилл Андреевич точно не потребует обратно деньги. С французами всё так хорошо устроилось.

– Уж Глеб ему накрутил по максимальному тарифу – и за сложность, и за срочность.

– И за твоё личико, и за твою красивую фигуру! – вставила Полина.

– Как тебе, Катя, новый босс? Нравится?

– Да, он хороший. Только дерётся! Немного.

– Ой! Вот это да! А ты ему понравилась?

– Маша, как ты не понимаешь? – закатила глаза Полина. – Раз мужик на второй день уже начал драться, значит, безумно понравилась.

– Ещё бы… У Кати такая внешность… Кать, наверное, он от тебя точно уже без ума!

– Вовсе нет! Лучше пусть вообще меня не замечает, словно я неодушевлённый предмет. Для меня главное, чтобы французы заключили контракт и уехали домой довольные. О’кэй, меня зовут. Передавайте бедному Глебушке от меня привет. Вы там его не доводите. Постарайтесь не сломать вторую орхидею, я всё же надеюсь ещё с вами встретиться.

Кирилл

Поздно вечером, отправив французов спать, они втроём вышли на парковку около гостиницы. Крыльцо, фасад здания и деревья вдоль ограды были увешаны электрическими гирляндами. Всё мерцало и переливалось. Воздух был влажным, чёрный асфальт блестел, как шкура тюленя, пахло сырой листвой.

– Вроде чётко сегодня получилось, да, Кирилл Андреевич? – сказал Николай. – Катюшка просто блистала!

С этими словами милый юноша крепко обнял переводчицу за плечи и даже прижался щекой к её виску. Но тут же вскрикнул, получив резкий удар локтем под рёбра, и сразу отскочил в сторону.

– Да, всё было неплохо, - улыбнулся Кирилл, чувствуя, как в груди разливается тепло. Как было приятно узнать, что Катя не только ему, мрачному орангутангу, не позволяет себя лапать, но не менее яростно отбивается и от молодых красавчиков.

– Катюша, а погнали в ночной клуб? Оторвёмся, расслабимся? Мы заслужили. Весь день вкалывали, - многозначительно посмотрел Николай на директора.

– Ещё чего! – возмутился Кирилл. – Размечтался. Никаких ночных клубов. Во-первых, Катерина замужем, никуда она с тобой не пойдёт. Во-вторых, всем спать. Завтра ещё один сложный день.

– Кирилл Андреевич, а как же договор? – спросила Катя.
– Его ведь надо готовить, переводить. Я прикинула, у вас там больше тридцати страниц получается. Это же две суток сидеть, не поднимая головы.

– Договор – потом, не в этот раз. Сейчас главное выяснить – да или нет. Вроде бы – да. Если за ночь, конечно, не передумают.

– Не передумают! – беззаботно махнула рукой переводчица. – Кристиан уже собирается везти нас в свой замок в Нормандии.

– Даже как? – удивился Кирилл. – Тогда я в шоке.

– Я тоже хочу во Францию! Вы меня возьмёте, Кирилл Андреевич? Я полезный! Знаете, что? А называйте-ка меня теперь Николя, ладно? Слушайте, ни фига себе у Кристианчика хобот, да? Это, блин, я не знаю, что такое! А как с девушками целоваться? Не, хорошо, конечно, если у него верхний и нижний этаж синхронизированы в развитии. Дамы оценят. Но если…

– Коля, заткнись.

– Извините, Кирилл Андреевич, умолкаю… Катюш, пойдём, я тебя домой отвезу. Раз товарищ начальник нас в клуб не пускает.

– Катю я сам отвезу, - отрезал Кирилл. – Держи, - он пожал парню руку и похлопал его по плечу. – Молодец, хвалю. А теперь езжай домой, пока, спокойной ночи.

…К подъезду Катиного дома директорский джип с поцарапанным задним бампером подъехал как раз в тот момент, когда на крыльцо поднялся крупный парень в джинсах и красной куртке. Яркий фонарь над дверью осветил его внушительную фигуру.

– Провожу тебя наверх, - сказал Кирилл, посмотрев на громилу.

В этот момент бугай обернулся, встретился взглядом с Катей, и та обрадованно замахала руками.

– Кирилл Андреевич, не надо! Вот, я с ним, - она открыла дверь машины и крикнула: - Вася, привет!

Парень уже подпирал спиной железную дверь и улыбался во весь рот.

А вот и наш муж, подумал Кирилл с внезапно накатившей тоской. Значит, Вася. Совсем молодой, и такой же симпатяга, как его маленькая очаровательная жена. Ямочки на щёках, весёлые глаза, обаятельная улыбка…

И зачем он вообще... Этот муж…

Катя

В компенсацию за убийственный вчерашний день, пятница оказалась на редкость удачной. Я всем нравилась и стригла комплименты, как свекольную ботву.

Жаль, что директор не разрешил Коле подбросить меня домой. Всё-таки, в компании менеджера я чувствовала себя гораздо более свободно, да и поработали мы с ним отлично. Так прыгали вокруг французов! Словно цирковые пудели.

Но Кирилл Андреевич решил вновь поработать моим личным водителем. Хорошо, пусть.