Саша

Может быть, это было мое воображение или какое-то блаженство после секса, но сегодня утром ее глаза были другого оттенка. Как небо с крапинками серых облаков на чистом голубом небе.

Я держал ее за руку просто потому, что мог, и она была такой мягкой. Она не пыталась убрать руку, и в моей груди потеплело. Я провел большим пальцем по ее пульсу на тыльной стороне запястья, и она вздрогнула.

Тем не менее, она оставила свою руку в моей.

Мы остановились перед рядами ключей, и я потянулся к "Лендроверу". Это был бы наш самый быстрый выход, если бы нам пришлось срезать путь.

Оказавшись в машине, она опустила козырек. Я наблюдал, как она запустила пальцы в свою густую гриву. Это была такая простая вещь, но она заставила мою кровь одобрительно загудеть.

“ Так куда мы направляемся? — спросила она, снова поднимая забрало.

Я не мог насытиться ею. Я любил ее в своем пространстве.

— Это сюрприз.

Она закатила глаза. “ Тогда ладно. Она скрестила ноги, затем посмотрела в окно. “Когда я получу свой телефон?”

Мой взгляд скользнул по ее длинным ногам.

— Скоро.

Она нерешительно посмотрела на меня. — Что не так с этими короткими ответами?

Разочарование охватило меня. Я только что погрузился глубоко в ее киску, и этого все еще было недостаточно. Я снова хотел ее. Стоя на коленях, с моим членом глубоко в ее горле. На четвереньках. И больше всего я хотел, чтобы она была привязана к моей кровати, в моей власти.

Но сначала ей придется довериться мне.

— Саша? — спросиля

Я снова обратил свое внимание на Бранку.

Каждый ее нежный взгляд прожигал дыру в моей груди и вытатуировал ее имя жирными буквами на моем сердце.

И внезапно я понял. В этой жизни Бранка Руссо никуда не денется.

Только в смерти.

Когда мы сели в самолет, губы Бранки искривились в недовольной гримасе.

— В чем дело? — спросил я.

Мы вошли в каюту, и она села на диван из белой кожи. Закусив нижнюю губу, она продолжала крутить запястье, в то время как пальцы другой руки обхватили его. Я сел рядом с ней и взял ее лицо в свои руки.

— Скажи мне, что случилось.

Взгляд дождливых облаков встретился с моим и сжал мое сердце. Именно в этот момент, в тот самый гребаный момент, я понял, что люблю эту женщину. Это была не сладкая любовь. Или нежная. Это была жгучая любовь, которая разрушила бы мир и всех в нем, если бы она бросила меня.

“ Я хочу позвонить своему брату, ” ответила она, затем сглотнула. — И Киллиану.

Ледяная волна паники прокатилась по мне. Я отпустил ее лицо, иначе рисковал размозжить ей череп.

“ Нет. Дождливые тучи в ее глазах превратились в раскаты грома.

Она не любила меня. Так же, как мама не любила меня. Как папа не любил маму.

Бранка меня не любит.

В моем сознании промелькнули образы моей собственной матери, расстроенной и безумно бормочущей что-то себе под нос. Она кружилась и кружилась, пока не спрыгнула, разбившись насмерть.

“Они должны знать, что со мной все в порядке”, - запротестовала она.

“Нет”.

— В конце концов, я собираюсь вернуться домой, — прошипела она.

Я бы никогда не позволил ей уйти. Теперь она была моей.

Ревность — отвратительная вещь. Я убедился в этом на собственном опыте, на примере своей матери. Я поклялся, что никогда не зайду так глубоко. И все же бороться с этим сейчас было бы все равно что плыть против течения.

Мы ходим по кругу.

Бранка отвернула от меня лицо, как будто не могла смотреть на меня. У меня сжалось в груди. Мое сердце сжалось от ярости, что какой-то мужчина когда-либо прикоснется к ней. От одной мысли об этом мое зрение заволокло красным туманом.

Моя рука обвилась вокруг ее стройной шеи, удерживая ее лицо на себе. Всегда на мне.

“ Ты придурок, ” выдохнула она, на ее лице отразился гнев. — Я ненавижу твою психованную задницу.

Я надавил на ее шею. Она не отстранилась. Вместо этого ее глаза затуманились, гнев превратился в расплавленное серебро. Похоть.

Победа разлилась по моим венам и послала жар в пах. Я крепче сжал ее шею, и ее тело подалось навстречу моим прикосновениям. Ее губы приоткрылись, и эти глаза смотрели на меня из-под полуприкрытых век с таким желанием, что у меня по спине пробежала дрожь.

Может, она и не любила меня, но она желала меня. Я воспользуюсь этим и заставлю ее полюбить меня. Мне просто нужно было время.

“Раздвинь ноги и покажи мне, насколько сильно”, - сказал я хриплым голосом. “Пусть твоя киска покажет мне, как сильно ты меня ненавидишь”.

Ее шея дернулась, движение было нежным от моего прикосновения.

“ Испугался, котенок? Я бросил вызов с ухмылкой. Ее глаза сузились, но дыхание выдало ее. Ее грудь поднималась и опускалась, на ней выступили пятна. “Боишься, что поймешь, что лжешь себе или мне?”

— Ни то, ни другое, — пробормотала она.

Мы были уже в воздухе, на пути в Россию. Это могло бы стать хорошим способом убить немного времени. Я бы вложил в нее любовь, заставил бы ее забыть обо всем и вся, кроме меня.

Да, хороший план.

Я приподнял ее лицо, чтобы она посмотрела на меня. “ Докажи это, ” потребовал я. “Покажи мне, как сильно твоя киска ненавидит меня”.

Дрожь пробежала по ее телу. Ее глаза сияли, как бриллианты. Давление в моей груди усилилось.

— Ты собираешься доказать мне, как сильно ты меня ненавидишь.

Я подхватил ее на руки и направился в хвост самолета, где находилась спальня.

Я поставил Бранку на ноги, затем подождал. Ждал, что она остановит меня. Ждал, что она скажет, что я ей не нужен.

Она не остановила меня. Она не пошевелилась.

Просто смотрела на меня теми глазами, которые имели силу поставить меня на колени. Она была у меня всего несколько часов назад, и я хотел ее снова. Так чертовски сильно. Эта похоть и потребность в ней охватили меня и скрутили под кожей.