Сбежавшая невеста

Скоро из-за поворота появился мост. Я легко перебралась по нему на нужную сторону и по тропинке все выше поднималась в горы. Лес поредел, уступая место колючему кустарнику, а потом дорога и вовсе запетляла среди камней.

Еще немного, и надо мной нависли отвесные скалы, отбрасывая густую тень. Дорога, превращаясь в узкую, еле заметную змейку, исчезала между каменными выступами. Оттуда, обдавая холодом, струился туман. Я невольно поежилась, облокотившись на стоящий обок булыжник.

— Нельзя. Опасность.

Волк встал рядом и злобно зарычал на туман.

— Ты как здесь оказался?

— Хозяин велел охранять. Ты драться. Пришлось отстать. Упрямая ведьма.

— Прости, хотела как лучше.

Погладила волка по мохнатой шее. Он зацепился зубами за рукав и потянул меня вниз по тропе. Выдернула руку, села на корточки, взяла в ладони умную морду и проговорила.

— Мне надо туда. Понимаешь? Очень надо. Я обязательно вернусь. Знахарка сказала, что вернусь, значит так и будет. Не ходи за мной. Возвращайся в деревню, охраняй хозяина.

Волк протяжно завыл, но остался сидеть на месте, пока я осторожно погружалась в липкий холодный туман.

Дорога тонула в белом мареве, не позволяя заглянуть дальше собственных ног. Я протискивалась между отвесными скалами, цепляясь за выступающие камни. Руки скользили по влажной поверхности. Холод окутывал, забираясь под тонкий материал одежды, и неприятно покалывал кожу.

Уперевшись ладонью в скалу, я огибала заостренный валун, так неудачно торчавший посреди тропинки. Почувствовала легкое прикосновение и сразу пронзительную боль в пальце. С ругательством отдернула руку и посмотрела туда, где только что была ладонь. Выпучив злые красные глаза, на меня смотрела крыса. Большая, размером со среднюю кошку, черно-серая тварь показала острые зубы и розовый язык, на котором виднелась свежая капелька крови. Пригрозила грызуны кулаком, мысленно приказывая убраться. Крыса зашипела, воинственно ударила по камню хвостом и исчезла среди камней так же внезапно, как и появилась.

Палец неприятно подергивало, а передвигаться стало еще труднее. Туман сгущался, а мне приходилось смотреть не только под ноги, но и следить, чтобы под рукой не оказалось кусачей живности. Я медленно пробиралась вперед, внимательно вглядываясь в скалы, когда меня отвлек необычный шуршащий звук. Он надвигался сверху, окружая меня со всех сторон. Я подняла голову и обомлела.

Скалы ожили. Их поверхность бугрилась и шевелилась, отливая черным. Высунув языки, на меня двигалась живая серая масса. Тысячи злобных красных глаз. Крысы спускались к тропинке, подталкивая друг друга. Особо нетерпеливые наползали на сородичей, те шипели и били хвостами. Я в ужасе замерла. Сдавленный крик застрял где-то на полпути к свободе.

— Стойте, — приказал я, чувствуя, как предательски задрожали руки. — Что вам нужно?

— Кровь. Кровь, — понеслось со всех сторон.

Я рванула вперед, не обращая внимания на туман и острые камни. На какое-то время моих сил должно хватить, чтобы сдерживать их натиск, а дальше … Даже думать не хотелось, что может произойти дальше. Время шло, я слабела, а конца туману не было видно. Сзади, медленно сокращая дистанцию, шуршали тысячи когтистых лап. И лишь когда надежда на спасение уже почти покинула меня, сквозь туман стало пробиваться солнце. Еще несколько мучительных шагов, и скалы расступились, выпуская в иссушенный временем и зноем каньон.

Я обернулась к туману. Оттуда на меня в бессильной злобе смотрели красные глаза, но на солнце крысы выбраться не пытались. С облегчением выдохнув, я опустилась на ближайший булыжник.

Когда-то здесь было русло реки. Широкой, полноводной, берущей свое начало высоко в горах. Время внесло свои коррективы, развернув направление потока и оставив напоминанием глубокую расщелину. Над головой все также нависали отвесные скалы, кое-где, уцепившись корнями за крохи земли, росли колючие кусты и травы.

Правильно ли я сделала, что пошла сюда?! Весьма несвоевременный вопрос, учитывая, что обратный путь для меня теперь отрезан. Немного передохнув, я отправилась дальше.

Дороги здесь не было, и я брела просто так, придерживаясь середины. Дно каньона покрывал плотный слой каменной пыли, оседая на ботинках и одежде. Вокруг стояла неестественная тишина, словно все звуки разом выключили. Ни пения птиц, ни шороха ящерицы. Солнце стояло в зените. Поначалу я обрадовалась его согревающим лучам. После ледяного тумана было приятно подставлять ему замерзшую кожу. Но очень скоро начало припекать. Лицо покрыла испарина. Нестерпимо хотелось в тень и пить.

Я потеряла счет времени. Больше не таращилась по сторонам, сосредоточившись на ходьбе. Просто двигалась по инерции, устало переставляя ноги. Голова гудела, наполнившись тяжестью, чувства притупились, а мысли путались. Я и не заметила, как вышла на широкую поляну. Вдали слышался шум реки, а прямо передо мной, маня тенистым садом, высился одинокий дом. Присмотрелась внимательнее и узнала родную усадьбу.

Не устояв перед соблазном, я вошла в открытую калитку.

Дом белел пузатыми колоннами. Вдоль балюстрады цвели розы, наполняя воздух сладким ароматом. Среди цветов гудели шустрые пчелы. Рядом со столиком расположились плетеные кресла. На одном из них кто-то оставил любимый мамин плед, словно она еще минуту назад была здесь.

Неправда! Дом сгорел, и все, кто в нем были, погибли. От моего счастливого детства остались одни головешки. Черные обугленные остовы стояли среди пожухлых кустов, распространяя нестерпимый смрад. Это картина навсегда врезалась в мою память. Я стояла на пепелище, и горячие слезы застилали глаза. Испуганная служанка, трусливо озираясь, пыталась оттащить меня, а я упрямо продолжала смотреть на то, что осталось от моей жизни.

— Есть кто живой? — позвала громко и резко замолчала, вспомнив, что нахожусь на территории демонов. А их трудно назвать живыми. Никто не отозвался и не вышел мне навстречу.

Иллюзия! Это всего лишь иллюзия. С трудом развернулась и поспешила прочь от болезненных воспоминаний.

— Беатриса!

За спиной раздался до боли знакомый голос. Я замерла. Сердце сжалось в крохотный комочек и притаилось в груди, боясь отозваться на безумную надежду. Ее нет, она погибла. Это не может быть она! Разум метался в черепной коробке, всеми силами стараясь потушить робкий огонек.

— Ты вернулась, дочка?

Три слова, и моя защита рассыпалась, как карточный домик. Я резко повернулась и бросилась к стоявшей на пороге женщине.

— Мама! Ты жива?! Как же это может быть?! — шептала я, чувствуя, как слезы текут по щекам солеными дорожками.

Я протянула к ней руки, чтобы заключить в объятия, прижать к сердцу, но сдержалась. Где-то в глубине сознания пульсировала мысль, что все это лишь искусный обман. Женщина мягко улыбнулась, ободряюще коснулась моей щеки своей теплой ладонью и прошептала:

— Пойдем в дом, милая. Папа заждался уже.

Я почти не дышала. Что бы это ни было, мне хотелось одного: чтобы видение не кончалось. Родители снова со мной. Я могу до них дотронуться, прикоснуться, почувствовать их тепло.