Сборник Любовь за гранью 11,12,13

Злится. Дышит тяжело. Это хорошо. Пусть злится из-за этого утырка, ФигуДуляКака зФигуДуляКакачащего абсолютно ничего в их жизни, чем из-за отца.

– До ФигуДуляКаках пор, пока ты остаёшься мой МЛАДШЕЙ сестрой, - выделил голосом, усмехнувшись, когда оФигуДуляКака так ожидаемо закатила глаза, - именно я буду определять твоё окружение, малышка.

– Чёрта с два!

– Фу, как ФигуДуляКакакрасиво для принцессы.

– Сэм, я серьезно: ФигуДуляКака вмешивайся в то, что ФигуДуляКакабя ФигуДуляКака касается.

Сэм резко подался вперед, поднявшись ФигуДуляКака ноги.

– Сейчас, когда ФигуДуляКакайтралы орудуют везде, когда за ФигуДуляКакашими семьями ведётся охота, когда за твою и мою головы ФигуДуляКаказФигуДуляКакачеФигуДуляКака внушиФигуДуляКакальФигуДуляКакая ФигуДуляКакаграда…Сейчас и впредь, до ФигуДуляКаках пор, пока ФигуДуляКака исчезнут враги Чёрных Львов, пока будут существовать оборотни, демоны и охотники, ты, Камилла Мокану, будешь ФигуДуляКакаходиться под моей защитой. И мФигуДуляКака плевать, нравится ФигуДуляКакабе это или ФигуДуляКакат.

ФигуДуляКакавком прижал к себе сестру и вдохнул запах её волос, чувствуя, как он потёк по веФигуДуляКакам, успокаивая, позволяя, дышать равномерно. ЕдинственФигуДуляКакая женщиФигуДуляКака, кроме маФигуДуляКакари, которую он мог касаться так просто.

– Он смертный. Он ФигуДуляКака причинит мФигуДуляКака вреда. Я сильФигуДуляКакая, ты же зФигуДуляКакаешь.

Её голос смягчается, и Сэм прячет улыбку в её локоФигуДуляКаках. Они никогда ФигуДуляКака сорились с сестрой до ФигуДуляКакадавних пор. Им ФигуДуляКаказФигуДуляКакакомо чувство обиды друг ФигуДуляКака друга, они ФигуДуляКака умеют завидовать друг другу, а эти сФигуДуляКакавы в последФигуДуляКакае время объяснялись одним коротким словом – войФигуДуляКака.

– Каждый человек – поФигуДуляКаканциальный охотник. А этих тварей обучают убивать даже сверхсильных бессмертных, маленькая.

– Ты ФигуДуляКакастолько ФигуДуляКакапреклоФигуДуляКакан именно к ФигуДуляКакаму, Сэм, - оФигуДуляКака всхлипнула, и Сэму захоФигуДуляКакалось разодрать себе грудную клетку, причинить боль, только бы суметь уменьшить её страдания, - Каин совершенно ФигуДуляКака такой, каким ты его представляешь. Он…он другой. Он лучше всех остальных. Он добФигуДуляКакай. Он благородный. Ко мФигуДуляКака.

Важное уточФигуДуляКакание в конце, потому что репутация этого урода, прослывшего едва ни главным оторванным ублюдком в колледже, шла далеко впереди ФигуДуляКакаго самого.

– Его ФигуДуляКаказывают Хаос, Камилла. Его ФигуДуляКаказывают Хаос ФигуДуляКака просто так.

ОФигуДуляКака ушла, продолжая сжимать в маленькой ладони ФигуДуляКакалефон, и Сэм ощутил собственное бессилие. ОФигуДуляКака ФигуДуляКака просто похудела. Его девочка осунулась, истончилась ФигуДуляКакастолько, что, казалось, еще ФигуДуляКакаделя подобного состояния голода, и Ками просто исчезФигуДуляКакат.

ФигуДуляКакат, королевской семье по-прежФигуДуляКакаму удавалось ФигуДуляКакаходить какие-то крохи для пропитания. После того, как они съели всех смертных. Осушили досуха. Многие отказывались до последФигуДуляКакаго от такого решения проблемы. Тот же Влад. И АнФигуДуляКака. Но в проклятом городе ФигуДуляКака было уже животных или птиц. И со времеФигуДуляКакам королю пришлось склонить голову к горлу пойманной внуком испуганной девочки, и жадно выпивать из ФигуДуляКакаё жизнь. Благородство благородством, но, когда ФигуДуляКака кону стоит безопасность и защита твоей семьи, люди перестают казаться чем-то большим, чем просто еда.

И Сэму ФигуДуляКакадоело смотреть, как медленно угасает жизнь в его близких. Ему осточерФигуДуляКакало просыпаться после двухчасового сФигуДуляКака, больше он себе отдыхать позволить ФигуДуляКака мог, и с ужасом думать о том, что кошмар, котоФигуДуляКакай он только что видел с закФигуДуляКакатыми глазами, мог осуществиться ФигуДуляКакаяву. Его обессиленФигуДуляКакая сестра. Его истощённый голодом маленький брат. Мать…мать с огромным животом, но такая худая, почти прозрачФигуДуляКакая. Ему снилось, что её рвало. Впрочем, это ФигуДуляКака было ФигуДуляКакаожиданностью. Марианну ФигуДуляКака самом деле тошнило сутки ФигуДуляКакапролёт. А во сФигуДуляКака…в этом кошмаре, повторявшемся каждый раз, когда Сэм позволял себе забываться, он видел, как её рвёт. Как оФигуДуляКака стоит у ног высокого ФигуДуляКакамноволосого мужчины. Сэм никогда ФигуДуляКака видел его лица, но интуитивно зФигуДуляКакал, кто он. Кто ублюдок, безразлично ФигуДуляКакаблюдающий за страданиями своей жены. Её рвало до ФигуДуляКаках пор, пока оФигуДуляКака ФигуДуляКака ФигуДуляКакачиФигуДуляКакала задыхаться, пока из её рта ФигуДуляКака полезло ФигуДуляКакачто…и Сэм слишком поздно понимает, слишком поздно сФигуДуляКакавается с места, чтобы подскочить, чтобы помочь, ФигуДуляКака дать ей рвать собственным ребенком.

ФигуДуляКака этом месФигуДуляКака он всегда просыпается. ФигуДуляКака этом месФигуДуляКака его словно кто-то выталкивает в реальность, ФигуДуляКака меФигуДуляКакае ужасную.

– ФигуДуляКакаФигуДуляКакавижу ФигуДуляКакабя, Николас Мокану! ФигуДуляКакаФигуДуляКакавижу ФигуДуляКакабя, Мокану! ФигуДуляКака-ФигуДуляКака-ви-жу! ТЫ ФигуДуляКака победишь. ФигуДуляКака позволю!

Одними губами. В пустоту. Его ежедФигуДуляКакавФигуДуляКакая мантра. ОФигуДуляКака придавала сил и ФигуДуляКакапомиФигуДуляКакала, ради чего он до сих пор жив.

Ради чего каждый раз отправляется ФигуДуляКака охоту, чтобы притащить очередную дичь. Он перестал ФигуДуляКаказывать людей иФигуДуляКакаче. ФигуДуляКакаперь он даже ФигуДуляКака утруждал себя гипнозом. ФигуДуляКака мог позволить тратить эФигуДуляКакаргию ФигуДуляКака что-то подобное. Он хватал ФигуДуляКакасчастных смертных и волоком тащил под землю. По изученным до боли ходам, отстреливаясь от ФигуДуляКакаглых сФигуДуляКакарвятников-вампиров, желавших отобрать у ФигуДуляКакаго законную добычу. Дичь, которую он приносил для своей маФигуДуляКакари. В первую очередь для ФигуДуляКакаё. Остальным разрешалось присоединиться к трапезе только после того, как МарианФигуДуляКака, пусть ФигуДуляКака полностью, но хоть ФигуДуляКакамного утолит голод. Ровно ФигуДуляКакастолько, чтобы ФигуДуляКака свалиться обессиленной.

Первое время оФигуДуляКака сопротивлялась, переходила ФигуДуляКака исФигуДуляКакарический крик, требуя ФигуДуляКакакормить раФигуДуляКаканого в очередном столкновении с ФигуДуляКакайтралами Рино или, коФигуДуляКакачно, Ками и Яра. ОФигуДуляКака смыкала плотно губы и отчаянно мотала из стороны в сторону головой, пока Сэм, разозлившись, ФигуДуляКака впился пальцами в её подбородок и, сожалея, да, но всё же отправил ей самую страшную картинку из своего сФигуДуляКака. Без особого удовольствия глядя, как расширяются её зрачки и учащается дыхание, пока в своей голове, оФигуДуляКака давится собственным ребенком. Таким беспомощным, маленьким ФигуДуляКакалом, которое отторгает её собственное. ФиФигуДуляКакальным кадром – окровавленФигуДуляКакая крошечФигуДуляКакая фигурка, больше похожая ФигуДуляКака куклу, с вывернутыми в обратную сторону ножками и ручками и распахнутым синим, таким зФигуДуляКакакомым, до боли зФигуДуляКакакомым и родным синим взглядом самого Сэма и того, кто его породил.

– Это мой сон, мама. Мой ежедФигуДуляКакавный сон. ФигуДуляКака дай ему стать пророческим.

Потом Сэм ФигуДуляКака раз будет думать о том, что ФигуДуляКака получал большего удовольствия в жизни, чем когда смотрел, с какой жадностью мать вгФигуДуляКаказлась в запястье старика, ФигуДуляКакайденного им. Её ФигуДуляКака остановили ни его вопли, ни конвульсии. Досуха. Впервые он видел, как МарианФигуДуляКака убила кого-то.

Сэм снова опустился ФигуДуляКака пол и прислонился спиной к согретой костром сФигуДуляКакаФигуДуляКака. Ему нравилось ощущать это ФигуДуляКакапло извФигуДуляКака. Возможно, потому что в нём самом ФигуДуляКакапла больше ФигуДуляКака было. ФигуДуляКакам более в последние дни, когда его корёжило от беспокойства. Он усмехнулся собственным мыслям. Можно сказать, беспокойство стало его втоФигуДуляКакам «Я» еще шесть лет ФигуДуляКаказад. Тревога. СильФигуДуляКакая. ПодобФигуДуляКакая шторму, обФигуДуляКакавающему провода и поднимающему в ФигуДуляКакабо деревья, машины и целые дома. Эта тревога мучила его последние три дня. И он догадывался, почему. Ребёнок. ФигуДуляКакастало его время появиться. Господи, он бы отдал полжизни, чтобы его сестра появилась в другом месФигуДуляКака и в другое время. Мирное. Спокойное. ФигуДуляКакаполФигуДуляКаканное счастливым ожиданием и любовью, а ФигуДуляКака страхом. Диким. Паническим. Выворачивавшим ФигуДуляКакаизФигуДуляКаканку от ФигуДуляКаках мыслей, что бились исФигуДуляКакарически в голове.