Сбывшееся ожидание

Чтобы фирмачи не подумали, что тут театр одного актера, Ренату следует также вступить с ними в перетер – звонить, обсуждать какие-нибудь вопросы. Можно разными голосами – от лица экспедитора, менеджера, зав. департаментом, гендиректора.

Леночка должна пару раз съездить в Москву, чтобы посетить намеченные фирмы и засвидетельствовать, что вот она такая звезда, руководитель отдела закупок компании «Баобаб Корпорэйшн». Она вскружит всем голову, её даже не надо специально просить об этом.

Операцию надо завершить к середине декабря – страна начинает бухать и очнется только к концу января, делов никаких не будет. Продавцы, конечно, деньги примут, но вряд ли соберут весь заказанный товар.

Итак, когда ситуация созреет, кто-то (возможно Ренат или сам Андрей) обзванивает поставщиков и интересуется, примут ли они вексель в оплату очередной поставки (вообще их заранее надо к этому готовить, если они сразу скажут, что работают только с живыми деньгами, то с такими придирами вообще нечего ловить). Утрясается общая сумма, в каждой фирме надо заказать на три миллиона рублей (за месяц до дня Икс надо предупредить, что будет такой заказ, чтобы поставщики затарили склад всем необходимым, а то вдруг у них не окажется в наличии нужного количества, считай вся работа насмарку). По результатам, когда будет известна точная сумма, Блайвас отзванивается Умару и Лечи и заказывает вексели. Звонить надо заранее, возможно, Октагону придется открыть расчетный счет в банке, который будет выдавать вексель. В итоге Лечи должен выписать порядка десяти векселей на фирму Октагон, на конкретные суммы (общая сумма – тридцать миллионов рублей), и этими векселями Октагон расплатится за заказанный товар – рентгепленка, шприцы, шовный материал, медикаменты для аптек, и так далее.

Далее – Леночка отправляется в Москву, где ей передают вексели, она объезжает фирмы, подписывает соответсвующие договора поставки, акты приема-передачи векселей, Константин Васильев следом за ней забирает товар со складов и отправляет в Волгоград.

Чтобы не зависнуть с такой крупной партией и вовремя расплатиться с джигитами, необходимо заранее провести маркетинг и прозондировать ситуацию – где это всё реализовать. Конечно, надо упасть в ценах, придумать что-то типа новогодней распродажи и установить конечный срок до 30 декабря.

Для Рената остались неясными некоторые моменты.

– А позволительно спросить: ты не думаешь, что Леночка всё напутает? Я сам тут многое не догоняю, как ты мыслишь, что эта мормышка сделает всё как надо.

Действительно, это было слабое звено. Со всем остальным получалось более менее складно, ну а когда двадцатилетняя девка расплачивается трёхмиллионным векселем и начинает что-то путаться, возникнут подозрения, продавцы могут отказать в отгрузке и попросить расплатиться настоящими деньгами.

– Ну… я могу сходить с ней, только паспорт на входе не буду показывать, – неуверенно проговорил Андрей.

– Ты можешь сходить, а зачем тогда скрываться, нанимать левые офисы, чтобы в конце идти самому? Давай не будем прятаться и поведем работу из нашего офиса на Мойке 70.

Да, Ренат поднял серьёзный вопрос. Над ним предстояло поработать – найти презентабельного представителя. И надежного – чтобы не скрылся с векселями.

И Ренат сам же на него ответил, предложив себя:

– Ладно, если что – я с ней схожу. Только объясни, что говорить людям – ты сказал с ними разговоры разговоривать, а о чём?

Этот вопрос был гораздо проще предыдущего. Андрей объяснил: поставщикам надо толкать идею, что Октагон плотно сидит на поставках госпиталю Ленинградского военного округа. Мол, с тендерным комитетом всё схвачено, доказательством чего является предоплата в течение двух месяцев. Фирмы, работающие на данном рынке, наверняка наслышаны об этом медучреждении, знают, что военные склады время от времени пополняются, при этом производятся закупки на крупные суммы. И все знают, что в военном ведомстве всё очень мутно. Поэтому обрадуются, что кто-то решает эти вопросы и готов закупиться у московских посредников вместо того, чтобы сработать напрямую с иностранным производителем.

… Темные воды канала таинственно мерцали, отражая огни фонарей. Около часа Андрей с Ренатом, стоя у перил, обсуждали вексельный проект. Договорившись обо всём, распределив роли, попрощались и разъехались. Стратегия была намечена, осталось претворить её в жизнь.

Однако мысли принимали немного другой вектор по мере удаления от места, где состоялось обсуждение вексельного проекта. Андрей ехал по набережной канала Грибоедова в сторону Невского проспекта, и игривые помыслы, связанные с Леночкой, стали виться в его голове. Он принялся размышлять, как бы совместить одно с другим…

Сложности этого дня отвлекли внимание Андрея от размышлений по поводу Мариам. Он вспомнил о ней, лишь когда подъехал к стоянке. Острота ситуации притупилась, сейчас, даже если бы он сильно захотел, не смог бы разозлиться настолько, чтобы начать разбирательство с женой.

Придя домой, он хорошо провел вечер, позанимался с сыном, а ночью с легким сердцем выполнил супружеский долг – что называется, укрепил семью.

Глава 41

– Обойдусь без помощи, сам спущусь, – прохрипел Лечи Вайнах, неохотно выбираясь из постели.

Кровать, на которой он возлежал, находилась в глубине захламленной спальни трехкомнатной квартиры, находящейся над его рестораном. Окна комнаты были плотно занавешены. Обои, которыми оклены стены, изображали винтажную текстуру тяжело-бордового цвета. Лечи только что перенес воспаление легких и гемопневмоторакс, на его груди, в правой части, красовался рубец и шов – следы огнестрельного ранения. Впервые за последние два месяца он чувствовал себя настолько хорошо, чтобы подняться на ноги. На вид он вполне крепок, но ступал по полу с большой осторожностью. Стрелявший в него конкурент давно отправлен к праотцам, а Лечи всё ещё боялся новых подстав.

Спустившись по внутренней лестнице, он задержался в кабинете, чтобы переговорить с Зазой.

– Пришёл иудей, принёс заказ, – доложил Заза, оторвавшись от мониторов, на которых можно было видеть всё, что творится внутри и снаружи английского паба «Гудермес».

– Тот самый, за которого звонили из Бнай Брит? – уточнил Лечи.

– Где-то я уже видел эту губастую рожу – ты только посмотри как глаза таращит, – Заза вытянул руку в сторону монитора, на котором пришедший заказчик, прохаживающийся по залу ресторана, выглядел немного по-другому, нежели на экране телевизора.

– Конечно же видел – это правозащитник, наш человек, он борется за права ичкерийских повстанцев.

Заза в ответ вскинул руки – ну да, кто же не знает Исмаила Троханова, благополучие его дому! За полевых командиров можно только порадоваться, когда их проблемами занимается видный со всех сторон правозащитник. Спектр его деятельности очень широк, но в основном его активность сосредоточена в области защиты прав человека и борьбы против тоталитарных режимов вкупе с крупными корпорациями (преимущественно российскими), чья деятельность небезопасна для населения. А ещё его беспокоит тема отчуждения, дегуманизации человеческих отношений, а также возможная гибель океанов и исчерпаемость нефтяных ресурсов, способная спровоцировать конец света. По его собственному признанию, не проходит и дня, чтобы он с горечью не думал о том, сколько пластиковых бутылок плавает в мировом океане. Однако, на всех не угодишь, можно очернить кого угодно, даже носителей таких светлых идей. Официальная пресса не жалует Троханова и пустила слух, будто правозащитник куплен Западом, чтобы раскачивать хрупкую лодку суверенной демократии, и существует на деньги ЦРУ, передаваемые в виде грантов Greenpeace и Freedom House.