Сценарист

— Давно мы с вами не виделись, не так ли? — прервал тишину линчеватель, сидя спиной к камере, чтобы никто не смог увидеть его лица, — Не скажу, что я успел по вам всем соскучиться, но мне этого действительно не хватало. Сколько времени вы не слышали о моих деяниях? Уже месяц, да? — с усмешкой задал риторический вопрос он, — Столько новостных программ мне посвятить успели, столько раз раскритиковали, столько раз осудили мои действия и мои методы борьбы с преступностью, и что в итоге? За один месяц вы успели опростоволоситься настолько, что даже умудрились своего лучшего героя потерять. Жалкое зрелище, не правда ли? И куда вас привело ваше упрямство? Снова ко мне.

Во время небольшой паузы, что настала после его последних слов, Джек всё-таки вырвал из костлявой руки скелета стакан и поставил его на стойку. Пить его содержимое, вероятно, он всё же не собирается — не хочет рисковать.

— Мы сильно расслабились за последние года, не считаете? У нас это, похоже, в крови. Раньше мы верили всей душой, что наша армия — лучшая в мире. Мы пытались доказать это всем и каждому, и делали это с огромным энтузиазмом. И куда нас это привело? Нас просто уделали в Афганистане! Какие-то босоногие индейцы уделали лучшую армию мира! Какой это был позор, да? Казалось бы, что мы должны были сделать некоторые выводы из всего этого и предпринять правильные действия, чтобы такого больше не повторилось. Сделали ли мы хоть что-то, чтобы стать лучше? Нет, господа — мы не сделали абсолютно ничего! Мы не сделали работу над ошибками, не поразмыслили о том, какие изменения с нами должны произойти, и даже ни разу не подумали о нашем будущем. Всё, что мы делали всё это время — это гордились тем, что мы американцы. Прекрасно, не правда ли? Наш культ патриотизма зашёл настолько далеко, что ослепил нас, сделал нас глухими, превратил нас в глупых людей, над которыми теперь смеётся весь мир. К такому будущему мы стремились? Нет, но мы к нему пришли. Вероятно, такова судьба любого государства, что имеет статус лучшего какое-то времени — неизбежная деградация и откат назад. Звучит просто ужасно, но эта судьба постигла нас снова, господа, и мы вновь не сделали ничего, чтобы избежать злого рока. Мы в очередной раз продемонстрировали нашу глупость и нашу беспомощность, и теперь нам придётся жить с этим. Этот позор мы уже никак не смоем господа — никак!

Потрошитель начал злобно смеяться. Его смех разносился в тишине бара словно зловещее эхо, отражая горький нарыв безнадежности и отчаяния. Это был смех человека, который утратил всякую надежду на перемену, смех того, кто видел, как мир, в котором он жил, падал в пропасть. Звуки смеха Джека Потрошителя были искажены и искривлены, будто он сам стал частью безумия, которое описывал.

— Долгое время среди вас, обычных людей, ходил один из опаснейших преступников нынешнего времени, и вы даже не замечали того, что он находился рядом с вами. Каждый день он выходил на улицу и всматривался в каждого встречного, выбирая свою следующую жертву, а вы даже не обратили внимание на то, что происходит вокруг вас. В итоге, господа, ваша невнимательность и ваше наплевательское отношение к своей жизни и жизни этого города привело к тому, что у него получилось не только устроить самый настоящий хаос в Нью-Йорке, но ещё и сделать невозможное — убить Звезду и Полосу, которую до сего времени все считали непобедимой. Вероятно, он долго планировал сделать это, и самое ужасное во всём этом то, что вы ему никак не помешали: ни люди, ни герои, ни наше правительство, которое, казалось бы, должно видеть всё и вся. Неужели наша разведка подвела нас? Неужели наши службы безопасности, которых опасается весь мир, обосрались? Да! Именно так всё и произошло! Никто не заметил того, как Син Айкава проник в город, и никто не замечал его всё это время, пока он слонялся по нашему Нью-Йорку, строя свои планы по его разрушению и уничтожению! И ведь он не скрывался — он всегда ходил с открытым лицом, смотря прохожим в глаза. Почему никто его не заметил? Неужели вы не видели баннеры с его лицом и подписью «Разыскивается живым или мёртвым»? Вы всё это видели, господа, но вам было плевать на это. Вы ошибочно полагали, что вас все эти дела не касаются, и что вы можете жить спокойно, не заботясь о том, что среди вас может ходить столь опасная личность. Как итог: часть города разрушена, много убитых и раненых, а ещё мы потеряли чуть больше сотни героев, в число которых входит и наша Звёздочка. Браво, господа — вы стали соучастниками всех этих событий! Вы сами помогли Сину разрушить свой город! Браво! Браво вам!

Словно завершая свою злобную речь, Джек Потрошитель начал аплодировать. Его аплодисменты были холодными и безжалостными, как звуки уходящей надежды и разочарования. По пустому бару разнесся звук его хлопков, будто он сам был единственным свидетелем катастрофы и предлагал публике присоединиться к этому бесконечному аду.

— На самом деле, господа, мне не сильно хотелось возвращаться. Последний месяц для меня был, пожалуй, тем самым, что полностью поменял мою жизнь: я стал ценить иные вещи, у меня появились другие идеалы, а также я понял, что уже не так сильно горю линчевательством, как раньше. У меня появилась куча новых дел, которыми мне до сих пор хочется заниматься, и, признаюсь, возвращение к роли Джека Потрошителя не входило в мои планы. Тем не менее в данный момент вы смотрите этот видеоролик, а это значит, что всё-таки что-то пошло не так. Я бы мог спихнуть всю работу на других героев и наше правительство, оставшись в спокойной и комфортной зоне, но в один момент на меня снизошло осознание, что ничего не изменится, если я не вмешаюсь в это дело лично. У вас у всех была прекрасная возможность продемонстрировать свои силы, свою изобретательность, свою хитрость и свой ум, но вы облажались, позволив преступнику совершить задуманное. Вы лишь в очередной раз доказали мне и всем остальным, что вы — беспомощные ничтожества, что способны жить лишь в мире, где их проблемы решает кто-то другой. И я поздравляю вас, господа — ваш план снова сработал! Своим жалким видом и своей беспомощностью вы показали мне, что мой путь в качестве линчевателя ещё не окончен. Понимаете, что это означает?

Небольшая пауза последовала после его слов, после чего всё-таки был дан ответ на вопрос, что задал Джек. Собственно, он сам на него и ответил, сделав это при помощи тихого голоса, что вызывал мурашки:

— Это значит, что Джек Потрошитель берётся за это дело лично, — произнёс он и облизнул губы, что не было видно зрителям, как и его лицо, — Я не могу позволить, чтобы какой-то самоуверенный и наглый подросток разрушал мой дом, в котором я родился, вырос и живу до сих пор. Вы можете сколько угодно позволять ему бесчинствовать у нас в городе, но я этого больше позволить не могу — настала пора закончить это цирковое выступление, которое чересчур затянулось. Мне надоело смотреть на то, как он разрушает мои любимые места, убивает уважаемых мной героев, и уж тем более мне надоело наблюдать за тем, как от его руки гибнут обычные люди. Если уж герои и правительство не торопятся его останавливать, значит, что сделать это придётся мне, а вы прекрасно знаете, в каком стиле я это делаю. Жестокость в обмен на жестокость, господа. Я не буду с ним церемониться — мне не составит труда выпустить ему кишки наружу или оторвать голову. Для меня это, скажем, что-то вроде обычной прогулки. Я люблю кровь, а кровь любит меня, понимаете? И я считаю, что нет более подходящего наказания для этого преступника, чем жестокая и кровавая смерть.

При произношении последних слов Джек подцепил рукой стакан, который он сам несколько минут вырвал из рук мертвеца, оторвал его от поверхности стойки и швырнул в сторону, после чего тот врезался в стену и разбился на десятки маленьких осколков. Непонятно, к чему был данный жест, но зрители, что смотрели данное видео, тут же вздрогнули. Вероятно, такого эффекта и добивался линчеватель.

— Самые страшные преступления начинаются с маленьких обид. Син Айкава, а с чего начались твои преступления? Почему ты стал таким, каким являешься сейчас? Есть ли что-то большее в твоих планах и задумках, чем примитивная месть? — Потрошитель позволил себе злобно ухмыльнуться, — Да-да, парень, я прекрасно осведомлён о тебе, как и о твоём прошлом, твоём настоящем и даже твоём будущем. Мне известно о тебе практически всё: грустное и трагичное детство, туманное взросление и становление твоей нынешней личности. Не думай, что только ты один такой особенный — в этом мире существуют такие же люди, что пережили такие же события, что и ты. Быть может, ты не знал об этом, но… ты и твои старые друзья не были избранными детьми. В другой части мира существовали такие же дети, как и вы, над которыми также работали, как и над вами, и я — один из таких. Ты не поверишь, насколько мы с тобой похожи, Син, и ты будешь в шоке от этого, когда мы с тобой встретимся, а мы встретимся, поскольку я понимаю образ твоего мышления, а это значит, что я также знаю, что ты будешь делать дальше. Я читаю тебя, как открытую книгу, потому не удивляйся, если наша встреча пройдёт совсем скоро. Мне не составит труда найти тебя и обезвредить, поскольку меня обучали тому же, что и тебя, вот только я прошёл полный курс подготовки, а ты предпочёл закончить своё обучение на середине. Да, ты умелый и умный малый, но я лучше, и совсем скоро я докажу тебе это лично. Не пытайся скрываться и прятаться — не поможет.

Пауза, что наступила после слов Джека Потрошителя, была наполнена напряжением и неверием. Зрители, которые следили за этим зловещим видеороликом, наверняка сидели, задыхаясь от неизвестности и страха, словно в этот момент их собственное будущее зависело от исхода этой схватки.

— Ты думаешь, что видел самое ужасное в своей жизни, то самое, что объединяет все твои кошмарные сны в невероятный ужас, существующий наяву, и утешение тебе только одно — хуже уже ничего быть не может. А если и может, то разум не выдержит, и ты этого не узнаешь. Но худшее происходит, и разум выдерживает, и ты продолжаешь жить. Ты понимаешь, что вся радость ушла из твоей жизни, что содеянное тобой лишило тебя всех надежд, что тебе лучше было бы умереть... но ты продолжаешь жить. Понимаешь, что в аду, сотворённом собственными руками, но всё же живешь и живёшь. Потому что другого не дано, — процитировал строки произведения известного автора линчеватель, после чего вернулся к своей обыденной речи, — Я прекрасно понимаю, через что тебе пришлось пройти, ведь и я прошёл через всё это, и я отчётливо осознаю, что ты чувствуешь в данный момент времени. Тем не менее я не могу позволить тебе продолжать злодействовать на моей территории. Это значит, что двум людям, что выжили в аду и выбрались из него, придётся столкнуться в схватке за право существовать и жить в этом мире, и победителем из этого поединка выйдет только один — сильнейший. Я прошу тебя хорошенько подготовиться к нашей встрече, поскольку я буду разочарован, если ты не окажешь мне достойного сопротивления. Мы с тобой… единственные в своём роде, так что не подведи мои ожидания.

Джек поднялся со своего места и вернул на лицо маску. Похоже, что не сильно желает раскрывать свою истинную личность.

— Мне не приносит никакого удовольствия нападать на соперников со спины — это подло. Во мне есть… что-то самурайское, понимаешь? — задал вопрос он и повернулся лицом к камере, продемонстрировав всем свои горящие красные глаза, свет которых усиливался при помощи линз маски, — Именно поэтому я решил предупредить тебя о своих планах, Син. Мне доставит большее удовольствие, когда я убью тебя в честной схватке. Ты же можешь действовать так, как тебе будет удобнее: нападай со спины, взорви район, в котором я буду находиться, или же вовсе натрави на меня других людей. Ты волен поступать так, как считаешь нужным, и я ни за что не буду тебя винить, ведь винить слабых в их слабости — это глупо. Я лишь хочу, чтобы ты знал, что у тебя ничего не выйдет. Как бы ты не старался, я всё равно убью тебя, и это уже никак не изменить. Единственная интрига лишь в том, сколько ты сможешь протянуть, сражаясь со мной — лишь это у меня не получается предугадать. Попробуешь удивить меня, злодей?

Ухмыльнувшись под маской, Джек зашёл за барную стойку и потянулся руками к нижним полкам. Через несколько минут он достал оттуда два больших металлических серпа — его основной инструмент убийства противников.

— Когда человек берется за оружие, он обязательно хочет что-то защитить. Это может быть его собственная жизнь, положение в обществе, честь; кто-то, кто ему дорог; что-то, во что он верит… хорошее это или плохое, но это желание защитить одинаково для всех, — произнёс он и медленно подошёл к камере, — Я собираюсь защитить свой город и его жителей. А что будешь защищать ты? — спросил он, но тут же сам на этот же вопрос ответил, — Не имеет значения, поскольку предмет защиты умершего никогда никого не интересовал. Этот случай — не исключение.

Приблизившись вплотную к камере, он взглянул в объектив своими красными глазами, что пронизывали душу насквозь, заражая её ужасом и первобытным страхом.

— БЕГИ!

Видео оборвалось.

За кадром: новый заказ - старый исполнитель.

— А вы, похоже, очень любите бурбон, — с ухмылкой подметил бармен, наполняя стакан одного из своих клиентов.

— Я люблю всё, что горит и пьётся, мужик, — немного поправил своего собеседника Дженсен, принимая очередной полный стакан с алкоголем.

— Как ваша печень всё ещё не дала сбой?

— Наверное, мне просто везёт, — издал лёгкий смешок бывший солдат, после чего принялся за употребление напитка.

Бар, в котором находился Дженсен, был типичным представителем небольших заведений, расположенных в серых рабочих районах города. За грязными окнами, затянутыми занавесками, на улице было темно и мрачно, как будто вечер давно уступил место ночи. Столики были деревянными, покрытыми круглыми пятнами от пива, а на стенах висели изодранные постеры с рекламой пива и спортивными командами. Запах жареной пищи и алкоголя насыщал воздух, и разговоры посетителей сливались в единое бурчание.