Сценарист

Господи, это зрелище было забавным. Как оказалось, смотреть на мусор, что пытается выжить, было весьма интересно и смешно. В какой-то момент я даже начал болеть за мать, которая решила использовать нож в этом сражении, но мои надежды на неё не оправдались — отец раньше занимался боевыми искусствами, потому без особого труда смог повалить свою жену на лопатки и избить. Сколько же он ударов тогда нанёс по её лицу… Наверное, я бы столько точно не пережил.

Но и мать была не промах — умудрилась нанести удар ножом в тот момент, когда её противник полагал, что с ней покончено. Такой ход событий даже для меня был весьма неожиданным. И я наблюдал за всем этим, сидя в удобном кресле и наслаждаясь зрелищем, что сам и организовал. Отец визжал и кричал от боли, пытаясь остановить кровь, тогда как мать, несмотря на собственные травмы, улыбалась, ощущая победу и свою последнюю поблажку судьбы. В глазах моего папаши я видел страх и отчаяние, он знал, что его ждет. В это мгновение я почувствовал странное удовлетворение, мои чувства колебались между ужасом и восторгом, но что-то во мне хохотало над этим представлением.

Кровь текла рекой, раскрашивая мир яркими красками, словно олицетворяя хаос, который я создал. Мать оступилась, опасно тяжело дыша, отчаянно пытаясь удержаться на ногах. Отец пытался дотянуться до неё, чтобы нанести ещё один удар, но его руки были слишком сильно окованы болевым шоком. Моё наслаждение в этот момент росло в геометрической прогрессии.

Именно тогда, в этот момент пика моего триумфа, я ощутил странную эйфорию, что тяжело описать словами. Это было что-то большее, чем радость от победы. Это была мрачная пляска, где разум и чувства переплелись в странный танец. Я смотрел, как рушатся их жизни, и в этот момент я чувствовал себя всемогущим и беспощадным, словно Бог, решающий судьбу.

Вскоре отец покинул этот мир, оставив страдающую от боли мать наедине со мной. В этот момент я позволил ей снова видеть мир своими глазами и думать своими мыслями, после чего, увидев то, что она сотворила, она громко и истерично закричала. Было забавно наблюдать за её реакцией на всё сделанное: она плакала, истерично смеялась, рвала на голове волосы и пыталась оттереть чужую кровь на своих руках при помощи полотенца, что лежало рядом.

Она смотрела на меня своими безумными глазами, её слова, обращенные ко мне, звучали как нечто безобидное и неважное. Она оскорбляла меня, называла монстром, чудовищем, но это уже не имело значения. Я чувствовал себя в безопасности, зная, что теперь я контролировал всё.

Находясь в отчаянии, она даже попыталась встать, чтобы атаковать меня, но её слабость была слишком очевидна. Она упала прямо передо мной, как бессильная кукла. Мой внутренний зверь веселился от её беспомощности. Я не удержался и пнул её прямо в лицо, от чего испытал ещё большее наслаждение.

Наконец, когда мне это всё же надоело, я вновь завладел её разумом и приказал её убить себя при помощи того же ножа, с помощью которого ей удалось убить отца. Она тут же послушно кивнула, взяла оружие и, не думая, пырнула себя им прямо в горло, после чего, задыхаясь и хлюпая, упала на пол и спустя несколько мгновений навсегда затихла.

*****

— А ты, я посмотрю, и бровью не повёл от такого рассказа, — иронично улыбнулся Кенджи.

— Я видел и слышал дерьмо и похуже, — очевидной грубостью ответил Син.

— Ну, учитывая твой опыт, это вполне логично, — одобрительно покивал головой отец. — Шея ещё не затекла? Если хочешь, Мики может тебя ещё несколько раз лицом в песок окунуть.

Младший не ответил — лишь оскалился, когда услышал имя друга. Гнев внутри него вновь пробудился, да только сделать он ничего не мог. По крайней мере, пока находился в таком положении.

— Дальше будет интереснее! — решил сменить позу мужчина, выпрямив ноги и опёршись рукой об песок.

— Из тебя очень хреновый рассказчик, — ухмыльнулся подросток.

— А из тебя очень хорошая груша для битья, но я же молчу об этом, верно? — этого человека просто так задеть не получиться. — Если больше комментариев и возражений нет, то я продолжу.

*****

Когда тела обнаружила полиция, всё спихнули на пьяную драку и самоубийство, что сыграло мне на руку. Разумеется, финальный вердикт огласили не без моей помощи, но моего труда в этом деле было не так уж и много, потому, наверное, можно сказать, что полиция сделала всё правильно сама.

Я же за месяц смог сделать то, что хотел — сменил фамилию на ту, с которой живу по сей день, и которую дал собственной семье, в числе которой был и ты, Син. Как я выбрал фамилию? Не могу сказать, что я прям сильно старался, но некоторые усилия всё же приложил. В частности, мне нужна была такая фамилия, что была бы созвучна с моим именем, и искал я такую несколько дней. Результат, к слову, до сих пор радует звучанием мои уши.

Да-да, я люблю делать важным всё то, что делаю сам.

Как только все бумажные дела были завершены, я тут же приступил к публикации своих исследований. У меня не было цели как-то помочь человечеству стать лучше. Скорее, я просто хотел получить всё то, что подарит мне власть, дабы все мои дальнейшие исследования не испытывали, например, нехватку ресурсов или средств. Мне, как и любому другому учёному, нужны были деньги и известность, которая бы открывала мне все двери, и именно поэтому я решил поделиться своими трудами с другими.

Результат превзошёл все мои ожидания. Учёные бились в экстазе от всего того, что я смог разузнать о причудах, их эволюции и их влиянии на каждую часть тела человека, а если уж говорить про мой вклад в исследование мутационных причуд, так тут вообще меня превозносили чуть ли не выше Бога.

Прошло немного времени, и моё имя стало символом авторитета и глубоких знаний в этой области. Меня приглашали на конференции, журналы просили статьи, да и всяческая публикация в СМИ была освещена в свете успеха и моего вклада в науку. Я стал самым настоящим авторитетом в своей области, а ведь тогда мне всё ещё даже восемнадцати не было! Каждая моя публичная выступление собирала огромное количество внимания и интереса. Люди жаждали знать моё мнение, многие стремились работать со мной или получить моё руководство в исследованиях. Мои труды стали обязательным материалом для изучения и обсуждения научных кругов.

О, да, и престиж! Весь тот престиж, что он приносил! Как же я обожал, когда меня воспринимали как гения, какого-то грандиозного учёного, обладающего ответами на самые сложные вопросы. Я наслаждался каждым моментом славы, что она дарила мне поклонение и уважение, а кто уж там несколько трупов на пути к этой славе? Ведь для неё, для этой славы, это были просто шаги на пути к вершине.

Конечно, у меня также были те, кто не совсем уважал и любил меня. В частности, это были учёные, которые не верили, что какой-то сопляк смог уделать их в их же сфере. Они с пеной у рта пытались доказать всем, что я не тот, за кого себя выдаю. Чёрт возьми, они даже пытались опровергнуть мои труды, называя их бредом безумца, что вызывало улыбку не только у меня, но и у остального адекватного общества. Вместо того чтобы смириться с фактом, что их имена стали тускнеть на фоне моего величия, они предпочитали глушить свои комплексы на моём авторитете.

Я пренебрежительно относился к этим попыткам подорвать мою репутацию. Меня они раздражали не больше, чем мухи, беспокоящие в жаркий день. Они были теми, кто не смог приспособиться к новым реалиям, кто не сумел понять, что в мире науки нет места ностальгии по утраченным временам. Им было непонятно, что лучше иметь на своей стороне такого гения, как я, чем бороться с ним.

Я был лучше каждого из них, и они это знали.

Конечно, у многих были вопросы о том, как я узнал столько новой информации о причудах, но раскрывать свою тайну не стал, ведь все бы посчитали, что мои методы… недостаточно гуманны. Разумеется, люди не сдавались, задавая мне эти вопросы вновь и вновь, но я был стойким и сдержанным, что не оставило им ни шанса на то, чтобы подобраться к истине.