Счастливый случай (CИ)

— Виктория Олеговна, мы Вас не боимся, а искренне уважаем. — собравшись с духом выпалила я, но заметив недоверие в ее взгляде, поспешила добавить, — Просто Вы для нас недосягаемая, поэтому и…

Заминка вышла, откровенно сказать, не к месту, но ничего с собой поделать я уже не могла, а только сидела и чувствовала, как по лицу растекается предательски яркий румянец. Но, не смотря на то, что я сморозила такую глупость, ответ ее, кажется, удовлетворил, и она вернулась к предыдущей теме.

— Костя… Константин Георгиевич просил меня передать привет его лучшей студентке.

Напомню, что я переступила границу, за которой удивляться было уже невозможно, иначе, услышав такую оговорку, я бы попросту свалилась в обморок. Но тем не менее с ответом пришлось задержаться дольше, чем следовало бы.

— Мне кажется, Вы несколько шокированы фактом нашего знакомства? — совершенно точно подметила она, так и не дождавшись ответа.

— Если честно, то да. — ничего лучше, чем просто сказать правду, мне на ум не пришло. — Спасибо большое.

— Пожалуйста. Ничего удивительного в этом нет: когда-то в прошлом у нас с ним даже был роман. Влюбленность прошла, а вот дружба осталась. — ответила она на так и не высказанный вопрос.

Правда этот ответ породил еще больше вопросов. Но задавать их, или даже намекать на их появление, я посчитала излишним.

Весь наш дальнейший разговор окончательно разорвал в клочья все укоренившиеся представления о начальнице. И не только мои, но и коллектива в целом. Совершенно неожиданно, перед моими глазами предстал совершенно другой человек. Та Виктория Олеговна, которую я узнала сегодня, совершенно сказочным образом отличалась от той, которая руководила нашей компанией с момента ее основания. Страх быстро прошел, сменившись искренним интересом к живому общению. Мы долго сидели и разговаривали о вещах далеких от сферы профессиональных интересов. Длилось это видимо настолько долго, что когда я вышла из кабинета, меня встретил полный недоумения взгляд секретарши. А когда она еще и не обнаружила на моем лице обычного в таких случаях выражения усталости и страха, ее удивлению вообще не стало предела.

— Рассказывай! — заговорщицким тоном произнесла она, подмигнув в сторону кабинета начальницы. — Я думала, что не выдержу и от нетерпения зайду к вам с каким-нибудь вопросиком. О чем вы СТОЛЬКО времени беседовали?

Памятуя слова, которые перед тем как меня отпустить сказала Виктория Олеговна, распространяться о содержании нашей беседы, я естественно не стала — отделалась общими фразами и, игнорируя явно неудовлетворенное любопытство секретарши, поторопилась удалиться.

Со временем, подобные разговоры приняли вид, ну если не регулярных, то уж точно вышли из разряда редких. Они, видимо, приобрели важное значение не только для меня, но и для моей немолодой начальницы. Судила я об этом по тому факту, что мне выпала роль слушательницы. Конечно, в процессе беседы и мне предоставлялся шанс высказать свое мнение, но в основном говорила она. Самое удивительное, что подобное распределение ролей в нашей зарождающейся (не побоюсь этого слова) дружбе, нисколько меня не задевало, а наоборот: придавало такой редкой в этом мире значимости и доверительности. Были откровенны со мной — в ответ была откровенна и я.

Естественно, что ничего сказанное между нами не выходило за звуконепроницаемые двери ее кабинета — будь иначе, она, наверное, меня к себе бы и не подпустила бы. Первое время, весь коллектив целиком буквально бурлил, переваривая новость. Сколько выдуманных сплетен доходило до моих ушей, сколько высосанных из пальца предположений мне довелось послушать. Но потом, благодаря моему редкому дару держать язык за зубами, все начало затихать, а потом и вовсе сошло на нет. А когда, в моем присутствии кто-то не смог сдержаться и высказал, перемежая свою речь бранными словами, не очень лестное мнение о начальнице, но она об этом так и не узнала, доверие ко мне было восстановлено полностью.

Само собой, что я сразу же задалась вопросом: зачем нашей железной леди понадобилось искать себе подругу, да еще и столь неподходящую по возрасту? Ведь, как выяснилось позднее, был у нее и муж (расскажи я кое-кому из нашего коллектива об этом, меня бы просто на просто осмеяли), и внуки, и даже старая собака. Но ей потребовалась именно я. Промучившись в поисках ответа пару месяцев, я в шутку сказала себе: «Мариночка, радуйся! Не иначе как она увидела в тебе молодую себя и учит тебя уму-разуму, чтобы передать в твои нежные рученьки свое дело!» Мысль хоть и была шуточной, но конец моим вопросам все-таки положила. Ну а если серьезно, то завязавшаяся дружба никоим образом не сказывалась на моей работе. Требования оставались прежними, повышением меня так же никто не пугал.

Когда, спустя примерно полгода после нашего первого разговора она пригласила меня провести воскресенье вместе с ее семьей, я этому уже не удивилась. День выдался теплым для середины осени. Все еще синее, но уже зыбкое небо было подернуто высокими редкими перистыми облаками. Воздух был наполнен пьянящим ароматом опавших листьев и содержал едва различимые терпкие нотки дыма. В отсутствии извечного городского шума тишина, разом заполнившая мир вокруг, предоставляла прекрасную возможность прислушаться к себе, заглянуть в свою душу. Я сидела в раскладном кресле, подставив лицо раздаривающему одни из последних в этом году ласковые лучи солнцу. У мангала с поспевающим шашлыком хозяйничал зять начальницы, сама она водила внучку по двору, что-то ей занимательно рассказывая. Муж с дочерью готовили стол. Меня же от всяческой деятельности отстранили — сказали: «Приехала отдыхать — отдыхай!». Это я старательно и делала.

Подошло время садиться за стол, но вокруг явно витало некое ожидание. Образовавшаяся недолгая заминка, во время которой Виктория Олеговна с едва заметным волнением посмотрела на часы, закончилась с шумом колес подъехавшей машины. Зять, завершивший к тому времени свои манипуляции у мангала, отправился открывать калитку. Вошедший молодой человек показался мне смутно знакомым, но сначала, сколько я не всматривалась в его лицо, понять кто передо мной, не получалось. Зато когда он подошел к столу, и нас представили, все сразу же стало на свои места. Позабыв обо всем на свете, я кинулась ему на шею, громко приветствуя друга детства Пашеньку Некрасова.

3 глава

О том чтобы следующим утром поехать на работу, естественно не могло быть и речи. Да и, если честно, работе, даже при условии полной моей безопасности, я бы в любом случае предпочла разобраться в той ситуации, в которой я вольно-невольно отказалась, а не снова с головой погружаться в обычную рутину.

Я вышла из дому в самый час пик. Конечно, толкаться среди потных от царившей духоты людей было то еще удовольствие, но, по моему разумению, выследить меня в подобной толчее будет гораздо сложнее. Так как Володя не вернулся вчера, следовательно, ничего еще не кончилось, а рисковать попусту я не собиралась.

Выбравшись из подземелий метрополитена в центре, я отыскала на расположенной неподалеку платной парковке незанятое место и мастерски разыграла нервный припадок с элементами истерики. Рядом со мной мигом очутились сразу двое готовых помочь мужчин. Выбрав того, который был постарше, я попросила у него телефон (мой, мол, пропал вместе с машиной), по которому заявила в полицию об угоне моей машины. Второй мой звонок был сделан на набранный по памяти номер. «Мне нужна помощь», — сказала я в трубку. В ответ послышалось добродушное ворчание. После назначения места и времени встречи, я завершила звонок, с искренней улыбкой поблагодарила мужчину за помощь, вернула ему телефон и тронулась в дальнейший путь.

Сегодня я решила хоть как-то обновить свой гардероб: ходить третий день подряд в одной и той же одежде — удовольствие, я вам скажу, весьма сомнительное. Тщательно осматриваясь, петляя между магазинами, словно заяц, и стараясь не задерживаться подолгу на одном месте, мне удалось приобрести все необходимое и не быть пойманной. Уже ближе к вечеру, преодолев даже более чем вчера замысловатый маршрут, я вышла из автобуса, чтобы пройти оставшееся расстояние пешком. Правда, остановка была та же что и вчера, но это меня, по причине усталости, уже не смущало. А напрасно.