Счастливый случай (CИ)

В тот момент, когда раздались приближающиеся тихие и аккуратные шаги, я уже практически спал. Осознав данное нарушение моего уединения, я проснулся, но продолжал лежать неподвижно, старательно изображая ровное дыхание крепко спящего человека. Я не стал предпринимать ни каких действий, так как подошедший явно был один и совершенно точно не мог оказаться моим преследователем, а значит, вероятнее всего, оказался здесь в силу тех же причин — искал место для ночлега. И, вопреки моей скептической оценки его шансов на это, все-таки нашел. Видимо, тут же была еще одна незамеченная мною лавочка, которую мой нежданный гость и занял. Ну что ж: пускай спит. Лишь бы меня не трогал.

Убедившись в беспочвенности всяких дальнейших опасений, я позволил себе вновь расслабиться и совсем скоро окончательно уснул.

6 глава

Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь просветы между листьями, скользили по моему телу в такте, совпадающем с дуновениями ветра. В этот ранний час совершенно не чувствовалось той духоты, которая прямо таки угнетала последние несколько дней. В ярко голубом небе легко скользили редкие белоснежные облака. Я широко зевнула и перевернулась на другой бок. При этом мне в глаза попали настенные часы, сразу же отбившие всю охоту спать дальше — была уже половина девятого.

На кухне слышалась приглушенная закрытой дверью суета. Я, продолжая зевать, поднялась с кровати и, быстро одевшись, направилась на шум. Олег, гладковыбритый и уже полностью одетый, готовил завтрак. На двоих. Опершись на косяк дверного проема, я невольно заулыбалась при виде такой картины. Он некоторое время не замечал моего присутствия, зато, когда заметил, закрывая дверцу холодильника, чуть было не выронил извлеченные из него яйца.

— Напугала! — выговорил он, переведя дыхание. — С добрым утром! Как спалось?

— Хорошо, но очень мало. — призналась я и в очередной раз зевнула.

— Иди, умывайся, а потом сразу за стол — через десять минут все будет готово.

Он уже не смотрел на меня, снова обратив все свое внимание на плиту. Я отправилась умываться. В ванной обнаружилась нераспечатанная зубная щетка, которой я, без малейшего колебания, воспользовалась — при той реакции, которую я вызвала у надоедливой соседки во время моего прошлого посещения, можно было не сомневаться, что эта щетка, как и пришедшаяся мне впору новая пара комнатных тапочек в прихожей, действительно появились здесь из-за меня и для меня. Эти обстоятельства не могли меня не растрогать, но одновременно с этим и заставляли задуматься. Поэтому, когда я, умывшись и почистив зубы, снова вошла на кухню, мои первые слова были следующими.

— Олег, возможно, я скажу тебе нечто обидное, но пожалуйста, постарайся понять…

— Подожди. — прервал он меня тоном, не терпящем возражений. — Сначала позавтракай. — и подмигнув мне, добавил. — А то может быть, разозлишь; мне придется тебя срочно выгнать, и, как следствие, останешься голодной. Так что сначала завтрак, а потом все остальное.

Я решила последовать этому мудрому совету и принялась за свою порцию.

— Я примерно понимаю, что ты хотела мне сказать. — немного погодя вернулся он к отсроченному им же разговору. — Моя помощь ни к чему тебя не обязывает. Поверь, я понимаю, что ты появляешься тут, у меня, только от безысходности и не претендую на что-то большее. Ну а то, что решилась сказать мне об этом лично, так сказать, чтобы я не лелеял несбыточных надежд, за это отдельное большое спасибо. Я и впредь буду к твоим услугам, без всяческих претензий на что-то большее.

Прозвучавшая речь вогнала меня в какой-то ступор. Что ни говори, а мысли мои ему удалось угадать совершенно точно. Ну а то что, правильно понимая мои мотивы, он, по прежнему, не отказывает мне в помощи, вообще, дорогого стоит.

— Спасибо тебе, Олег. За все спасибо.

— Да брось ты! За что ты меня благодаришь? За то, что дважды предоставил тебе ночлег? Так ведь это не проблема.

Ну что я могла еще сделать после таких слов? Я поднялась, подошла к нему вплотную и поцеловала его. В щечку. Как родного братика, а он, казалось, был рад даже такому проявлению моих чувств.

После этого, я, вопреки всему сказанному, начала чувствовать себя не в своей тарелке. Когда с завтраком было покончено, а посуда оказалась вымытой, я решительно стала собираться. Стойко отреагировав на попытки задержать меня решительностью в сочетании с виноватой улыбкой, мне все-таки удалось покинуть квартиру и ее дружелюбного хозяина до наступления десяти часов.

Поминая добрым словом мою безвременно почившую машину с ее таким необходимым сейчас кондиционером, я, уже знакомым маршрутом, поплелась в направлении ближайшей станции метро. А вот людей, по вине которых, я топала сейчас своими израненными ножками, мне хотелось вспомнить отнюдь не добрым словом. И когда я уже спускалась вниз по лестнице к вестибюлю, обливаясь при этом потом, то не удержалась и дала волю своим чувствам — высказала все, что накипело. Ну и пусть шепотом, но зато от души.

Немного поплутав по бесчисленным переходам, совершенно неподдающимся законам логики, мне, наконец, удалось выбраться на поверхность и оказаться перед входом Киевского вокзала. Еще немного, только теперь уже сознательно, поблудив внутри самого вокзала, и не обнаружив при этом никакого излишнего внимания к собственной персоне, я подошла к ряду автоматических камер хранения. Именно в одной из них Володя и оставлял сумку. Из этой указанной им ячейки, я и перепрятала ее, чтобы недалеко ходить, буквально в соседнюю. Тогда, в спешке, мне было некогда в нее даже заглянуть, сейчас же мне предстояло на виду у множества людей самым тщательным образом обыскать ее, и не привлечь при этом внимания.

С заметным усилием, повесив ее к себе на плечо, я отошла в другой конец зала ожидания и уселась на стоящую у стены лавочку. Именно эта лавочка мне приглянулась отсутствием возможности кому бы то ни было, включая камеры наблюдения, заглянуть мне из-за спины. Расположившись и убедившись еще раз в отсутствии любопытных глаз, я принялась не торопясь осматривать содержимое. Буквально сразу после начала осмотра, мои ладошки покрылись потом, но, собрав волю в кулак, мне удалось, не потеряв бдительность, продолжить поиски.

Кроме просто-таки неприличной суммы, обнаружился паспорт Вовы и какой-то выключенный телефон. Он-то и привлек мое внимание. Ценой сломанного ногтя, я вскрыла его и убедилась в правдивости своей догадки — карта памяти подходящего для ключа к шифру объема находилась на своем месте. Это был шанс. И если он окажется выигрышным (я мысленно скрестила пальцы), то задуманное мною мероприятие вполне могло оказаться успешным.

После нехитрых манипуляций, в результате которых изначальный вес сумки несколько поубавился, еще раз воспользовавшись уже другой камерой хранения, я вновь опускалась на эскалаторе. Первым делом мне предстояло либо подтвердить свою догадку и действовать дальше, либо все равно действовать дальше, но используя блеф. В моем понимании, для вызволения хорошего человека, хороши все средства.

С таким, отчасти тавтологичным мотивом, спустя некоторое время, я оказалась у входа в не посещавшийся мною всю последнюю неделю офис. Несмотря на опасения, более молодой и гораздо более сговорчивый, в пример прошлому, охранник пропустил меня к моему рабочему месту. А там меня ждал приятный сюрприз: даже представить себе не могу тех причин, по которым шеф не усадил на место бесследно пропавшей сотрудницы нового работника, но факт остается фактом, и место сохранилось за мной. Полоса удачи на этом не закончилась, и флешка действительно содержала шесть файлов, которые могли быть только ключами для расшифровки данных. Моя догадка оказалась верна.