Щепа и судьба

— Да ну вас! Я профессиональная собачница и легко могу понять по их поведению, — кивок в сторону Джоя, — что они просят и на что жалуются.

— Ну, тогда поясните…

— Ему не хватает общества. И… как это ни странно звучит, обычной женской ласки.

— Легко сказать, всем мужикам не хватает как раз ласки. Причем женской. Разные там отклонения в счет не беру. А от себя добавлю, не хватает добрых слов, внимательных глаз и… да вы и без меня все знаете и понимаете. Это же не бином Ньютона, что тут объяснять…

Сабрина не ответила, никак не поддержала мой неумелый намек на возникновение более близкого контакта, а лишь спросила:

— Откуда у него такая кошмарная рана? Кто его так?

Пришлось подробно рассказать о тайных похождениях Джоя и умении уходить в отрыв от хозяина во время наших совместных прогулок. Признался, раз понаблюдав за ним, когда он квалифицированно преодолел переход через улицу на зеленый сигнал светофора и строго по зебре и был поражен его навыкам завзятого пешехода, делающего все правильно. Даже порадовался за пса и решил не наказывать его за побег. Он по-своему понял мое попустительство на этот счет, но, как выяснилось позже, принял его как вседозволенность. После чего бороться с его собачьей самостью просто не имело смысла. И я решил больше не воспрепятствовать его прогулкам. Мы как бы заключили джентльменский договор: я не вмешиваюсь в его дела, а он в мои.

— А не пробовали гулять с ним на поводке? — перебила мои откровения Сабрина, успевшая к тому времени присесть на маленькую табуреточку, стоящую здесь же возле собачьей подстилки. При этом она смотрела на меня как на человека, не умевшего пользоваться во время обеда столовыми приборами.

Поняв, какого она обо мне мнения, решил обострить ситуацию. Терять мне было нечего. Или мы сейчас найдем общий язык, или… Или я останусь один на один с больной собакой. Но мне нужен был не просто помощник, настроенный критически ко мне и ко всему, чем я занимаюсь, а человек, хотя бы сочувствующий.

— А если бы вас вывели гулять на поводке? Как бы вы себя чувствовали? Мне кажется, при первом удобном случае вы попробовали бы сбежать от такого хозяина.

— Все правильно, сбежала бы. А то и совсем отказалась от таких прогулок. Но я — че-ло-век, — произнесла она по слогам.

— И какая в том разница? — ошарашил ее очередным вопросом. — Собака такое же живое существо и любит свободу ничуть не меньше, чем мы с вами.

— Но вы же видите, к чему его привела любовь к свободе… — уже не так резко возразила она. И я уловил в ее голосе нотки, какие обычно проскальзывают у школьных учителей, вразумляющих неразумного двоечника.

— Да, но за свободу надо иногда платить чем-то не столь важным. Это право выбора каждого.

— Легко у вас это получается, — хмыкнула она, — собака сама решает, как ей жить, а вы тут как будто и ни при чем.

Дамочка не знала, что ответить, и традиционно перешла на личность собеседника. Известный прием, знакомый мне с юности, когда на любой вопрос получаешь зеркальное отражение.

— А вот и нет, — попробовал все же подискутировать с ней, — легко в этой жизни ничего не бывает. Вы же не знаете, каково мне сейчас… Хотя… Что туг говорить, моральные страдания даже суд не всегда принимает во внимание…

— Куда уж нам, сирым и убогим. Ладно, то ваши проблемы, но уж коль я приехала, давайте займемся делом. Кстати, вы не сказали, как его зовут, — она решительно поднялась с табуретки и, не выпуская из рук чемоданчик, прошла в комнату.

Мне ничего не оставалось, как представить своего пса, на что она никак особо не отреагировала, лишь молча, даже не обернувшись, кивнула. А мы с Джоем поплелись следом за ней. Причем пес ковылял первым, видимо, понимая, что он здесь главный герой, ради которого все и затевается. Вот пусть кто-то после этого скажет, что собаки существа неразумные. Мы просто не хотим признавать этот факт и прикрываемся своим якобы интеллектом, не замечая, как они с усмешкой глядят на наши потуги казаться хозяевами положения.

Абзац третий

В комнате Сабрина продолжала вести себя по-хозяйски: поставила на обеденный стол свой чемоданчик, извлекла из него пару резиновых перчаток и достала какие-то пузырьки, ватные тампоны и расставила их на столе. Терпеть не могу, когда обеденный стол используют не по его прямому назначению, но сейчас мне приходилось терпеть все посягательства на мой суверенитет, после чего обычно происходят странные вещи, когда хозяин незаметно превращается в прислужника. Но что делать, выбора у меня просто не было.

— У вас хотя бы бинты есть или какие-нибудь чистые тряпки? — спросила она вполне дружелюбно, но мне ее тон показался, а может, так оно и было, насмешливым и снисходительным. Принес с кухни купленные вчера бинты, лейкопластырь, йод и мазь с мудреным названием. Она придирчиво осмотрела мои припасы и кивнула в сторону Джоя:

— Будете держать его, а я забинтую рану. Не специалист, потому не гарантирую, что сделаю все как надо.

— Хорошо, — покорно согласился я и взял Джоя за ошейник, присев рядом с ним на пол.

— Так, мы забыли о главном, — она подняла вверх указательный палец, ноготь которого был почему-то выкрашен в мрачный фиолетовый цвет, — мне совсем не хочется быть покусанной, а потому, если у вас нет намордника, то замотайте ему морду чем-то типа эластичного бинта или лучше будет скотчем.

Вчера ветеринар для тех же целей использовал скотч, но когда его отдирали, пса процедура совсем не порадовала. Потому решил взять бинт, которым иногда обматывал натруженную ногу. Но тут Джой понял, что для него готовят очередную каверзу и попытался шмыгнуть обратно в прихожую, пока я искал бинт. Пришлось силком тащить его в комнату, а потом долго уговаривать, чтоб он позволил замотать свою пасть, что ему было совсем не по душе.

Сабрина же опустилась на коленки напротив меня, рискуя при этом перепачкать свои светло-серые бриджи от соприкосновения с давно немытыми половицами, и решительно принялась обрабатывать открытую рану перекисью, а потом так же быстро и профессионально замотала лапу бинтом, не забыв проложить нижние слои марли капроновой пленкой. Джой покорно поглядывал тo на нее, то на меня и вел себя на удивление прилично, окончательно смирившись со своей незавидной участью.

— Вот и ладненько, — вздохнула врачевательница, легко поднявшись на ноги и тщательно отряхнув коленки. Мамой клянусь, она наверняка рассмотрела прилипшую к ним пыль и грязь, но в отличие от многих и намека не сделала о неопрятности хозяина. А ведь могла бы.

У иных, с позволения сказать, дам это становится предметом регулярного компостирования мозгов такого вот мужика-отшельника. И единственная их цель состоит в доказательстве мужской никчемности и неприспособленности к самостоятельному проживанию. Неужели они ожидает, что вот сейчас мужик, осознав свою якобы несостоятельность, кинется на шею одной из таких обличительниц? Размечтались! Может быть, прикажете эту критиканшу еще и на руках носить? Ну да, держи карман шире и все остальные части одежды крепче. Щас! Заключу от избытка чуЙств свалившуюся на меня моралистку в наикрепчайшие объятия и прямиком в загс! Ага, признательность моя не будет иметь границ и пределов. Мы же за благодеяния ваши должники по гроб жизни, только и ждем, когда нас ткнут носом или чем-то еще в наши несовершенства. Возрадуемся до бесконечного оргазма! Извините, не получается. Для этого добрые и сострадательные слова нужны, а не отповедь педагога-стажиста.