Считай звёзды

— Бесит то, что именно такие люди выживают, а многие хорошие кончают жизнь самоубийством, — Робб выдает свои мысли, а Остин подхватывает:

— Кстати, да, было бы гораздо проще, если бы упыри просто убили себя, — разводит руки в стороны. Агнесс поднимает брови, не зная, согласиться или нет. Эта мысль звучит как-то… Неправильно. Даже я немного в смятении, отчего выпрямляюсь, уложив руки на парту:

— Ну, нет, — с сомнением качаю головой. — Что бы там ни было, любая жизнь имеет ценность, — так говорит моя мама.

Остин морщится, мыча:

— Ну-у, нет, — уверенно заявляет. — Не каждая, Райли.

— Это неправильное суждение, Остин, — не могу оспорить свое мнение, тем самым предав его.

— Успокойся, речь об упырях же, — Робб поддерживает друга.

— Но… — нет, я не должна говорить такое, но именно это не дает мне покоя, именно это всё еще поддерживает мой слабый нейтралитет по отношению ко всем, кто входит в группу кретинов. — Кто знает, что творится в их личной жизни? Может, например, — начинаю волноваться, ведь выдаю свои мысли. Боюсь, что друзья сочтут меня защитником упырей, каковым я не являюсь ни в коем случае.

— Может, дома у них не всё в порядке, вот они и вымещают злость здесь, — предполагаю, стараясь выглядеть невозмутимой.

Агнесс задумывается, отводя взгляд, а вот парни продолжают морщиться, не решая согласиться со мной.

— Это не дает им права портить жизнь другим, — Остин прав. Но я всё равно хмурюсь, отводя взгляд в сторону окна. Стоит закрыть тему. Почему-то друзья молчат, занимаясь своими делами. И я начинаю винить себя в том, что вообще бросила камень раздора, поэтому открываю рот, чтобы начать вещать про поездку на реку, но в кабинет вламываются упыри, как обычно вызывая вздох негодования.

— О! — Нейтан дергает Дилана за плечо, радуясь его возвращению, а тот морщится, видимо, его друг задевает больное место, но ничего не говорит, только кивнув и бросив на стол учительницы смятую справку, после чего шагает за компанией к их местам.

— Привет, чмошница, как твой велик? — Нейтан подмигивает мне, и я закатываю глаза, игнорируя сказанное, вот только друзья приходят в движения, начав словесно давать отпор. Боже, вокруг меня одни дети? Почему так сложно понять, что если не давать желанной реакции, то и трогать нас им наскучит. Они ждут ответа. Они его получают и наслаждаются. Им нужен повод.

— У тебя порядок с головой? — Остин смотрит на Нейтана, словно тот только что пихнул кого-то из нас, но он просто бросается словами. Пустыми словами. Наплюй, Остин.

— Закрой рот, зализанный, — один из упырей пихает их парту в сторону, и мне приходится прикрыть веки, чтобы устало выдохнуть, когда Остин встает с Роббом, угрожающе шагнув на компанию парней, которые только смеются с их реакции.

— Чего ты ржешь? — Робб явно слишком груб. Я стреляю взглядом на Агнесс, которая так же обеспокоенно смотрит на меня, давая понять — она рассказала про случай в спортзале. Черт.

— Эй, — я пытаюсь привлечь внимание Остина, чтобы тот успокоился. Они того не стоят. Разве не видно, с каким удовольствием упыри продолжают бросаться матом? Пытаются вывести всё к драке, а тогда нашим ребятам опять достанется.

— Тебе весело, Нейтан? — Остин прикусывает губы, сжимая ладони в кулаки, даже Робб начинает немного сдерживать друга, который упирается ему грудью в плечо, желая сделать шаг ближе к противнику. Агнесс растирает лицо ладонями, без надежды вздыхая, а я активно моргаю, потянув руку к Остину. Сжимаю его запястье, немного дернув, чтобы парень опустил на меня свой взгляд, как он и поступает.

— Забей, — прошу, немного сощурив веки.

— Да, слушай сучку, — Нейтан ржет, кивнув своим парням, после чего они продолжают шагать к своим местам. Я перевожу внимание на Дилана, который смотрит куда-то в стену, следуя за друзьями, но, черт, зря переводит быстрый взгляд на меня, словно чувствуя мой надзор.

— Чё уставился, бомж? — Остин рычит, и я невольно вновь дергаю его, хмурясь, ведь они почти ушли, оставив нас. С напряжением оглядываюсь, замечая, как все упыри оборачиваются, довольно уставившись на Дилана, который тормозит, заметив их наблюдение. Нейтан прикусывает губу, улыбаясь:

— Ты слышал, что он сказал? — наклоняет голову набок. Уставился на О’Брайена, и, знаете, нет желания преувеличивать, но меня в грудь кольнуло давление. Сглатываю. Дилан еле заметно вздыхает, без особого желания оглядываясь на Остина, который дергает бровями, с наглостью смотрит в ответ. Упыри ждут, что О’Брайен ответит? Они не думают, что он еще не готов к этому? Он ведь болел…

Может, он им не говорит о проблемах дома? Больше похоже на правду. Не могу представить, чтобы эти типы делились чем-то личным.

— Что? — Дилан стучит пальцами по бедру. Спрашивает с таким выражением лица, которое полностью выдает его «насрать» отношение к происходящему.

— Ты еще и глухой? — Остин пускает смешок. — Знаешь, ты…

Моргаю, сжав его ладонь, и сильно тяну на себя, заставив русого парня замолчать. Он смотрит на меня немного удивленно, но затыкает рот, еле заставив себя присесть на стул. Робб бросает на упырей взгляд, который я бы прочла так: «Не суйтесь, ублюдки», — после чего тоже садится, с беспокойством заметив, что Агнесс не поднимает лицо из ладоней. Оглядываюсь на парней, которые смеются над послушанием наших друзей, но продолжают идти к своим местам. Выдыхаю. Всё обошлось.

Перевожу взгляд на Агнесс и Робба. Кудрявый подбородком упирается на поверхность парты, пальцами давя на макушку подруги. Чувствую, как ладонь начинает гореть, так что перевожу внимание на Остина. Тот сидит на стуле, взгляд опущен на мою руку. Пальцами водит по костяшкам, изучая, затем с опаской поднимает глаза, наблюдая за тем, как я реагирую. А мне не хочется создавать лишних проблем или смущать его, поэтому молчу, сжав губы. Не сказать, что насильно терплю его прикосновения, но…

…Ладонь упирается в грудь. Другая сжимает плечо. Не дает придвинуться ближе, но тяжелое тело всё равно уничтожает расстояние между ними…

Но мне не хочется чувствовать его касания.

Агнесс поднимает голову, улыбаясь Роббу, который наклоняет лицо, отвечая таким же способом. И всё, кажется, сглаживается, атмосфера покоя восстановлена. Мне радостно от такого хорошего окончания вздора, почему-то пользуюсь моментом, немного повернув голову, чтобы краем глаз видеть, что происходит позади: упыри громкие. Это верно. Они шумно говорят, смеются, задевают рядом сидящих бедняг, которые в итоге решают пересесть подальше. Хочу отвернуться, не перенося очередную дозу пошлых шуточек, пропитанных сексизмом, но свое внимание задерживаю на О’Брайене, который сидит за партой с Нейтаном. Второй принимает самое бурное участие в общении. Первый — вынимает тетрадь из рюкзака, пнув его под парту. Раздраженно. Не скажу, что мое лицо что-то выражает, равнодушно изучаю его, лишь пытаясь понять, какую роль он играет и какое место занимает в этой компании. Но ничего. Он молчит. Иногда реагирует на хлопок по спине от других ребят. На одного из таких он хочет оглянуться, но задерживается, взглядом цепляя меня. Смотрит. Без эмоций, даже с каплей сердитости. Конечно, мне тоже было бы неприятно услышать подобное, что сказал Остин, в свой адрес, но на меня чего злиться-то?