Считай звёзды

Хмурю брови от столь долгого зрительного контакта. Еще немного напрягает то, что Остин по-прежнему трогает мою ладонь. И в голове всплывает это.

…Темнота в глазах. Приоткрытые губы. Быстрое дыхание. Ладони, скользящие по талии, поднимающие платье неприлично высоко. Слишком…

Дилан дергает бровями, словно ругнувшись: «Харе пялиться, кусок мяса», — поэтому отворачиваю голову, пытаясь понять, о чем говорят друзья, чтобы не выбиваться из массы приятных для меня людей. Ладонь не выдергиваю. Позволяю Остину играть с моими пальцами.

Ничего. Мы ведь, ну, друзья.

***

Теплый вечер сопровождается делами по дому: Райли пользуется той энергией, что подарил ей этот день. Она убирается, поливает цветы, делает домашнюю работу, завалявшуюся еще с той недели, и готовит ужин, успевая написать сообщение отцу с вопросом, когда они вернутся из больницы? Уехали утром, до сих пор где-то блуждают. Может, у Лиллиан проблемы.

В её голове играет любимая песня, под которую пританцовывает, пока стоит у плиты, радуясь, что закончила с ужином до девяти и теперь предоставлена себе. Выключает конфорку, снимает перчатки, бросив на край стола, и поправляет большую футболку, выправляя её из ткани шорт. Слышит щелчок двери, поэтому спешит сообщить прибывшим взрослым о еде, точнее, она полагает, что это именно Митчелл с Лиллиан. И каково её разочарование, когда встает на пороге, замечая слегка пошатывающегося О’Брайена с бутылкой вина в руке. Он закрывает дверь, оборачиваясь, и останавливается, хмуро смотря на девушку:

— Чё уставилась? — фыркает. Не выглядит сильно пьяным, но уголки губ Райли опускаются, а в сознании пробуждается негодование, которое хорошо слышно в голосе:

— Ты опять пьян? — складывает руки на груди, словно недовольный родитель встречает свое загулявшее чадо.

— Опять? — парень проходит немного вперед, не изменяя своей грубости в тоне. — Я не так часто пью.

— У тебя практически пустая бутылка вина в руках, — Райли не отстает в проявлении резкости. Не шевелится, пока Дилан подходит ближе, оставаясь на шаг в стороне, ведь желает сразу направиться в свою комнату. Он поднимает бутылку, изучив содержимое, и вздыхает, раздраженно подметив:

— Это халявное вино, — словно это может что-то значить. Девушка только ворчит под нос, закатив глаза, и переминается с ноги на ногу, собираясь вернуться на кухню за телефоном:

— Ясно.

— Какого черта ты так смотришь на меня? — Дилан останавливается, искоса уставившись на неё. Чувствует, как гребаная злость возвращается с новой силой, ведь ему не нравится, как эта крольчиха пялится на него.

— Как? — Райли с безысходностью в теле оборачивается обратно, устало потерев пальцами веки, второй ладонью опирается на дверную раму. Пожалуйста, только не начинай. Не сейчас.

Дилан недолго думает, он точно знает, что видит на её лице:

— Будто я какой-то оборванец с улицы, мусор, не имеющий права дышать рядом с такой, как ты, — чем больше говорит, тем сильнее сжимает горлышко бутылки. Не надо. Сдерживай.

Райли пускает смешок, качнув головой:

— Господи, думаю, это твои личные комплексы, — отворачивается, проходя обратно на кухню, — потому что мне в принципе плевать на тебя.

Янг-Финчер помнит правило, писанное для самой себя. С ним лучше не находиться рядом. Тем более, одной. Одной дома. С ним. Не стоит. Кто знает…

— Ты не лучше меня, — Дилан не думает отставать. Он следует за ней, хотя понимает, что лучше просто принять душ и лечь спать, но неприятное жжение в глотке лишает его возможности спокойно уйти.

— Хватит, — девушка берет телефон со стола, поворачиваясь к парню всем телом. — Если ты хочешь не кушать, а поболтать, то найди собеседника, которому будет интересно, — не отважится пройти мимо него, поэтому продолжает стоять на месте, смотря ему в глаза. Дилан щурится, не сдерживая неприятную усмешку:

— А тебе не интересно? Ты ведь всегда слушаешь других, даже если те несут какой-то херов бред.

— Чего? — еще немного — и у Райли вновь заболит голова, она даже не в состоянии спорить с ним, просто пялится, как на идиота, не понимая, что он имеет в виду.

— О, моя мать сделала завивку, да ты что? Тот парень говорит, его штрафанули на дороге, ничего себе, — О’Брайен даже не кривляется. Он просто смотрит в ответ, спокойно перебирая то, что как-то видел, точнее, слышал. — Библиотекарша как-то вещала тебе про то, как стоит расставлять правильно книги, хотя ты хотела уточнить, где искать Джека Лондона, — то, что он вообще это знает, — уже повод напрячься. Дилан пускает смешок. — Делаешь вид, что тебе интересна вся эта муть, а я твоего внимания не достоин? — Райли хмурит брови, молчит. — Может, снизойдешь до такого, как я?

— Что ты вообще несешь? — девушка полагает, что проблема в выпитом алкоголе, так как парень правда начинает ссориться на пустом месте. Или это еще одна черта, свойственная ему? Дилан не отводит взгляда от неё, кивая головой, и закатывает глаза, сделав глоток вина:

— Хочешь знать, что я думаю? — опускает бутылку, морщась от вкуса. Райли внимательно на него смотрит, сложив руки на груди.

— Когда-то ты заставила меня слушать тебя, а теперь твоя очередь, — он сжимает веки, рукой опираясь на край стола, чтобы удержаться на ногах от легкого головокружения.

Райли помнит. И она выслушает. Ей несложно и есть, что ответить на всё, чтобы он ни сказал в её адрес. О’Брайен выпрямляется, опять находя взглядом её лицо, полное намерений словесно противостоять.

— Скажи-ка, — усмехается. — Что хорошего в том, что тебя используют? — девушка молчит, только сильнее щурит веки. — Я вот смотрю, все вокруг относятся к тому, что ты делаешь, даже к работе по дому, мол, это твоя обязанность, за которую не нужно говорить «спасибо», — всё равно покачивается на ногах, хоть и имеет опору в виде спинки стула. — Ты податлива, и люди вокруг пользуются этим, а ты на их манипуляции лыбишься, как дура. Твой отец. Твои друзья. Все, кусок, все, — разводит руки в стороны, улыбаясь довольно нервно. — Попробуй хоть раз отказать, так все начнут возмущаться и отвернутся от тебя, — еще попытка глотнуть. Райли хмуро наблюдает за тем, как парень допивает вино, опустив на неё взгляд. Ждет. Нет реакции. Никакой.

— Я думаю, на самом деле, ты… — глаза Райли вдруг становятся больше, и это изменение вынуждает парня замолчать. Девушка моргает, приоткрывая рот, и сильнее сводит брови, немного дернув головой, будто только что открывает одну важную истину:

— Ты всё слышишь, — короткая фраза, звучащая настолько уверенно, что даже задевает Дилана, который пока не совсем понимает её значение, поэтому начинает метаться взглядом по помещению:

— Чё? — останавливает зрачки на ней.

— То, что говорят люди, — голос жестче. Девушка не сомневается в своих предположениях:

— В классе. Ты ведь слышишь всё, — догадывается. — И тебе не всё равно, — О’Брайен наклоняет голову, готовясь пустить смешок на её предположения, и нервно тянет бутылку к губам, вот только вино закончилось. — Поэтому ты так бесишься, а потом выбрасываешь всё дерьмо на меня, — Райли повышает тон голоса, поскольку происходящее несправедливо по отношению к ней. Нет её вины в его проблемах.

— Вовсе нет, — он находит, что ответить, — просто хочу сказать, что ты лживая.

— Не настолько, как думаешь, — Райли сама усмехается, обороняясь.