Сделка с ректором. Секреты древнего континента

Миг, в который время остановилось.

Застывшая без дыхания с небьющимся сердцем я жадно вглядывалась в такие незнакомые и одновременно родные черты, подмечала детали, впитывала в себя всё, изо всех сил выискивая сходства и без труда находя их всё больше и больше… А в глазах мамы с невообразимой скоростью разрастался дикий, неконтролируемый ужас.

– Аделия, – выдохнула она беззвучно и…

Вспышка света, загудевшая громче и сильнее энергия, и лицо что-то закричавшей женщины пошло рябью, через секунду сменившись другим…

Альвхейда. Я узнала её сразу, с первого взгляда. Её лицо я видела на золотых монетах Ингареда, в газетных статьях, в галерее нашей академии. Её лицо показал мне Каспиан, когда сквозь сон вытянул в момент смерти последнего представителя рода Навроэль.

Её лицо… молодое, прекрасное, сверкающее какой-то злой, чарующей красотой. Лицо весёлой красавицы и жестокой убийцы.

Налитые кровью лисьи глаза, изящные чёрные брови, вздёрнутый вверх кончик маленького носика, пухлые коралловые губы, изогнувшиеся в усмешке.

Королева-колдунья проигнорировала и архимагов, и всю стражу собственной столицы, окинув меня медленным изучающим взглядом.

– Ну, конечно, – стало итогом её осмотра. – Конечно.

И она явно пришла к каким-то определённым выводам. Но к каким? Я не могла понять. Я не могла даже попытаться заставить себя подумать об этом.

Стояла, потрясённая, растерянная, испуганная и ничего не понимающая, и во все глаза смотрела на колдунью, но видела на её месте другую…

– Дай угадаю, – внезапно улыбнулась её величество, осознав ещё что-то. – Судя по выражению твоей белой мордашки, встреча с мамочкой стала неожиданностью? Что же, – и та, кому на вид было значительно меньше лет, чем по факту, где-то там подпёрла подбородок изящным кулачком и с некоторой долей скуки произнесла, безразлично оглядывая свидетелей своего появления, – я тоже весьма удивлена. Весьма. Видишь ли, больше десяти лет я была уверена в том, что вырвала твоё сердечко собственными руками, а тело сожгла на глазах твоих прелестных родителей, тем самым прибрав к рукам выдающихся алхимика и артефактора.

Я пошатнулась и не знаю, как устояла. Рухнула бы, не держи Этал.

Всё это она произнесла, не меняя интонаций. Не злясь, не переживая, не повышая голос. В процессе разглядывания присутствующих повернулась к стоящим к ней ближе всех архимагам, улыбнулась первому, подмигнула второму.

И следующая её фраза предназначалась уже Ренару:

– Я стучала, милый. Отчего не вышел?

Я припомнила пятьдесят девять безуспешных попыток колдуньи проникнуть на территорию академии… Это воспоминание промелькнуло где-то на краю сознания, но в висках продолжало стучать скучающее: «вырвала твоё сердечко собственными руками, а тело сожгла на глазах твоих прелестных родителей»…

Ответа не последовало, Альвхейда его и не ждала.

– Должно быть, не очень приятно осознать себя полными идиотами, м? Колдунье власть отдали, над королём контроль потеряли, предателя среди своих не заметили, – лукавый прищур и насмешливое, – ну а хоть то, что архимаги появляться прекратили, вы заметили, замечательные мои? В целом, я разочарована. Весь мир слагает жуткие легенды о силе, уме и могуществе архимагов, а что в итоге?

Ей вновь не ответили, но у этой девушки неопределённого возраста ясно прослеживалась любовь задавать риторические вопросы.

Мы в напряжённом оцепенении проследили за тем, как в подчёркнуто усталом вздохе приподнимаются её точёные плечики, как изгибаются в почти доброжелательной улыбке красивые губы и как с них слетают лёгкие мелодичные слова:

– Развлекайтесь, детишки.

В сравнении с ней мы действительно были детьми…

Изящный поворот, взгляд алых глаз точно на меня, ставшая шире улыбка и весёлое:

– Передавай привет папочке, Лиюш. Если успеешь.

И заливающий ангар яркий белый свет полыхнул вначале алым, затем чёрным, после чего заклинание межпространственной связи попросту взорвалось, не причинив никому вреда – все щитами прикрылись машинально, боевые маги и военные всё же, у них рефлексы до автоматизма доведены.

Нас с вампиром щит и без того прикрывал, но Этал всё равно невольно ещё один поднял. И как-то странно покосился на меня сверху вниз.

Я на его взгляд отреагировать не смогла.

Мама… живая… и папа тоже живой.

Живые. Выходит, всё, что узнал Ренар, было правдой. Они действительно подстроили собственную смерть, вот только не ради себя, а чтобы… меня спасти.

«Видишь ли, больше десяти лет я была уверена в том, что вырвала твоё сердечко собственными руками, а тело сожгла на глазах твоих прелестных родителей, тем самым прибрав к рукам выдающихся алхимика и артефактора.»

Если мама с папой каким-то образом прознали о том, что задумала Альвхейда, они поступили как любые нормальные родители: сделали всё возможное, но защитили своего ребёнка. Пусть жестоким, нестандартным, откровенно странным и пугающим, но всё же действенным способом.

Они подстроили собственное жесточайшее убийство и, видимо, представили колдунье какую-то несчастную девочку, назвав её своей дочерью… потому что знали, что произойдёт. Потому что не смогли придумать иного способа избежать трагедии.

Вот только та девочка тоже была чьей-то дочерью, а в том жестоком нападении разбойников погибла не только моя семья.

И я, с трудом вырываясь из оцепенения, подняла голову, встретилась со взглядом неотрывно смотрящего на меня Ренара Армейда, улыбнулась ему в попытке подбодрить, успокоить, сказать, что всё хорошо.

И развернулась на месте, скинув руку обнимающего за плечи вампира, чтобы быстрым взглядом пробежаться по рядам притихших стражей и найти одного конкретного.

Когда установилась связь, Экерт шёл к нам и был вынужден остановиться, не дойдя каких-то десяти шагов, и теперь стоял один, побледневший, и с не читаемыми эмоциями смотрел на то место, где совсем недавно было лицо колдуньи.

Но, уловив движение, медленно и тяжело повернул голову, встретился со мной взглядами…

В тот страшный день, когда я лишилась родителей, Экерт и Эверн потеряли своих. Их убили те же разбойники, что напали и на мой дом. Парни старше на семь и пять лет избежали страшной участи, проследили за уродами и появились как раз вовремя, чтобы спасти плачущую, оглушённую осознанием меня из похотливых лап. Если бы не братья Саэллар, не знаю, где бы я оказалась… Они спасли меня, они не дали умереть, они привели к Олону Дейри и нашли нам троим, объединённым одной трагедией, новый дом.

Мы стали друг другу семьёй. Больше, чем семьёй. Защитой, опорой, поддержкой. Что… что, если мои родители, сумев понять намерения Альвхейды, поняли также и то, что Экерт и Эверн не оставят маленькую девочку в руках разбойников, а спасут, возьмут под свою заботу и опеку?

Что… если они не только подстроили свою смерть, но и организовали смерть родителей моих лучших друзей?

Я задохнулась от этой мысли.

Вскинула руку, с силой прижала ко рту, лишь бы не закричать, только бы не закричать…