Секрет крови

– Ой, да ладно, - не выдержала я. – Давайте, на чистоту. Без красивой внешности никто не захочет узнать, какая у тебя душа.

– Это слишком цинично сестренка, - улыбнулся брат.

– Зато она права, - раздался женский голос у входа, брат стразу же напрягся, и когда я посмотрела на обладателя голоса, я поняла почему. Это произнесла Вика, та самая девушка, которую он так некрасиво бросил. – Про душу уже давно все забыли, важно лишь пропорции фигуры, а кто утверждает по-другому, просто лицемерит. Сомневаюсь, что ты пожелал бы со мной познакомиться, если бы я была маленького роста, полная, и у меня на лице были прыщи. И не думаю, что первая мысль при виде меня, у тебя была: «Какой у нее богатый внутренний мир».

В ее голосе была слышна горечь, обида, боль, она хотела сделать, как можно больнее. Это так по-человечески, ведь кроме людей никто так не делает, животные намного милостивей, чем мы. Вика присела возле Богдана и Стаса, тот обнял ее за плечи и прошептал ее, что-то, от чего на ее лице появилась улыбка, хоть и грустная, но все же улыбка.

– Нечем крыть, - усмехнулся Андрей, разрушая ту тишину, которая образовалась на несколько минут. – Это становиться интересным, а что же ты ответишь, Златовласка, на такой вопрос: что является самым важным в жизни?

– Семья.

– Я не об этом, - возразил мужчина. – Семья – это слишком очевидно, это как бы само собой, не ошибусь, если скажу, что для каждого из здесь присутствующих семья это главное.

Я поняла, о чем он говорит.

– Тогда власть, - спокойно ответила я. – Это то в чем мало кто признается открыто, но каждый из нас об этом мечтает. Это то, что делает нас лучше, точнее не власть, а жажда власти. Видя, как кто-то достиг большей власти, чем вы, вы стараетесь опередить его, тем самым усовершенствуетесь.

– А как же любовь? – с некой долей ехидства, спросил Денис.

– Да, очень интересно будет услышать твой ответ, - согласился Андрей.

– Ведь любовь самое светлое, и сильное чувство в мире, - поддержал Богдан.

– Фикция, все это, - небрежно кинула я. – Значение любви значительно преувеличили. Я не вижу в ней ничего великого, и светлого, ведь благодаря ей заполняются тюрьмы, психиатрические лечебницы, и морги. Любовь всего лишь ловкое умение манипулировать другим человеком, это, что-то противоположное власти. Поэтому мы все ее так боимся.

– Видно один из твоих приоритетов – честность, - одобрительно сказала мама Стаса.

Обсуждение продолжилось дальше, но не многие последовали моему примеру и говорили правду. Я не вслушивалась в дальнейшие слова, мой взгляд привлекла Вика, которая так яростно смотрела на моего брата, а он на нее. Создавалось впечатление, что у них был немой диалог, это можно было увидеть по глазам, они выражали бесконечную злость, и боль, но даже за этим я в них уловила еле заметную, можно сказать вообще не заметную, нежность и радость от встречи. Я не понимала, зачем мой недалекий братец, сам разрушил все, что у них было, ведь было видно, что она ему дорога, а он поступил, как свинья. Иногда, мне сложно понять логику этой самой любви, люди делают друг, другу больно прикрываясь любовью, когда на самом деле любовь не должна причинять боли. Вот взять бы мою «любовь» к Богдану, мне не больно, он не причиняет мне боль.

Дальнейшие мои раздумья перервала Марина, которая позвала нас всех к столу. Я заметила, что ни мой брат, ни мой бывший парень не очень-то спешили выходить, поэтому во избежание травм, я решила так же помедлить с выходом.

– Помнишь, ты говорил, что бы я держался подальше от твоей сестры, - послышался голос Стаса. – Так вот хочу сказать тебе тоже, держись подальше от Вики, в отличие от твоей сестры она умеет чувствовать, и ей больно.

Лицо Саши на миг исказилось гримасой боли, но он совладал с собой.

– Не вмешивай сюда Вику.

– Отчего же, она моя подруга, и я о ней так же беспокоюсь, как и ты о своей сестренке, - слово «сестренка» он произнес ядовито. – Я не делал из твоей сестры циничную, и равнодушную, я работал уже с готовым материалом. Признаюсь, она даже научила меня некоторым вещам, которые мне сейчас очень помогают. Взамен я же избавил ее от чувства вины за ее эмоциональную ущербленность, научил радоваться этому. Она использовала меня не хуже чем ты мою подругу.

– Не смей так говорить о моей сестре, - шипел от злости Саша. – Она со всеми такая, как этого заслуживают люди, задумайся над этим.

Было видно, что Стас приготовился к новой порции сарказма, но я решила, что на сегодня хватит разборок.

– Саш, пошли, нас уже все заждались.

Две пары злых глаз посмотрели на меня, но все же подчинились и пошли, первым вышел брат. Мы со Стасом шли сзади, как друг он прижал меня к стенке, и спросил шепотом, от которого по телу пробежали мурашки:

– У тебя синяки под глазами, не спала? – он улыбнулся своей очаровательно холодной улыбкой. – И на тебе мое любимое платье, все это указывает, что ты вспоминала нашу первую ночь. – он откровенно ликовал. – Только зря ты одела это платье, у меня ведь не железная выдержка.

Он провел одной рукой по ноге, немного задирая подол платья. Его губы были совсем близко, едва касались моих, он дразнил меня. На мгновение меня снова одолел ураган, под названием Стас, и я не могла сопротивляться ему, не хотела. Но вспомнив, где мы находимся, мне удалось призвать призрачный остаток здравого смысла, который рядом с этим парнем пропадал. Я высвободилась от его объятий, и уже через секунду сама прижимала его к стене. Медленно сокращая расстояние между нашими губами, при этом спускаясь рукой к его поясу, ему явно нравилась эта игра, но в последний момент я отклонилась от его губ, всего лишь проведя языком по его шее.

– Не затевай игру, в которой не сможешь выиграть, - сказала я ему его же слова, на его лице появилась немного разочарованное выражение, но в тоже время ликующие.

– Ты похожа на меня больше, чем ты думаешь, - с широкой улыбкой ответил он. – И я готов пересмотреть свое мнение, по поводу того, что ты выберешь свет. Тьма будет тебе к лицу.

Я лишь закатила глаза от раздражение, и ушла в столовую. Там уже все расселись по местам, и мне выпала честь сидеть рядом с братом, а напротив меня сидел Денис.

– Юля, дорогуша, не подашь мне оливки, - с ухмылкой попросил Денис.

Я взяла тарелочку с оливками, театрально обошла стол, и наклонилась перед парнем и прежде, чем выпрямится, шепнула на ухо:

– Как же я тебя ненавижу.

– Я тебя тоже, змея.

Ухмыльнувшись, я зашипела ему на ухо.

– Смотри не подавись, дорогой, - уже в голос добавила я. Мама бросила на меня выразительный взгляд, и я поспешила добавить дружелюбным тоном. – Там же косточки, а он такой невнимательным может быть.