Секретов больше не будет

— Но мне же еще везти тебя домой.

— Не обязательно.

У Бена в глазах сверкнула искра.

— Как, мисс Харкер, вы собираетесь провести ночь здесь? — Она кивнула, и он крепче прижал ее к груди.

— Если ты не перестанешь, мы никогда не выйдем из дому, — задыхаясь, сказала она.

— В самом деле. — Он вздохнул. — Сегодня нам не надо опекать Грифа, он у Касси. Так что в «Сеновале Барли» съедим яичницу-с ветчиной и вернемся сюда. И в кровать. У нас на все хватит времени.

Кейт приняла эту программу с таким энтузиазмом, что они еще не скоро вышли из дома. Они шли рука об руку, Бен рассказывал, как проходила беседа, а Кейт слушала с такой восторженной улыбкой, что Бен велел ей сделать серьезное лицо.

— Видишь ли, здесь у нас тихий район, и жители будут шокированы, если я начну заниматься любовью с тобой прямо на тротуаре.

Забегаловка оказалась без претензий, но кормили там неплохо. Кейт пила легкое вино и была так счастлива рядом с Беном, что ничто больше не имело значения. Чтобы быть поближе друг к другу, они сели на одну лавку, Бен рассказывал о новой работе, подчеркивая, что зарплата у него заметно увеличится.

Когда они шли назад, он, торжествуя, заявил:

— Главную новость я берег до момента, когда мы останемся наедине.

— Не держи меня в неведении слишком долго, Бен Флетчер. — Кейт выжидательно посмотрела на него.

Бен рассказал, что по возвращении из Лондона он нашел и второе сообщение.

— Я приехал около двух; оказалось, Джордж Бомон настоятельно требует меня на пару слов. Я позвонил, он пригласил меня к себе. Я сказал, что сейчас же выезжаю, но, к моему удивлению, он захотел, чтобы я приехал к нему домой. Подчеркнул, что дело настолько важное, что он не может говорить о нем в офисе. Я пришел и поразился: он выглядел ужасно, разом постарел, как будто перенес тяжелую утрату. Он сказал, что несправедливо обвинил меня в преступлении, которое совершил его сын. Два дня назад тот признался.

— Так это был Дэн, — кивнула Кейт, радуясь, что они идут плечом к плечу, и он не видит ее лица.

— Похоже, ты не удивилась?

— Нет. Кто же еще?

— Но я всегда проявлял повышенную бдительность. В такой революционной программе, как эта, я особенно усилил защиту. Но хитренький имярек умудрился вскрыть ее, передал приятелю, а тот, нечего и говорить, работает на людей, которые теперь торгуют моим детищем. Думаю, Дэн отхватил хороший куш.

— Мерзкая жаба! — страстно выпалила Кейт; можно было больше не скрывать отвращение к Дэну Бомону. — Что ты собираешься делать?

— С Дэном — ничего. На фирме никто не знает, что я уволен, так что, если захочу, могу вернуться, как будто брал отпуск, и продолжать работать, как раньше.

— Ты так и поступишь? — спросила Кейт. Они уже были дома у Бена.

Бен посадил ее себе на колени и потерся щекой о ее волосы.

— Нет. Я, конечно, мог бы очень осложнить жизнь Дэну и наслаждаться этим. Но не буду. Ведь рано или поздно он станет владельцем фирмы. К тому же я очень обязан Джорджу Бомону, он хорошо ко мне относился. В этом самая печальная сторона истории. Он умолял меня не раскрывать правду насчет его сына, он доверился мне настолько, что вернуться я не могу. Нам обоим всегда будет неловко. Кстати, между нами: оказывается, у Дэна проблемы с наркотиками.

— Меня это не удивляет, — сказала Кейт. — Глядя на него, можно догадаться. Мне жаль мистера Бомона, но почему Дэн не лечится?

— На днях его отправят в какой-то наркологический центр.

— Должно быть, тебе было очень неловко.

— Да. Семья Дэна пострадала больше, чем он сам. Черт с ним. Я получил новую работу только благодаря своим заслугам, фирма Бомона всего лишь дала мне хорошую рекомендацию. Я не могу заставлять своего старого босса страдать за грехи сына. Я обещал ему сохранить его секрет.

А я сохраню свой, подумала Кейт. Вопреки тому, что она наговорила Дэну, она никогда не расскажет Бену о своем участии в его реабилитации, потому что тогда придется признаваться, как она почти соблазнила Дэна, чтобы он признался в своем трюке. А Бен уже не раз говорил, что он всего лишь человек, к тому же мужчина. Он разозлится не на шутку и, возможно, никогда не простит. Этим рисковать не следует.

— Я привез тебе подарок из Лондона, — прервал Бен ее мечты.

Кейт счастливо улыбнулась.

— Как хорошо. Я люблю подарки.

— Последний тебе не понравился!

— Понравился. Я же все объяснила. — Она поцеловала его. — Извини еще раз за мое свинское поведение.

— Я рад, что ты так основательно каешься, — поддразнил он и достал из кармана маленькую кожаную коробочку, открыл, взял ее левую руку и надел на безымянный палец кольцо. Сквозь пелену слез Кейт разглядывала кольцо с сапфиром и бриллиантами. — Если ты швырнешь его, на этом я кончаю, — сказал Бен не шутя.

Кейт закинула руки ему за шею, что-то неразборчиво бормоча; Бен приподнял ее лицо и осторожно поцеловал. Потом довольно сурово посмотрел на нее.

— Это кольцо, Кейт. Оно не опасно и ни к чему тебя не обязывает. Пока. Я просто хочу, чтобы ты присутствовала в моей жизни всегда.

— Я счастлива, — сказала она дрожащим голосом и подняла руку, разглядывая кольцо. — А где то, другое?

— Я его обменял. — Он криво улыбнулся. — Видеть то кольцо не мог, после того как ты его вернула.

Кейт встала и вытянула руку с кольцом.

— Это должен был быть страшный удар для такого, как ты. Но других таких нет, — добавила она. — Ты уникален.

Он подхватил ее на руки и понес в спальню, не переставая целовать. Уложил ее на кровать и сам вытянулся рядом.

— Кейт, я хочу кое-что прояснить. Моя внешность — игра природы. Иногда она мне очень мешала. Однако благодаря ей я нашел единственную в мире женщину, с которой мог бы разделить жизнь. И я не допущу, чтобы что бы то ни было разрушило наше счастье.

Кейт кинулась к нему на грудь и целовала так неистово, что вскоре оба отдались страсти, которую сдерживали целый вечер. На этот раз не было бешенства потрясающих открытий; они с удовольствием, не спеша раздевались, наслаждаясь друг другом, то смеялись, то обнимались на пути к тому завершению, которым отпраздновали свою первую ночь из раскрывавшейся перед ними жизни.

Потом в темноте Бен покрепче обнял ее и поднес к губам руку с кольцом.