Секреты массажа

А. С. Пушкин писал о том, как его масскировали в тифлисской бане во время путешествий по Кавказу в 1829 году: "…Персиянин ввел меня в бани: горячий железно-серный источник лился в глубокую ванну, иссеченную в скале.

…Гассен (так назывался безносый татарин) начал с того, что разложил меня на теплом каменном полу, после чего начал он ломать мне члены, вытягивать суставы, бить меня сильно кулаком; я не чувствовал ни малейшей боли, но удивительное облегчение. После сего долго тер меня шерстяной рукавицей и, сильно оплеснув теплой водой, стал умывать намыленным полотняным пузырем. Ощущение неизъяснимое: горячее мыло обливает вас как воздух!

…Шерстяная рукавица и полотняный пузырь непременно должны быть приняты в русской бане: знатоки будут благодарны за таковое нововведение.

После пузыря Гассан опустил меня в ванну; тем и кончилась церемония".

Совершенно самостоятельно развивался массаж у народов, обитавших на островах Тихого океана, в Южной Америке, Австралии и других местах земного шара. В своем дневнике знаменитый русский путешественник Н. Н. Миклухо-Маклай так описывает массаж, который он наблюдал во время пребывания в Новой Гвинее в 1871–1883 годах: "Девочка подошла ко мне и, схватив обеими руками мою голову, стала сжимать ее периодически изо всех сил. Я предоставил свою голову в полное ее распоряжение. Давление перешло в растирание кожи головы двумя пальцами, причем массажистка выдавливала растираемое место, насколько могла. Когда правая рука ее устала, она стала делать это левой, причем я заметил, что сила пальцев левой руки ее не уступала силе правой. Ощущение было приятное: я при этом как-то перестал чувствовать боль и даже не думал о кокосовом масле и охре, которыми были смазаны ее руки".

Н. В. Эмерсон во время путешествия побывал на Сандвичевых островах и видел там массаж, называемый "ломи-ломи". Такой же массаж практиковался в Северной Калифорнии, Орегоне: "Раздевают догола, кладут на циновку, является рослый туземец, с мягкими, но мускулистыми и сильными руками; начав массаже. головы и медленно переходя вниз по всему вашему телу. он с совершенно особенным искусством захватывает и стискивает каждую уставшую мышцу, производя свои манипуляции с неутомимым терпением, и хотя бы до этого существовало сильное изнеможение, вы по прошествии получаса чувствуете себя бодрым и свежим, всякая боль и утомление совершенно проходят, вы успокаиваетесь духом и телом и наконец засыпаете здоровым, освежающим сном".

Я. Марфора изъездил много стран, чтобы изучить происхождение массажа. Он описывает такой случай (1864):

"Во время моего последнего путешествия в Тукумань (Аргентина) у меня сделался сильный припадок "чугу", род малярийной лихорадки этих стран. Через несколько дней, чувствуя себя очень дурно, тем более что хинин не произвел ожидаемого действия, я согласился, по совету некоторых европейцев, находящихся там, призвать "индийскую знахарку". Старуха пришла, предложила мне несколько вопросов о моей болезни вообще и в частности о месте, где я чувствовал боль. Я сказал, что болит под ложечкой, т. к. эти лихорадки почти всегда сопровождаются рвотой. "Знахарка" запела ряд мелодий и начала производить — я хотел сказать — растирания, но это было бы неточно, потому что она делала настоящий массаж больной области. Время от времени она прерывала свое пение и дула на меня, чтобы выгнать нечистый дух, который, по ее мнению, и был причиной моей болезни. Удалось ли ей выгнать нечистого — не знаю. Но знаю, что, спустя некоторое время, мне стало гораздо лучше, и я был немало удивлен искусству, с которым старая дикарка меня массировала, не имея никакой научной подготовки. Ее лечение, т. е. общий массаж тела, продолжавшийся несколько дней, имело прекрасные результаты: я скоро был на ногах и мог приняться за свои дела. В дальнейшем я убедился, что при такой малярии массаж лучше помогает, чем "лекарства".

"Да, массаж во врачевании во все времена человечества сыграл огромную роль, и люди в знак благодарности должны были бы давно поставить памятник рукам массажиста", — говорил маститый ученый, основоположник советской системы массажа, основатель первой кафедры лечебной физической культуры и спортивного массажа, заслуженный деятель науки, профессор Иван Михайлович Саркизов-Серазини. Он любил вспоминать об одном интересном случае, который сыграл в выборе его профессии решающую роль.

Рано лишившись родителей, 16-летний Ваня поступил юнгой на парусный бриг. Он много путешествовал: побывал в Азии и Северной Америке, не раз плавал вокруг Европы.

Корабль, на котором мы плыли, — вспоминал Саркизов-Серазини, — приближался к берегам Турции. Внезапно заболел повар. Неутомимого шутника и здоровяка трудно было узнать. Внезапные боли в позвоночнике не давали ему возможности не только встать с постели, но и шевельнуться.

С каждым днем становилось все хуже, и никакое лечение судового врача не помогало.

Корабль прибыл в Турцию. Решено было обратиться к местному лекарю, который, по слухам, лечил буквально от всех болезней и исцелял даже тех, чья жизнь была в безнадежном состоянии.

На следующий день, рано утром, мы положили больного на носилки и отправились в город. Сопровождающих было четверо: два матроса, судовой врач и я. Мы прошли по узкой улочке и подошли к маленькому, ветхому двухэтажному особняку. Постучав в деревянную дверь, окованную медью, стали ждать. Вышел старец в чалме и с четками в руках. Он выслушал наши объяснения, что-то пробормотал и удалился, закрыв за собой дверь. Мы переглянулись в недоумении. Через несколько минут дверь снова распахнулась, и тот же старец жестом пригласил пройти в дом. Нас ожидал крепкий 55-60-летний мужчина с маленькой головой и огромными руками. Местный исцелитель предложил положить больного на стол. Стол этот был примечателен тем, что состоял из цельного куска дерева и предназначался для осмотра и лечения больных. На стол был насыпан обыкновенный строительный песок. Слуга накрыл песок мешковиной, и мы положили нашего больного. Я ощутил, что песок нестерпимо горяч.

Лекарь раздел больного донага, долго ощупывал, тер и давил на больное место. Обследовав больного, лекарь что-то шепнул слуге. Тот насыпал на повара такого же разгоряченного песка, а я подумал: "Сожжет он нам повара". Так наш больной лежал минут 10–15. По знаку лекаря слуга смахнул с больного песок, а из плетеной корзины стал насыпать на спину больного раскаленные ячменные зерна. Через некоторое время зерна также были ссыпаны. После этого маг подошел к больному, погладил его по ногам и спине. В это время был принесен огромный кувшин, куда он опустил сразу обе руки. Когда руки вытащил, то на них блестело масло. Масляными руками он стал гладить и растирать повару спину. Больной молчал. Тут-то я подумал: "Наверное, заговорил или заколдовал его. Ведь до спины нельзя было дотронуться, а сейчас он молчит". Потом стал надавливать на спину — повар издал легкий стон, но лежал и не шевелился. И так в течение получаса он его мял, давил, тер и гладил, постоянно смазывая руки маслом. Окончив "колдовство", вытер спину какой-то мягкой сухой травой. Когда мы больному помогали одеваться, он глядел в сторону искусного исцелителя, а у самого на лице вместо страдания была благодарная улыбка. В дверях появился лекарь и велел прийти утром на следующий день, а до утра не вставать с постели. Положив больного на носилки, мы ушли.

На следующий день повар уже мог двигаться самостоятельно, а сопровождали его судовой врач и я. С больным была повторена аналогичная процедура, после которой на судно он шел быстрее и веселее. То же самое было проделано и на третий день, который и был последним. Единственно, о чем я пожалел: мне так хотелось еще раз побывать у лекаря и запомнить все его легкие и быстрые манипуляции.

Вот тут-то я и решил во что бы то ни стало быть таким же "волшебником", каким был местный исцелитель.

Спустя много лет, когда я уже кое-что знал о массаже и применял его, вспоминался этот случай и было смешно; я тогда думал, что это "колдовство". А это был обыкновенный массаж, который проводился хорошим специалистом, возможно, знающим медицину. Массаж в то время, особенно в Турции, был в почете, и на него обращали должное внимание".

Впоследствии И. М. Саркизов-Серазини стал в нашей стране одним из крупнейших специалистов по спортивному и лечебному массажу. Его книги были переведены на многие языки.

Большое распространение получил массаж в Финляндии, где он стал не менее популярен, чем некогда в Греции. О применении финнами массажа говорится в героическом эпосе "Калевала". Массаж для финнов такой же популярный народный прием, каким у славянских народов является обычай стегать себя березовым веником во время мытья в бане.

Финны первыми (если не считать японцев) ввели массаж в своей армии, создав для обучения ему кадры штатных массажистов при войсковых подразделениях. Таким образом, массаж в Финляндии не замыкался стенами только одних больничных учреждений.