Секреты

– Ремус, ты знаешь, что это такое?
– спросил Поттер.

– Нет, Гарри, не знаю. Я чувствую присутствие Темной магии, но такого мне никогда не доводилось видеть. Это что-то вроде щита, однако я не уверен, что его можно убрать обычным контрзаклинанием. Как правило, контрзаклинанием являются сами щиты.

– Нет!
– Гарри встревожился.
– Обычные заклинания не годятся. Ни в коем случае не пытайся применить какое-нибудь из них - скорее всего тебя убьет.

– Да, Сами-Знаете-Кто точно устроил какую-то ловушку для того, кто доберется до этого места, - сказал Рон.

– Волдеморт, - в унисон произнесли Гарри с Гермионой и недовольно посмотрели на него.

– Да, он, - согласился Рон, содрогаясь.

Гарри закатил глаза. Они ничего не добились.

– Гермиона, у тебя с собой записи?

– Конечно.

– Ты можешь опознать, что это такое?
– резко спросил Поттер и, развернувшись, пристально посмотрел на нее.

Гермиона замялась.

– Можешь?
– переспросил Гарри, его голос приобрел угрожающие интонации.

– Ну, да, - призналась девушка.
– Это одно из найденных нами заклинаний, и я уже отыскала контрзаклинание, но ты его еще не выучил и не перевел на парселтанг!

– Тогда я выучу его прямо сейчас, - решительно сказал Поттер.

– Гарри, - жалобно произнесла Грейнджер.
– Оно относится к Темным искусствам. Нужно время, чтобы как следует освоить его.

– Я не хочу уходить, а потом еще раз возвращаться сюда. Я вполне в состоянии выучить его сейчас, и применить тоже, - нетерпеливо сказал юноша.

– Я не хочу, чтобы оно убило тебя!
– резко выкрикнула Гермиона.

– А я и не допущу этого!
– закричал в ответ Поттер.

Они сердито смотрели друг на друга, пока между ними не встал Ремус.

– Гермиона, могу я взглянуть на твои записи?
– спокойно спросил он.

Девушка явно была расстроена, но не могла возражать профессору, даже если он уже несколько лет таковым фактически не был. Она сняла с плеча сумку и начала в ней рыться, отыскивая записи.

– Гарри, мы можем с тобой поговорить?
– осторожно поинтересовался Фред.
– Гм, с глазу на глаз?

Поттер с сомнением смотрел на него какое-то время, пока не понял, что это значит.

– Я останусь с Роном, - объявила Джинни и, подойдя к брату, вцепилась в его руку.
– Он меня защитит.

Тот ошеломленно посмотрел на нее, но был отвлечен достаточно, чтобы не спорить, а Гарри тем временем скрылся с близнецами в туннеле. Гермиона, похоже, хотела что-то возразить, но Ремус задал ей какой-то вопрос, и она была вынуждена отвечать ему.

Гарри совершенно не был удивлен, что, как только они исчезли из поля зрения Рона и Гермионы, в туннеле материализовался Драко. Фред и Джордж немного отошли от них, и Малфой, предварительно воздвигнув заглушающие чары, начал орать:

– Что ты делаешь, Поттер, черт тебя дери?

Гарри прислонился к стене и слушал вопли бойфренда. Ему все равно больше нечего было делать до тех пор, пока Гермиона с Ремусом не разберутся с заклинанием. Ну, он мог, конечно, предложить лучший способ провести время, но Драко вряд ли был в соответствующем настроении.

– Может, ты поцелуешь меня?
– на всякий случай спросил он, перебивая разглагольствования Малфоя о глупых идиотских гриффиндорцах.

Драко сердито глянул на него и проворчал:

– Я не хочу сделать тебе больно.

– А почему от твоего поцелуя мне должно быть больно?
– Гарри удивленно заморгал глазами.

Малфой крепко зажмурился и пробормотал:

– Мой бойфренд - самый глупый, идиотский, бесчувственный, чертов болван в мире.

– Я не бесчувственный, - смущенно сказал Гарри.

– О, даже не пытаешь отрицать, что ты идиот, - раздраженно сказал Драко и открыл глаза, чтобы бросить на Поттера еще один сердитый взгляд.

– Я и так знаю, что ты считаешь меня идиотом, - огрызнулся гриффиндорец.
– Просто мне не хочется сейчас ругаться с тобой.

Он изобразил самую невинную улыбку и предложил:

– Если тебе от этого будет лучше, то я поругаюсь с тобой из-за этого завтра.

Слизеринец фыркнул и обеспокоенно посмотрел на Гарри.

– Пожалуйста, Драко?
– почувствовав, что сопротивление Малфоя дало трещину, Поттер готов был умолять, чтобы получить то, что хотел.
– Я замерз, а ты теплый.

– Отойди от стены, - приказал Малфой, а потом тщательно обернул плечи Гарри мантией, которую держал в руке.
– Так лучше?

– Нет, - надулся Поттер.
– Я хочу, чтобы ты обнял меня.

Драко насторожился, но сунул руки под мантию и обнял бойфренда за талию. Левая рука Поттера была прижата к груди, а правую, здоровую, он положил Малфою на затылок и наклонил его голову к себе, чтобы поцеловать. Тут щеку начало щипать, и это объяснило, почему Драко говорил о боли, но Гарри проигнорировал это досадное обстоятельство и скользнул языком в рот слизеринца сквозь приоткрытые губы.

Нежный поцелуй - все, что сейчас было нужно Гарри. Он не понимал, как простое объятие Драко и его поцелуй могут вызвать у него такое чувство защищенности… Поттер был благодарен, ему ведь стало гораздо лучше.

Драко повернулся так, что теперь он сам опирался на стену, а Гарри прижимался к его груди. Они оба были укрыты мантией-невидимкой. Гриффиндорец прислонился здоровой щекой к плечу Малфоя и тихо вздохнул.

Тот обнял его крепче.

– Гарри, ты в порядке? Я не хочу сделать тебе больнее, чем уже есть.

Поттер не видел его лица, но в голосе блондина слышалось явное беспокойство.

– Я сейчас себя чувствую очень хорошо, - пробормотал Гарри. Наконец-то он, впервые за весь день, мог позволить себе хоть на несколько минут расслабиться.

– Мерлин, Гарри!
– воскликнул Драко, не желавший, в отличие бойфренда, стоять молча.
– Ты был под Круцио Темного Лорда, на тебя напала целая толпа дементоров, ты вывихнул руку, поранил вторую руку и щеку. Я знаю, что тебе жутко больно и что у тебя наверняка много синяков. Тебе не кажется, что на сегодняшний день достаточно? Тебе обязательно надо попытаться угробить себя, снимая темномагическое проклятье?

– Я не собираюсь гробить себя, - пробормотал Гарри.
– Именно поэтому Гермиона сначала выяснит, что это за заклинание и как его снять.