Секреты

– Я разозлился из-за того, что меня разбудили эти проклятые совы. Как ты себя чувствуешь?

Гарри поморщился.

– Думаю, я более-менее в норме. Прости. Мне очень жаль, что так вышло - я про вчерашний вечер и сегодняшнее утро.

Драко пожал плечами.

– Тебе не за что извиняться, - он усмехнулся.
– Если кто и должен жалеть о случившемся, так это Вуд.

– Вот если бы ты был рядом, - подмигнул ему Поттер.

– Я и так видел, что этот урод ударил моего бойфренда, - прорычал Драко.
– Но я принял меры, - в его голосе промелькнуло злобное удовлетворение.

– Что? Что ты, мать твою, сделал?
– встревоженно спросил Гарри.

– Стер ублюдку память, - без малейшего намека на сожаление поведал Малфой.

– Драко!
– воскликнул Поттер.

– Не смотри на меня так, - огрызнулся тот.
– Я не использовал никаких Непростительных, хотя он, мать его, заслужил их, потому что прикоснулся к тебе и позволил себе разговаривать с тобой подобным тоном. Может быть, останется пара синяков, происхождение которых он не сможет объяснить сегодня утром, но эта сволочь не будет разгуливать с такими воспоминаниями о тебе.

Воцарилось молчание. Взгляд Драко стал отстраненным, казалось, он целиком погрузился в воспоминания о прошлой ночи.

– Знаешь, я еще больше зауважал сладкую парочку.

Гарри изумленно посмотрел на него.

– Фред и Джордж помогали тебе избить Оливера и стереть ему память?

Малфой кивнул, самодовольно ухмыляясь.

– Драко, нельзя так делать.

– Да мы не сильно его побили, - досадливо огрызнулся тот.
– Если бы мы отделали его как следует, ты бы расстроился, а я этого не хотел.

– Ооо, - Гарри не мог решить, что делать: разозлиться на бойфренда или гордиться им. Он должен был признать, что не испытывает жалости к Оливеру, но он очень беспокоится, чтобы у Драко не было неприятностей.

– Эээ, спасибо, - смущенно сказал Гарри, запрокидывая голову, чтобы посмотреть на любимого.
– За то, что защищал меня, и за то, что сумел сдержаться, - добавил он про себя, абсолютно уверенный в том, что Драко понял его и без слов.

Малфой снова самодовольно ухмыльнулся.

– Не за что, - растягивая слова, сказал он и поцеловал Поттера в щеку.
– А теперь пошли, посмотрим, что принесли твои треклятые совы.

– Просто сегодня вышла статья, - проворчал Гарри. Пока они спускались вниз, он рассказал Драко о вечеринке в гриффиндорской гостиной после выхода статьи на их пятом курсе.

Войдя на кухню, они обнаружили Ремуса, Люциуса и Винки, принимающих у сов письма и проверяющих их на проклятия.

– Вот черт… - раздраженно пробормотал Гарри, окидывая взглядом огромную кучу конвертов, лежавших на кухонном столе.

Он расширил стол и пошел налить им с Драко чая.

– Ты как?
– спросил Ремус.

– Спасибо, нормально.

– Ты заслужил это, - растягивая слова, произнес Люциус.
– Помнится, вчера тебя предупреждали насчет спиртного.

Гарри с любопытством оглянулся через плечо. Люциус говорил скорее насмешливо, чем недовольно. Взгляд юноши стал сердитым, когда он понял, что Люциус над ним смеется.

– Сволочь, - пробормотал он.

Люциус расхохотался, явно наслаждаясь смущением Поттера.

– Это не я перепил и оказался одетым в женские вещи.

Гарри покраснел и бросил сердитый взгляд на Драко.

– Когда меня переодевали, я был не пьян, а оглушен. И сделал это ваш сын.

На губах Драко играла хитрая улыбка, но он ничего не сказал. Может быть, все начиналось с заурядной шутки, но обернулось более приятным делом, чем они ожидали. Гарри был благодарен Драко за молчание.

Ремус удивленно поднял брови.

– Я был уверен, что это дело рук Фреда и Джорджа, одна из их шуточек.

– Гм, да. С некоторых пор я понял, что, раз Драко нашел с ними общий язык, мне надо ждать проблем, - пробормотал Гарри.

– Ааа, - понимающе кивнул Ремус, насмешливо прищуривая глаза.

– Драко, Уизли?
– спросил Люциус.

Гарри начал было поворачиваться, чтобы поставить свой чай, но тут же замер. Голос был нарочито спокойным, но Гарри знал, что за этим скрывается неодобрение, даже если его не было слышно. Люциус был недоволен - его сын докатился до дружбы с кем-то из Уизли. Поттер прикусил язык и стал ждать ответа Драко.

Тот посмотрел на отца, на Гарри, а потом вздернул подбородок и уверенно встретил неодобрительный взгляд.

– Я ошибался, когда судил людей по их имени, папа, - сказал он и закатал рукав, открывая метку.
– Вот к чему это привело, а еще к тому, что мое имя оказалось опороченным. Я получил второй шанс и не собираюсь повторять те же самые ошибки. Я хочу, чтобы имя Малфоев снова звучало достойно.

Гарри распахнул глаза. Он очень гордился Драко, но и беспокоился из-за того, что тот вступил в конфронтацию с отцом.

Люциус сурово посмотрел на Гарри. Юноша расслабился. Он увидел во взгляде Малфоя-старшего не только обвинение, но и понимание. Люциуса сложившаяся ситуация нисколько не радовала, и его инстинктивным желанием было наброситься на Гарри за то, что тот испортил его сына. Поттер знал это. Ждал этого.

Но понимание, которое он увидел в глазах Люциуса, удержало его от дальнейших споров. Признает это Люциус когда-нибудь, или нет, но именно он был виновен в том, что его род оказался запятнанным в глазах магического сообщества. Гарри сомневался, что Люциус надеется искупить свою вину за прошлые поступки, но был уверен, что тот хочет оправдать имя Малфоев.

Гарри никогда не ощущал свое политическое влияние так сильно, как в этот момент. Стоя босиком, в джинсах и футболке, со спутанными волосами, он был могущественнее безукоризненно одетого аристократа, сидевшего за столом. Он понял, что Люциус уступит Драко. Потому что имя Гарри что-то значило в магическом мире, а Уизли что-то значили для Гарри.

– У вас есть выбор, Люциус, - тихо сказал Поттер. Вообще-то, Малфой-страший мог принять только одно решение, если хотел, чтобы его слово снова имело какой-то вес, и если хотел сохранить уважение сына. Драко только что провел очень четкую границу и решительно встал на одну сторону с Гарри.