Семиотические исследования

Яркое и талантливое описание А. Монастырских необычных переживаний и приключений, пережитых в эзотерическом мире, содержит массу тонких психологических наблюдений, нуждающихся в осмыслении. Прежде всего интересен феномен, который я назвал сменой «непосредственной реальности» сознания. Как правило, у христианских подвижников такая смена происходит в результате достаточно длительной работы, включающей в себя: подавление ряда, так сказать, нехристианских желаний и реальностей, культивирование других, отвечающих христианскому идеалу, психотехническая работа над образами и ощущениями (актуализация их без опоры на чувственные впечатления, с закрытыми глазами, концентрацией воли и внимания и т. д.), психотехническая работа над сознанием, например, достижение заданных необычных состояний – просветления, исихастского молчания, христианской любви, смирения и др. При смене непосредственной реальности изменяется не только сам мир (например, перед глазами воочию предстает Христос). Меняется и восприятие, т. е. человек видит, слышит и ощущает в новой реальности совсем другие вещи и события, чем в обычном состоянии. Однако в данном случае смена непосредственной реальности произошла быстро, за несколько месяцев.

Смене непосредственной реальности у А. Монастырских предшествовали прорыв в сознание отдельных образов из религиозного мира, a также трансформация обычных ощущений и восприятий (необычность, странность их, потеря ряда ориентиров, например, нарушение схемы тела, появление «голосов» и т. п.). Этот феномен также требует осмысления. Нельзя оставить в стороне и явление трансформации ощущений при смене непосредственной реальности: например, звуковые впечатления могут трансформироваться в световые (так, звучание церковного хора трансформировалось у А. Монастырских в потоки малинового Фаворского света), звуки и визуальные сигналы обычной или даже небольшой силы воспринимались как сверхсильные (громоподобные, яркие, сверкающие), неожиданно менялись сила и характер ощущений и т. п. Важен и эффект, напоминающий катарсис в искусстве, т. е. события, в религиозной реальности захватывающие сознание, периодически достигают такой силы, имеют такое значение для человека, что вызывают у него необычные экстатические переживания: он или возносится, приобщается к необыкновенной радости, заставляющей переживать счастье, полноту бытия, необычные, космические возможности, или, напротив, погружается в пучины страха, ужаса и отчаяния, ни с чем не сравнимые по силе и характеру.

Путеводной нитью в объяснении этих особенностей трансформирующегося сознания, с моей точки зрения, является подход к изучению сновидений и психических реальностей. Выше я отмечал, что сновидения представляют собой реализацию в периоде сна блокированных неосуществленных желаний личности, причем сами желания нужно представлять в виде сложных психобиологических и событийных программ. Реализация блокированных желаний осуществляется с опорой на прежний опыт восприятия; воспроизведение этого опыта позволяет человеку «видеть», «слышать», «ощущать» соответствующие события, т. е. видеть сон.

Если в периоде сна реализуются в общем-то обычные блокированные желания, пришедшие из бодрственной жизнедеятельности, то в рассматриваемом случае – это тотальное желание другого мира, принципиально отличного от существующего. Именно реализация этого тотального желания, правда, только у некоторых индивидов, приводит к появлению измененных состояний сознания (мы их относим к «сноподобным») и в конце концов к смене непосредственной реальности сознания, т. е. попаданию в другой мир.

Говоря о непосредственной реальности сознания, я имею в виду не отдельное желание или группу желаний, а целостную систему желаний, целиком определяющую жизнедеятельность человека. С точки зрения работы сознания, реализация такой системы желаний предполагает выделение особых сущностей («начал», религиозных персонажей, картины мира и т. п.), переживаемых человеком в виде того, «что есть на самом деле», – Бог, Космос, Дух, Природа и пр.

Желания эзотерического мира, желание спасения, изменения и переделки себя для спасения формируются как раз на уровне указанных сущностей, т. е. утверждения того, что есть на самом деле. Например, в эзотерическом учении Рудольфа Штейнера на самом деле существуют духовный мир, духовная работа человека над собой, путь духовного преображения человека.

Эзотерическое сознание утверждает эзотерический мир и отрицает мир обычный. Что это означает? Во-первых, то, что все желания эзотерического мира первоначально являются блокированными: этого мира пока нет, а желание его налицо. Во-вторых, эзотерический человек, уходя от обычного мира и его желаний, по сути блокирует эти желания. Получается, что «желанные желания» эзотерического мира оказываются блокированными по самой своей природе (это замыслы, идеалы, которые, однако, эзотериком трактуются как сущность мира, как то, что есть на самом деле), а «нежеланные желания» обычного мира постепенно блокируются психикой эзотерика. В результате психика эзотерика приближается к опасному перенапряженному состоянию: резко возрастает психическая потенция и «желанных» и «нежеланных» желаний, которые «рвутся» к «пульту» управления психикой, чтобы запустить процессы реализации в нужном для каждого массива желаний направлении.

Однако в соответствии с эзотерической идеей спасения эзотерик помогает «желанным желаниям» и буквально стремится уничтожить «нежеланные». Он, как отмечалось выше, культивирует все сюжеты и события эзотерической реальности и с помощью нередко изощренной психотехники избавляется от обычных желаний (для этого служат такие приемы, как третирование желаний, переосмысление, отбрасывание, воздержание, аскетический образ жизни и др.) Постепенно «нежелательных желаний» остается все меньше и, следовательно, создаваемое ими психическое давление падает. Напротив, потенция и объем «желанных желаний» (т. е. эзотерических) все возрастают.

Говоря о культивировании «желанных желаний», я имею в виду не только стремление реализовать их. Анализ эзотерической практики показывает, что эзотерик начинает практически осваивать эзотерический мир, еще не попав в него. Он старается жить и чувствовать строго в соответствии с эзотерическим учением. Аналогично подвизающийся в вере начинает жить по учению церкви. Посещает службу, молится, соблюдает посты, стремится вести праведную жизнь, ощущать Бога (хотя часто по-настоящему долго еще веры не обретает). Этот аспект эзотерических усилий очень важен, он способствует тому, что происходит перестройка не только сознания, но и телесности человека.

Не менее важен еще один аспект эзотерической практики (отсутствующий, кстати, в религиозной) – отстраивание, изоляция от обычной телесности: зрительных, слуховых и тактильных впечатлений. Достигается это (первый этап), как я выше отмечал, путем постепенного ослабления силы раздражения от чувственных восприятий (снижение освещенности предметов, силы звуков и т. д.) при одновременной установке – сохранить силу и яркость соответствующего образа. Затем (второй этап) ставится задача воспроизвести образ предмета без всякого восприятия. Нетрудно сообразить, что здесь происходит: сначала эзотерик научается видеть (слышать, чувствовать) с минимальной опорой на реальное восприятие, затем при полном его отсутствии. Каким образом это возможно? Так же, как во сне или в сноподобном состоянии. Поскольку человек не спит, речь идет о втором. Очевидно, снижение силы раздражения при одновременном желании удержать впечатление от предмета в конце концов заставляет психику перейти в сноподобное состояние. В этом состоянии сознание выделяет предмет не столько с опорой на чувственный материал, сколько на основе одного лишь прежнего опыта человека, сформировавшегося в предыдущих актах восприятия. Предел – полный отказ от чувственной информации, использование только прежнего опыта человека, превращение его сознанием во внешний предмет. Отработка этой способности – видеть, слышать, ощущать задуманные предметы или события, – занимает у эзотериков довольно много времени, иногда десятки лет.

Итак, эзотерическая практика в конце концов приводит к тому, что у эзотериков складываются новое сознание и телесность (чувственность), отвечающие эзотерическому учению. При этом эзотерик укрепляет силу и энергию «желаемых желаний», подавляет (блокирует или уничтожает) «нежелаемые», научается произвольно входит в сноподобное состояние и вызывать в нем нужные, отвечающие эзотерическим ценностям, предметы и события.

Уже на этом этапе эзотерик наблюдает отдельные события эзотерического мира. Очевидно, в этих случаях происходит реализация отдельных блокированных «желаемых желаний», но пока лишь отдельных. По мере же уменьшения объема оставшихся обычных желаний и возрастания потенции увеличивающихся в числе эзотерических желаний количество таких прорывов в эзотерический мир возрастает. Наконец наступает финал – происходит решительная смена всей системы сознания и чувственности. Старый мир исчезает, на его место встает новый – эзотерический. И что важно, эзотерик полностью готов к этому важнейшему для его жизни событию: он размонтировал старые сознание и телесность и выстроил новые, отвечающие эзотерическому учению.

Основной характер психической работы в эзотерическом мире таков. Начинают реализовываться блокированные до того массивы эзотерических желаний: эзотерик проживает и переживает в эзотерическом мире мистерии и события, зафиксированные в эзотерическом учении. В пределе весь этот сложный психический процесс идет без всякой опоры на внешний чувственный материал. Когда буддист оказывается в Нирване, то в качестве внешнего мира для него выступает его актуализованный внутренний опыт. Для его актуализации и функционирования в сноподобном состоянии чувственная информация вовсе не нужна. Иначе говоря, мир, в который попадает эзотерик, возникает как результат трансформации внутреннего опыта человека. У эзотерика внутренний мир превращается во внешний, исчезает сама оппозиция «внутреннее – внешнее». Он «летит в самого себя», уходит в свой собственный мир, ставший для него подлинным, реальным миром. Теперь мы можем понять и случай с А. Монастырских.

Поскольку христианское учение описывало для А. Монастырских мир его мечты и идеала, смена для Андрея обычного мира на необычный, мистический означала осуществление этой мечты, т. е. спасение. Но почему при смене непосредственной реальности происходят трансформация ощущений и переживание экстатических состояний? Как я уже отмечал, реализация эзотерических желаний в принципе не зависит от характера чувственной информации. Если информация все же поступает, то она осмысляется и объективируется сознанием эзотерика под «эзотерическим» же углом зрения. И если по религиозному сюжету речь должна идти о Фаворском свете, а звучит церковный хор, то эзотерическое сознание легко трансформирует звучание хора в поток малинового Фаворского света, что и наблюдал А. Монастырских.