Семья волшебников. Том 4
Шрифт:
— Не больше трех в руки за раз, девочка.
— Нет такого правила, — сузила глаза Астрид. — Можно брать до десяти.
— Откуда ученик с Риксага может знать такие вещи? — спросила библиотекарша.
— Мне другие рассказывали! — вспылила Астрид. — У нас староста по десять книг берет!
— А ты сама?
— А я тут при чем?!
— Как тебя зовут? Посмотрим твой читательский билет.
— Это неважно!
— Астрид Дегатти… — уже открыла толстый гроссбух нага. — Хм-м… м-м-м… кроме учебников нет никаких книг. Даже «Старых сказок». Риксаг.
— Это ничего не значит, — заспорила Астрид. — Мне не нужны книги для духовного развития. Я… я вообще сестру привела.
Вероника не слушала, как сестра опять с кем-то скандалит. Она зачарованно разглядывала полки.
Много полок. Бесконечно много. Гораздо больше, чем в домашней библиотеке. Они уходили ввысь, уходили вдаль — и повсюду были книги.
Свет падал неяркий, уютный полумрак разгоняли только магические светильники. Верхушки полок терялись в тени, а ведущие к ним лестницы казались бесконечными и будто вели в какие-то неведомые миры. За залами простирались другие залы, и каждый — словно драконья сокровищница… только с книгами вместо золота.
В прошлый раз Вероника этого богатства не видела. Учебники выдают в отдельном помещении, туда даже вход отдельный, чтобы не мешать другим посетителям. Они просто пришли с дедушкой Инкадатти, получили все по списку, а потом ушли. Саму библиотеку вовсе и не видели.
А она вон какая.
Когда они с Астрид вошли, Вероника сначала думала, что надо идти наверх, но оказалось, что в верхней части башни книг как раз нет. Там музей волшебства — всякие старинные артефакты и тому подобное. А книги внизу, в подземной части… и их тут невероятно много.
Настоящий многомерный лабиринт книг. Стеллажи, полки, ниши в стенах. Среди корешков аккуратные ярлычки с буквами, а сверху таблички, указывающие жанр.
Тут был целый зал для образцовых экземпляров «Эфирного хронографа», большой стенгазеты Клеверного Ансамбля. Полные подшивки «Вестника», «Крысолова», «Наяды», «Портала в сказку» и других газет и журналов. Бесчисленные тома художественной, научной и волшебной литературы. Даже книги из-за Кромки, в том числе переведенные на парифатский.
Сладко пахло книжной пылью. Отовсюду доносилось шуршание страниц. Тут и там виднелись студенты и преподаватели — одни рылись на полках, другие читали, третьи писали что-то за столами.
Веронике захотелось остаться тут навсегда.
— … А вот дайте мне какую-нибудь книжку! — донесся голос Астрид от стола дежурной. — И я вам докажу!
— Она умеет читать, я подтверждаю, — сказала Вероника, подходя к сестре и глядя серьезными глазами.
— Я не это докажу! — воскликнула Астрид. — Ты чо, ежевичина, совсем обнаглела?! Как бы я сюда поступила, не умея читать?! Даже не слушаешь меня!
У Астрид аж хвост от гнева пошел волнами, а потом вытянулся в струну. Подтверждает она! Наглая какая!
И она вытребовала у библиотекарши не что-нибудь там, а «Тригинтатрию», пухлый том в кожаной обложке. Тридцать три классические пьесы, написанные величайшим драматургом Парифата… чьего имени никто не знает.
Четыреста лет назад на чердаке одного дома была найдена стопка рукописей, и оказалось, что там жил нищий поэт, который многие годы писал удивительно талантливые трагедии и комедии. Писал, но никому не показывал, а потом так и умер безымянным. К счастью, его труды не стали растопкой для чьей-нибудь печи, а нашли признание, были перенесены на подмостки и сейчас известны каждому культурному индивиду.
Все это Астрид рассказала библиотекарша, пока выдавала книгу. А потом, уже от себя, присовокупила другую — «Путешествия в некоторые близкие и дальние миры в десяти частях: сочинение Ахима Горнолли, сначала магистра, а затем
профессора Трамеза». Этот том оказался еще толще «Тригинтатрии», и в нем поименованный в заглавии Горнолли описывал собственные путешествия по иным мирам.— Вот, я сейчас обе прочитаю, — заявила Астрид, тут же усаживаясь за ближайший столик. — Засекайте время.
И она раскрыла сразу обе. «Тригинтатрию» — на первой пьесе, «Благородный отрок», а «Путешествия…» — на первой части — «Путешествие в Корилл». Она решила начать читать их одновременно, а потом продолжить ту, что будет интереснее.
Хотя «Тригинтатрия» началась как-то уныло:
'ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
И р и с и н а р, регент Резалии.
У р м е д, сын Ирисинара , полуорк.
С у у м е д, жена Ирисинара, мать Урмеда , орчанка.
К о т а р, тайный сын покойного короля Резалии.
У т и х, лучший друг Котара.
О р е, слуга Котара.
Э р и, брат-близнец Оре, плут и вор.
К е т р у т т и, придворный волшебник Резалии.
А и р ф и к, министр Резалии, тайный агент Зла.
О д л и н а, дочь Аирфика.
А т а л а н т а, ведьма.
М а о ш о к, капитан стражи.
О р р о д е к с т а н, атаман лесных разбойников , высший эльф.
Ш у т.
Г о н е ц.
Ж р и ц а Л и л е й н ы.
С т а р ы й н и щ и й.
П е р в ы й п р и д в о р н ы й.
В т о р о й п р и д в о р н ы й.
П е р в ы й с т р а ж н и к.
В т о р о й с т р а ж н и к.
Т р е т и й с т р а ж н и к.
Б у ш у к.
П р и з р а к к о р о л я Р е з а л и и.
Д а м ы ик а в а л е р ы н а б а л у,к р е с т ь я н е, с л у г и,л е с н ы е р а з б о й н и к и'
У Астрид аж ум за разум зашел, настолько скучно это было читать. И вот это считается гениальной книгой? Тут же просто перечисляются какие-то типы. Не дочитав даже первую страницу, девочка перешла к «Путешествиям…»:
'Я родился в Мистерии в 140 4 году. Отца своего я не знал, он был заядлым закромочным путешественником и сгинул без вести за три луны до моего появления на свет, оставив мою мать вдовой, а меня и двух моих старших сестер — сиротами. Надо ли говорить, что это сказалось на моей судьбе? И хотя мать сызмальства твердила мне, чтобы я не смел и думать идти по стопам отца, чтобы если поступлю в Клеверный Ансамбль, то куда угодно, но не в Трамез и не в Апеллиум, но я лишь для вида соглашался с нею, сам же только и думал о том, чтобы скорее выучиться волшебству и отправиться в путешествие туда, куда не может попасть обычный человек. Втайне я лелеял мечту разыскать и спасти отца, хотя и не признался бы в этом, вероятно, даже себе самому.