Семья волшебников. Том 4
Шрифт:
— Уже на что-то похоже, — снисходительно произнес он. — Не гордись собой — я научился этому в пять лет, когда родители выкинули меня из гнезда. Но для такого ничтожества, как ты, это успех. Теперь ты умеешь наименее неудачно падать и быстро вставать.
— А дополнительные занятия повлияют на мою экзаменационную оценку? — спросила Астрид.
— Нет.
— Тогда зачем?!
— Не быть убожеством в том, что тебе нравится.
— А, ладно.
Это было разумно. Наконец-то старый варан сумел выплыть из океана малоумия и проявить остатки былой мудрости. Астрид даже поклонилась ему,
Следующая тренировка состоялась назавтра в то же время, и на ней классрук учил Астрид уклонению от ударов. Это оказалось даже болезненней, чем учиться правильно падать, так что в общагу Астрид заявилась вся фиолетово-зеленая. Ничего, синяки у нее заживают быстро, через несколько часов она вернется к нормальному цвету.
И все равно девчонки уставились на нее с ужасом. Когда Астрид пришла из купальни, вся чистая и благоухающая, они вытаращились так, словно увидели привидение, а потом Свизанна робко спросила:
— Ну как ты?
— Как успехи? — добавила Витария.
— Нормуль, — коротко ответила Астрид.
— Я могу, конечно, ошибаться в его методах, но мне кажется, что он просто пользуется законным способом тебя избивать, — предположила Свизанна.
— Думаешь? — усомнилась Астрид.
— Звучит правдоподобно, — согласилась Витария.
— Да нет, не может быть… Он же знает, что я ему в итоге втащу. Хотя…
Астрид задумалась. Упражнения и правда какие-то чересчур болезненные. Возможно, в тренировках есть элемент издевательства.
Вопрос в том, есть ли там что-то кроме этого. Гробаш просто издевается или все-таки тренирует ее, при этом издеваясь?
Это очень важно.
— Зачем тебе это? — спросила Свизанна. — Давай лучше вместе ходить в кружок кройки и шитья.
— Чо?.. — не поняла Астрид. — Зачем?..
— Шить и кроить.
— Он правда существует?..
— Да, а что тебя удивляет?
— Кружок кройки и шитья в магическом университете… Это… это вообще законно? Так тратить время детей.
— Очень многие становятся артефакторами, — обиженно объяснила Свизанна. — И создают сами себе личные магические вещи. Одежду волшебную, например. Как, по-твоему, можно самому создать такую вещь, не умея шить?
— А-а-а… ну все равно. Мы на Ингредиоре.
— И что теперь? Мы больше ничего не должны уметь?
— Я не хочу шить. И кроить. Я же будущий маг-демон. Боевой. Я хочу раскраивать черепа моих врагов!
— Своему мужу тоже это скажешь, когда у него штаны порвутся?
— Нет, ты не поняла. РасКРАИВать!
— О-о-о!.. — застонала Свизанна.
Они с Витарией снова переглянулись. Первое время многое, что говорила Астрид, казалось им шутками. Специфическим чувством юмора. Но со временем они уразумели, что Дегатти это всерьез. Что шутить-то она умеет, конечно, и анекдотов знает кучу, и душа у нее добрая, но она все равно демон, и некоторые вещи воспринимает иначе.
Или дело даже не в том, что она демон. Может, она просто сама по себе… такая. Очень непосредственная. Иногда невыносимая.
Со временем от такого начинаешь уставать.
Свизанна и Витария не знали, как ведут себя другие демоны. Кроме Астрид они общались только с
ее мамой, и не настолько часто, чтобы хорошо ее узнать.Тем временем Астрид, увлеченно жестикулируя, рассказывала, как ее мама однажды спасла человеческую деревню от огров-людоедов. Потому что хорошо умела драться.
— … Кровищи было!.. — закончила Астрид.
— Врешь ты все, — пожала плечами Свизанна.
— Чо это сразу вру?.. — немного обиделась Астрид. — Я сама видела. Пряталась в кустах. Мне пять лет было.
На самом деле она все-таки слегка приврала. Ничего она не видела, конечно, только слышала мамин рассказ. Это был один из вызовов Вератора, и мама действительно вернулась с него вся в кровище, а когда Астрид спросила, в чем это она — честно ответила.
Ну… наверное, честно. Сейчас Астрид вдруг усомнилась. Она вспомнила, как мама в детстве пугала ее снеговиками Таштарагиса и вообще порой бессмысленно и глупо врала. Мама же демон, ей в радость такие штучки.
Но если она была не в кровище злых огров — то в чьей кровище она была? Или вообще не в кровище, а в томатном соке? Может, Вератор ей поручил помидоры собирать, а она их все передавила по неопытности, а признаться постеснялась и наврала про спасение деревни?
С мамы станется. Она никогда не признает свои ошибки. Считает, что Астрид тогда еще сильнее охамеет.
Она не понимает, что Астрид уже…
— Ну мы ужинать-то идем?! — повысила она голос, чтобы заглушить этот неприятный шепоток в голове.
Слова подружек не прошли мимо ее ушей. Астрид весь вечер над ними размышляла, а на следующий день решила пропустить занятие с Гробашем. Ну его. Кажется, он и правда издевается — так пусть сегодня придет на площадку зря, будет ждать, да так ничего и не дождется.
Будет ему наука.
Так что после третьего урока Астрид просто вернулась в общагу и вволю повалялась на кровати, читая «Путешествия в некоторые близкие и дальние миры в десяти частях: сочинение Ахима Горнолли, сначала магистра, а затем профессора Трамеза». Третью часть — «Путешествие в Похъёлу»:
'По возвращении из Абзу я всего две луны провел дома, наслаждаясь спокойствием и комфортом. Матушка моя умоляла меня более не покидать Мистерию, вернуться к спокойной работе на портальной станции или хотя бы начать собственное дело и открыть бюро мгновенных путешествий, раз уж мне не живется спокойно, но я не был создан для сидения на одном месте. В день Соломенного Ворона 1444 года я вновь оставил отечество, совершив ритуал, подробности которого приводить здесь не стану, ибо они слишком длинны, скучны и утомят моего читателя.
В этот раз я отправился в путешествие не в одиночку. Со мной был практикант, бесстрашный и добрый юноша орочьего племени, который попросился именно ко мне, поскольку двумя своими первыми путешествиями я обрел известность среди студентов, что, подобно мне, отличались деятельным и беспокойным нравом. В недобрый час я согласился принять беднягу к себе в учение, и в еще более недобрый — взять его с собой в путешествие, ибо в отличие от меня, человека удачливого, он из него не вернулся, за что я никогда не перестану себя корить…'