Сэр

О, я действительно вывел Айви Монткальм из себя.

Ее щеки пылают, глаза безумны Она подходит к своей двери и распахивает ее, глядя на меня так, словно я самый большой мудак, который когда-либо ходил по этой планете. Ухмыляюсь, потому что эта реакция — полная противоположность тому, что я когда-либо мог себе представить.

Направляюсь к двери, и она не смотрит мне в глаза, когда я останавливаюсь перед ней.

— Я задел тебя за живое, — говорю я, забавляясь. — Как я должен извиняться за свои проступки, Айви?

Теперь она смотрит на меня сердито.

— Ты совсем не сожалеешь.

— Это правда, — отвечаю я. — Не сожалению, но… чтоб меня, Айви Монткальм, твой ротик вытворяет с моим членом всякие безумные вещи.

Она бросает мимолетный взгляд на мои трусы.

— Я не хочу знать, что чувствует твой член.

— Он опасно нуждается в возбуждении.

Она моргает, возражая:

— Уверена, это было достаточно весело.

Я не совсем понимаю, что она имеет в виду. Неужели Айви думает, что я распутник, который уже успел переспать с бесчисленным количеством женщин? Подшучиваю над ней. Мой член ни разу не затвердел, с тех пор как я очнулся на этой затхлой больничной койке много месяцев назад.

Только сейчас.

Блядь, мой член пульсирует, и это такое облегчение — знать, что он не сломан.

Во мне пульсирует возбуждение и… заинтригованность. Заинтригованность в этой женщине и ее обжигающем языке.

— Ты уверена, что хочешь, чтобы я ушел? — Мне интересно, потому что я действительно хотел бы знать, насколько не сломан мой член.

— Уверена, — напряженно отвечает она.

Она действительно серьезна. Вижу, что она со мной закончила, и я очарован этим.

— Вы так невосприимчивы к моему обаянию, — тихо замечаю я, изучая ее. — Я такой уродливый, мисс Монткальм?

— Вы не уродливы, — быстро отвечает она, и ее взгляд становится жестким. — Вы скучны, мистер Уэст. Если вы думаете, что несколько простых слов заставят меня упасть перед вами на колени, боюсь, вы меня недооцениваете. Для этого потребуется гораздо больше, чем несколько пылких взглядом в мою сторону и притворный осмотр глубокой ночью в одних трусах. Кроме того, даже если я и почувствую малейшее искушение, к утру, когда ты превратишься в моего придурковатого босса, ты избавишь меня от этого возбуждения.

Черт возьми, что за женщина.

— Осторожнее с языком, — предупреждаю я, наклоняясь, чтобы заглянуть ей в глаза. — Вы забываете свое место, мисс Монткальм.

— Сейчас не рабочее время, мистер Уэст. — Она с трудом сдерживает фальшивую улыбку.

— Жаль, — отвечаю я, глядя на ее губы. — Я бы с удовольствием наказал тебя за то, что ты перечишь своему начальству.

— Хотела бы я посмотреть, как ты попытаешься…

Она замолкает, когда я подхожу ближе, проверяя границы дозволенного. Ее грудь замирает, когда я провожу пальцами по ее гладкой ноге, не в силах удержаться от того, чтобы провести ими по внутренней стороне бедра, все время оценивая ее реакцию.

Вместо того чтобы выглядеть удивленной, Айви выглядит… обеспокоенной. Она закрывает глаза, и ее брови сходятся на переносице. В выражении ее лица такая боль, что я перестаю прикасаться к ней. И долго смотрю на нее. Боже, она прекрасна, и, черт возьми, она сопротивляется мне изо всех сил. В то время как другие женщины поддаются моим прикосновениям, Айви застывает в полной неподвижности.

— Почему этой границы не существует, мисс Монткальм? — тихо спрашиваю я, внимательно изучая ее. На самом деле мой вопрос в том, почему ее больше пугают мои прикосновения?

Айви не отвечает, но еще сильнее зажмуривает глаза. Она не хочет, чтобы я смотрел ей в глаза. Какая правда скрывается в них?

Смотрю на ее губы, пытаясь вспомнить, почувствовать что-нибудь, что могло бы подсказать мне, что я прикасался к этой женщине раньше.

Ничего не приходит в голову.

Возможно, между нами никогда не было физической близости, но…

Я опускаю руку, но перед этим прижимаюсь губами к ее уху и бормочу:

— Спокойной ночи, соблазнительница. — Я делаю паузу, борясь с голодом, бушующем в моих венах, прежде чем добавить: — Ты права. Завтра утром, когда взойдет солнце, ты снова станешь моим некомпетентным ассистентом, а я снова буду следить за каждым твоим шагом, ожидая, когда ты облажаешься и докажешь, что я прав. Считай, что ты в безопасности. Пока что.

Она приоткрывает рот, но я не останавливаюсь, чтобы изучить ее. Затем выхожу из ее дерьмового маленького жилья, чувствуя себя совершенно разбитым. Мне нужен холодный душ или жесткая дрочка, но даже тогда ни то, ни другое не избавит меня от этой глубокой боли.

Мое тело ощущается холоднее, чем больше расстояние между моей и ее комнатами. К тому времени, как добираюсь до свой спальни, я раздражен тем, что позволил этой женщине — этой, казалось бы, незначительной женщине — проникнуть мне под кожу.

Потому что, как бы сильно ни желал ее, я испытываю одинаковую настороженность к этой черноволосой девушке с красными прядями.

10

Айви

«Спокойной ночи, соблазнительница».

И вот снова появился настоящий Эйдан, дав краткий намек на то, что он все еще существует, но я не совсем уверена. Может быть, это просто слово, которое тот использовал по отношению к другим раньше.

Какая удручающая мысль.

На следующий день Эйдан — нет, Уэст — встает раньше меня, а это значит, что мне не нужно идти в его спальню для очередного неловкого, душераздирающего пробуждения. Не нужно натыкаться на обнаженную и безупречную Нину в его постели. Я не хочу видеть, как они прижимаются друг к другу.

И не хочу медленно умирать внутри.

Не знаю, куда подевалась эта сука, но я продолжаю ощущать в воздухе запах ее ужасных духов, и уверена, что она все еще здесь. Паранойя — та еще сучка, и я постоянно вспоминаю измены Дерека. Знаю, это две совершенно разные вещи, но, черт возьми, боль приходит одна и та же: быстрая, острая и достаточно сильная, чтобы затопить тебя.

Продолжаю думать о том, как он появился у моей двери прошлой ночью, вторгся в мое личное пространство, наполнив его своим высокомерным обаянием. Теперь я понимаю плейбойскую сторону Эйдана Уэста, почувствовала ее прошлой ночью, когда он смотрел на меня так, словно хотел проглотить. И, черт возьми, было приятно снова почувствовать, что тот хочет меня. Но он не скрывал своих намерений. Я была просто вызовом. Это было похоже на тот полет, только ничто из того, что я делала прошлой ночью, не заставило бы его искать меня на других условиях, кроме простого желания трахнуть мое тело.