сердце на двоих

Остановившись перед Андерсоном, он демонстративно принюхался.

— А, я ошибся, — Шерлок покачал головой. — Это Салли надо поздравить с тем, что у нее улучшился вкус на мужчин. Хотя... — он повернулся к женщине, смотревшей на него с ужасом, — тебе бы стоило носить с собой свой дезодорант, раз уж ты так часто работаешь с коллегами по ночам.

Это заявление отнюдь не разрядило атмосферу, и как только Шерлок пересказал Лестрейду свои выводы, Джон был только рад увести его. Всю дорогу домой в такси Шерлок молчал, опустив голову, и не пытался взять друга за руку. Вид у него был не задумчивый, а скорее напряженный и беспокойный: казалось, стоит притронуться к нему, и он взорвется.

Джон ни под каким видом не желал повторения вчерашней ссоры. Как только они поднялись в квартиру, он закрыл дверь гостиной и сделал несколько шагов навстречу повернувшемуся к нему Шерлоку.

— Послушай, — сказал он. — Я знаю, что тебя раздражает положение, в котором ты оказался. Я вижу, как ты напряжен, — Шерлок вздрогнул, но его лицо тут же приняло обычное бесстрастное выражение.

— Но всему есть предел, — продолжал Джон. — Вчера ты вел себя со мной просто отвратительно. Да, потом ты извинился, но так и не объяснил своего поведения. И сегодня тоже: я не возражаю, когда ты хамишь Андерсону, но бедная Салли точно не заслужила такого обращения.

Он пристально вгляделся в друга, пытаясь найти причины его необычной вспыльчивости.

— В чем дело? Ответь мне.

Маска безразличия на лице Шерлока дала трещину; он стиснул зубы и сжал кулаки, пытаясь взять себя в руки, но попытка оказалась безуспешной.

— В тебе! — выпалил он в лицо Джону, резко отвернулся и сделал несколько размашистых шагов прочь.

Джон обмер, чувствуя себя словно после удара в солнечное сплетение. Но не успел он вздохнуть, как Шерлок снова оказался рядом, схватил его за плечи и прижал к стене.

— Ты засел у меня в голове, как заноза! — его голос звенел от напряжения. — Я не могу сосредоточиться, не могу думать. Ты пробиваешься через все заслоны. Я все время вспоминаю... — он резко отстранился, вцепился пальцами в волосы и отвернулся. — Ты меня с ума сводишь!

У Джона отлегло от сердца. Честно сказать, так хорошо ему не было очень давно.

— Чего ты хочешь, Шерлок? — мягко спросил он, не сводя глаз с неестественно прямой спины друга. Спугнуть его сейчас, когда любопытство только-только начало переплавляться в желание, ему совершенно не хотелось.

Не поворачиваясь, Шерлок покачал головой.

— Я не знаю, Джон, — негромко признался он. — Что мне теперь толку от моего ума, если я даже не могу понять, чего хочу?

— Что ж, если хочешь услышать мой диагноз, — начал Джон, и присевший на подлокотник дивана Шерлок поднял голову в надежде, что его состоянию есть медицинское объяснение, — я бы сказал, что у тебя самый обыкновенный острый недотрахит.

На лице Шерлока отразилось полнейшее недоумение, и Джон вздохнул.

— Тебе нужна сексуальная разрядка, — пояснил он, подходя ближе. — Я помню, ты был возбужден после массажа, который был... — Джон помедлил, мысленно загибая пальцы. Последние дни слились в его памяти в сплошной марафон событий. — Четыре дня назад. Ты хоть подрочил в душе после этого?

Шерлок открыл рот, и на его скулах загорелись розовые пятна.

— Я не... — пробормотал он, краснея все сильнее под зачарованным взглядом Джона. — То есть, да, но редко... — Шерлок собрался с духом, покачал головой и закончил: — Нет.

Брови Джона уже подползали к макушке, но он все-таки ухитрился сдержаться и ответить ровным тоном:

— Что ж, порядок. Все нормально. Не вопрос.

«Нормально?!» — с легким ужасом переспросил его внутренний голос.

— А потом была та поездка в такси и, конечно, все, что последовало за ней... — Джон задумался. — Честно говоря, тогда я был больше сосредоточен на своих ощущениях. Но я лежал у тебя на руках и практически уверен, что ты был хотя бы слегка возбужден. Я прав?

У Шерлока был вид человека, который с б ольшим удовольствием отправится в клетку к тигру, чем продолжит этот разговор, но все же он расправил плечи и храбро кивнул.

— И на этот раз ты тоже ничего не предпринял? — уточнил Джон. — Не...

— Нет, — последовал немедленный ответ.

— Ну вот тебе и объяснение, — подытожил Джон, но у Шерлока по-прежнему был недоумевающий, хотя и слегка раздраженный вид.

Джон вздохнул. Как может взрослый человек не понимать таких элементарных вещей? Потом он вспомнил про солнечную систему и закатил глаза.

— Ты взвинчиваешь себя, но не получаешь никакой разрядки, — объяснил он. — Хотя в последние дни мы ничего особенного не делали, разве что пообнимались сегодня утром, так что я предполагал, что напряжение немного спало.

Шерлок фыркнул.

— Становится только хуже. Сегодня ты проспал все утро, а я едва мог сосредоточиться на чем-либо кроме тебя. Похоже, мне достаточно одного твоего запаха, чтобы... — он оборвал себя и неопределенно махнул в воздухе рукой. Впрочем, внимание Джона и так было приковано к той части его тела, о которой он говорил, хотя в такой позе разглядеть что-либо было сложно.

Джон подошел на расстояние вытянутой руки и услышал, как Шерлок резко втягивает воздух. Сильные руки охватили его бедра, Шерлок притянул его к себе и прижался головой к его груди.

— Джон, сделай что-нибудь, — это звучало как среднее между приказом и мольбой.

Джон взял лицо Шерлока в ладони, приподнял; в ответ детектив обнял друга. «Черт возьми, это серьезно!» — пронеслось в голове Джона, когда их тела соприкоснулись.

— Что же, — сказал он нетвердым голосом. — Есть проблема, и ее надо решить. Освободить твою голову... и все такое.

Джон чуть откинулся назад, чтобы заглянуть Шерлоку в лицо, и они оба застонали, когда их бедра прижались теснее.

— Вопрос в том, справишься ли ты сам, — Джон попытался сделать мысль «Пожалуйста, нет!» как можно громче, — или тебе нужна рука помощи.

«Достаточно ли это ясный намек для такого неопытного человека?» — усомнился Джон и повторил:

— Рука... или, может быть, рот?

Глава 13. Самоконтроль

— Вопрос в том, справишься ли ты сам или тебе нужна рука помощи... Или, может быть, рот?

Шерлок почувствовал, как его сердце забилось чаще от слов Джона и вызванных ими образов. Слепота ни в коей мере не влияла на его способность представлять себе происходящее: памятную сцену в кресле он успел вообразить несколько раз с разных точек зрения.

Ему понравилось то, что он делал с Джоном тогда. Понравилось ощущение близости, связи между ними; полнота и искренность самоотдачи Джона привела его в восторг. Честно сказать, с тех пор он провел непропорционально большое количество времени, придумывая, что еще мог бы проделать с Джоном, и кое-какие идеи заслуживали скорейшей реализации.