Сердце России

— А почему профессиональным футболистом не стал? — спросил Илья.

— Потому что в футболе мне таланта как раз и недоставало, для души играл. А в школе учителя меня не любили: шибко умный, заумный даже! Но медаль дали-таки золотую.

У меня в Университете профессор Азаров Андрей Александрович вступительный экзамен по физике принимал, я тогда почему-то последним в аудитории остался. Я на вопросы легко ответил и его самого прощупать решил.

Начал ему математическое обоснование взаимодействия торсионных полей с генетической информацией в крови человека излагать, так он слушал и улыбался. Час слушает, второй, улыбка все та же! Я уж подумал было, что он в ступор впал, рукой у него перед лицом помахал, а он расхохотался вдруг, набросал на листе бумаги формулу из этой самой «оперы» и мне протянул. Я обомлел! Он спрашивает: "Знаешь, чем мы друг от друга отличаемся? Я к этим выводам десять лет шел, а ты их со "школьной скамьи" принес, будто случайно под партой обнаружил!". Так что я с первого курса у него на кафедре работаю. Сейчас делаю вид, что кандидатскую диссертацию пишу.

— Делаешь вид?! — удивился Бравый. — Почему?

— Так засекречено все! Только заикнись о наших подлинных открытиях, чужеземцы свои лапы мохнатые тут же на них и наложат. Я на досуге уже штук пять настоящих докторских сочинил, а защищать некому. О моих работах только двое ученых знают: мой шеф и Бокалов Сергей Николаевич…

— Кто?! — подпрыгнул в кресле Илья.

— Твой декан, — оторвавшись от приборов и полуобернувшись, усмехнулся Римлянин. — Соскучился, поди?

— В жизни бы не подумал, что он работает над секретными проектами.

— Это потому, что тебе на науку наплевать! Он ведь пытался тебя к работе привлечь и так, и эдак. Сетовал мне когда-то, что при всех своих талантах ты учишься лишь "от сих до сих". Между прочим, его дочь, Ирина, уже четыре года тебя ждет.

— Зачем?

— Эх, Илья, твое сердце до сих пор Алена Гамидова терзает, а ведь это ситуация, когда "мертвые хватают живых"! Ты смерти ищешь, а некоторые живые девушки сами за тебя умереть готовы.

— Я ее не люблю.

— А ты женись на ней, может, и полюбишь!

Илья привык, что Римлянин, обладающий ярко выраженными телепатическими способностями, читает его мысли, да и не только его. Но вряд ли он способен предсказывать будущее…

— Это не предсказание, — проворчал Римлянин, отворачиваясь к приборам, — а жизненный опыт!

После очередной серии "Папиных дочек" Немо смахнул с глаз сентиментальную слезу и повернулся к Форварду.

— Борис, как ты думаешь, твои дети унаследуют твою гениальность?

— Это не от меня зависит, — беззаботно пожав плечами, ответил аспирант.

— А от кого, от наших Богов?

— От моей невесты!

— Ты жениться собираешься?

— Уже чуть было не женился на днях… по ее распоряжению. Начальник ваш в аккурат с этой командировкой подгадал, пришлось отложить до Контакта. Анастасия моя — "железная леди"! До сих пор понять не могу, как вам удалось убедить ее повременить со свадьбой, Чингачгук Иванович?

Разведчики улыбнулись. Этот оперативный псевдоним на время похода Римлянин взял себе из старого анекдота. Даже они, его друзья, прошедшие с ним огни и воды, посвященные в важнейшие государственные секреты, до сих пор не знали его настоящего полного имени. А вот Корсар, похоже, знал! Во всяком случае, имя «Георгий» он в Африке произнес!

— Я ее не убеждал, это Лида Бокалова расстаралась, — отозвался Римлянин.

— А кто твоя невеста? — поинтересовался Илья.

— Анастасия Свиридова, талантливый модельер! — о своей невероятной женщине Незалежный готов был говорить не менее охотно, чем о науке. — У нее собственное модельное агентство, так и называется — «Анастасия». Другой такой женщины в природе просто нет!

— Так уж и нет! — обиделся за свою жену Бравый. — Знаешь, сколько в России настоящих Богинь?!

— Теперь учись жить богато, — улыбнулся Немо.

— Вряд ли получится, — вздохнул аспирант, — хоть я и сам не бедный.

Дело было в том, что личные потребности Бориса Незалежного были скромны, поэтому «богато» жить он просто не умел!

Профессор и Сергей Бокалов перечисляли на его банковский счет половину всех гонораров, получаемых за открытые публикации и «традиционные» изобретения, честно делились грантами и международными премиями. Роль аспиранта в этих изысканиях была важнейшей: он указывал ученым путь, который позволял им зарабатывать славу и деньги в рамках традиционной науки, одновременно заводя эту науку в неизбежный скорый тупик!

Андрей Азаров неоднократно предлагал Борису написать диссертацию по какой-нибудь неальтернативной теме, чтобы ее можно было защитить.

— У тебя на это неделя уйдет, не больше! — увещевал он своего помощника. — Да и то лишь на оформление.

— Чтобы меня потом мои дети корили? Вот разрешат нам наши подлинные научные достижения обнародовать, тогда — с дорогой душой! Или хотя бы компетентную комиссию сумеют собрать из настоящих ученых, чтобы было кому защищаться…

— Нас же с Сергеем наши дети не корят!

— Так они и не знают, над чем их отцы работают на самом деле. А когда узнают, тоже не страшно: объясните им, что участвовали в "операции прикрытия"! Кстати, так оно и есть на самом деле.

Незалежный жил в трехкомнатной квартире, оставшейся ему от родителей, перебравшихся вместе с двумя его младшими сестрами в Украину, на "историческую родину", как только сын поступил в Университет. Его отец, обладающий недюжинной деловой хваткой, и в России неплохо зарабатывал. А уж в "вильной самостийной Украйне", удачно сочетая природную хохляцкую хитрость и благоприобретенную русскую удаль, развернулся в полную мощь! Первокурснику Незалежному посыпались солидные денежные переводы.

Тратить такие суммы Борису было некуда. Он привык одеваться со вкусом, но недорого. Роскошные рестораны не любил: его повергали в недоумение сытые, наглые физиономии постоянных клиентов и пустые глаза их размалеванных подружек. Борис обедал, в основном, у Азаровых, проживавших тогда неподалеку от Университета.

С одиннадцатилетним Олегом Азаровым и его девятилетней сестрой они сразу стали лучшими друзьями. Елена, эта славная девчонка, за годы их дружбы просто «прикипела» к кухонной плите, считая своим долгом накормить своего взрослого друга повкуснее. В конце концов, она научилась великолепно готовить, и это занятие стало для нее любимым и привычным.

У девушек Борис вызывал неизменную симпатию. Ответную симпатию вызывали у него девушки, предпочитавшие «роскошной» жизни духовную близость и чувственные взаимные удовольствия. Для таких девушек, в сравнении с ресторанами и ночными клубами, постель имела явные преимущества, и особых расходов они не требовали. Борис иногда дарил им не очень дорогие подарки, и вовсе не из скупости, которой в нем не было ни грамма.

Просто однажды он подарил очередной пассии безделушку "от Тиффани". Юная особа сначала решила, что это искусная подделка, но через несколько дней зашла в ювелирный магазин и попросила оценить вещь. Услышав стоимость ожерелья, девушка однозначно расценила подарок как предложение руки и сердца и решила подавить застенчивость такого милого парня бурным натиском! Знакомства с ее родителями неосмотрительный любовник сумел избежать только потому, что целый месяц скрывался у Азаровых.