Сердце России

Илье, который был в салоне две недели назад единственный раз, еще тогда понравилась Ольга. Он ни минуты не сомневался, что эта душевная и добрая девушка растопит любой лед, и не ошибся.

— Вам сделать прическу к какому-то торжеству? — спросила Ольга Трошина, глядя в синие глаза клиентки.

— Да, к торжеству справедливости, пожалуйста! — улыбнулась Елена.

Она увидела в зеркале, как девушка, стоящая рядом с ней с расческой наготове, растерянно повернулась к Илье, но тот лишь недоуменно пожал плечами.

— На ваш вкус… Оленька, — молвила Елена, и мастер приступила к работе.

Глава 11. Всех — к стенке! До единого!!

Состав участников ежедневной аналитической программы «Прорыв» впечатлял!

Сегодня в прорыв бросились лидеры местных отделений всех значимых оппозиционных партий, журналисты и городской прокурор, чей синий мундир вселял в будущего гаранта Конституции некоторое беспокойство.

Из героев ошеломившего горожан утреннего выпуска новостей помимо Ильи, Елены и Синтии присутствовали декан Сергей Николаевич Бокалов и аспирант Борис Незалежный.

Елена подозрительно осматривала места для публики, пестревшие нарядами самых разных расцветок. Процентов восемьдесят зрителей, сумевших с боем прорваться на эту программу, составляли девушки и молодые женщины. Такое повальное увлечение политикой, проявленное благоухающими красотками, не могло не насторожить юную жену прославленного студента, и Елена с тревогой взглянула на мужа.

Илья улыбнулся и на секунду накрыл ладонью кисть ее руки, лежащей на подлокотнике мягкого кресла. Он предвидел, что в зрительских рядах сегодня будет много молоденьких особ, и заранее предупредил об этом жену, щадя ее чувства. Но одно дело — представить себе роскошный цветник, и совсем другое — оказаться в центре наполненной душистыми ароматами оранжереи, где каждый цветок взывает: сорви меня!

— Милая, — негромко сказал Илья, склонившись к Елене, — для меня существуешь только ты, помни об этом.

— Помню, — вздохнула она, — но ведь ты сражаешься и ради этих женщин тоже.

— Мы сражаемся, — значительно произнес Илья.

Елена вдруг представила себе, как они вдвоем с мужем вырывают этих беззащитных и, скорее всего, безмозглых дамочек из лап целого стада драконов, похожих на тотем, стоящий в их квартире, и великодушно простила им вызывающие кокетливые взгляды, обращенные к Илье.

Впрочем, заинтересованные взгляды молодых женщин были обращены не только к ее мужу. Им понравились и двое других мужчин, сидящих перед ними в креслах: молодой и постарше. Оба ученых были приятной внешности, спортивного телосложения, безусловно, сильные. Кроме того, как уяснили женщины из утренних новостей, оба были настоящими героями: ночью они хладнокровно поглощали эскалоп под обстрелом вражеских танков и обсуждали законы какого-то неведомого Ома!

Декан уже успел обменяться многозначительными взглядами с понравившейся ему блондинкой в третьем ряду, по всей видимости, ровесницей его дочери и, не читая, спрятал в карман записку с номером телефона, переданную ею через помощника ведущей. Сергей Николаевич чувствовал себя великолепно! Если бы он был уверен, что каждый взрыв в его квартире будет собирать в одном месте такое количество заинтересованных красоток, он не стал бы возражать, чтобы на его запойного соседа хотя бы раз в неделю обрушивался потолок!

Совсем по-другому чувствовал себя аспирант. Его невеста, которую он важно провел в телестудию через служебный вход, по достоинству оценила публику и теперь делала ему страшные глаза.

— Еще раз тебя на телевидении увижу, — прочел в ее взгляде Незалежный, — уроню на голову телебашню!

Ведущая программы, до начала которой оставалось еще несколько минут, привлекательная женщина лет двадцати пяти, пользуясь моментом, разговаривала по-французски с Синтией Тейн. Журналистка похвалила ее отличное произношение, потом прошептала ей на ухо какую-то просьбу. Телеведущая с любопытством взглянула на Елену и согласно кивнула Синтии.

— В прямом эфире ежедневная аналитическая программа «Прорыв» и я, ее ведущая, Татьяна Васильева, — прозвучал энергичный голос молодой женщины, и восторженные перешептывания в благоухающей публике смолкли.

Телеведущая коротко напомнила участникам эфира о произошедших в городе ночью драматических событиях, сопроводив комментариями сенсационный видеоряд, после чего камера прошлась по местам для зрителей.

Ирина, сидящая перед огромным экраном домашнего кинотеатра в гостиной мавританского особняка, злорадно улыбнулась, представив какие ревнивые чувства испытывает сейчас ее лучшая подруга. Однако когда во время представления героев программы на экране крупным планом возникла Елена, девушка прикусила губу: прекрасная половина семейства Синельниковых жизнерадостно смотрела в объектив и, вообще, в элегантном бежевом костюме и с новой прической выглядела просто великолепно!

— И наконец, — заканчивая представление героев телепрограммы, произнесла ее ведущая, — у нас в гостях — независимая канадская журналистка Синтия Тейн.

Синтия улыбнулась и слегка наклонила голову.

— Госпожа Тейн, — обратилась к ней Татьяна Васильева, — то, что случилось в городе минувшей ночью, происходило практически на ваших глазах. Скажите, вам не страшно у нас находиться?

— Моя специализация — древнейшая история России, — стараясь быть краткой, чтобы сэкономить чужое эфирное время, заговорила Синтия. — Я знаю, что россияне с испокон веков умели постоять за себя, давая достойный отпор любым врагам, и внешним, и внутренним. Насколько я понимаю, этой ночью городской мафии был нанесен мощный удар. Мне не страшно, я рада за вас, и я — с вами!

Прозвучали аплодисменты.

— Сергей Николаевич, — обратилась телеведущая к Бокалову, — кто они, эти враги, напавшие на вашу семью?

— Бандиты, наверное, — пожал плечами декан. — Теперь уже вряд ли удастся выяснить мотивы нападения, поскольку все они — покойники.

Вновь раздались аплодисменты, и Бокалов улыбнулся восторженно уставившейся на него блондинке из третьего ряда.

— Кому это он там так мило улыбается?! — глядя на экран телевизора в гостиной Азаровых, возмутилась Лидия.

— Борис, — обратилась Татьяна к Незалежному, — в момент нападения вы находились у Бокаловых в гостях. Может быть, у вас есть личные враги, и это нападение — их рук дело?

— Нет у меня никаких врагов! — заявил аспирант и укоризненно взглянул на свою невесту, сидящую в последнем ряду. — Да враги мне и не страшны: меня все равно скоро прихлопнет одна ревнивая особа!

По рядам публики прокатился сочувственный ропот. Невеста аспиранта тут же смягчила взгляд и погрозила жениху пальцем.