Сердечные тайны

– А, это ты, Бэн. Зачем ты так хлопнула дверью? Ты испугала меня, как и остальных.

Генри был одет в темные бриджи и рубашку, от чего его лицо казалось бледнее, чем оно было на самом деле.

– А вы кого ждали?

– Никого, Бэнни, – торопливо ответил Джордж. – Вот почему мы испугались. Что ты делаешь здесь в такой поздний час?

– Я не позволю вам сделать это, – сказала она решительно.

– Сделать что?

– То, что вы надумали сделать. Какой-нибудь налет на лагерь британцев или что-нибудь вроде этого. Что бы вы не задумали, вы можете попасть в беду. Я не могу этого допустить.

– Бэн, – протестующе воскликнул Генри.

– Нет, Генри. То, что вы замышляете, – наверное, полное сумасшествие.

Джордж наклонился и резко опустил кулак на стол:

– Бэнни, это последняя возможность нанести британцам удар до того, пока они не перебрались в крепость, где будут практически неуязвимы.

– Ну что вы втроем сможете сделать?

– Мы не собираемся рисковать по-глупому. Много шуму мы не наделаем, но кровь им попортим. Так что не волнуйся, нам ничего не грозит.

– Тогда почему вы не сказали ничего отцу? И остальным?

Генри нерешительно переступил с ноги на ногу и посмотрел на Джорджа, надеясь найти в нем поддержку. Джордж спокойно ответил:

– Я считаю, что маленькой группе удобнее проскользнуть незамеченной.

– Не говоря уже о том, что папа может вовсе и не согласиться с вашими планами, – сказала Бэнни.

Джордж улыбнулся.

– И это тоже верно. И еще, я думаю, что Брэндан в чем-то прав. Англичане получают откуда-то необходимые сведения. Поэтому чем меньше людей посвящены в наши планы, тем меньше риска.

– Что ж, тогда я пойду вместе с вами.

– Нет, не пойдешь, – крикнул Генри.

– Ты же сказал, что это абсолютно безопасно, – напомнила она ему.

– Да, но…

– Тогда я пойду, – сказала она решительно.

Джордж потер рукой подбородок.

– Что ты задумала, Бэнни?

– Я обещаю, что не буду мешать вам, Джордж. Я буду только наблюдать. Ты же знаешь, что я самая наблюдательная из всех вас.

– Ты не позволишь ей пойти с нами! – запротестовал Генри.

– Я могла бы покараулить.

– Хорошо, – согласился Джордж. Исаак решительно вскинул голову.

– Ну, значит, мы идем.

– Все готовы, – раздался голос Брэндана, который неслышно подошел к ним сзади.

– Брэндан, – проворчал Генри, – неужели к нам собирается присоединиться вся наша семья?

– Что тебе нужно, Брэндан? – спросил Джордж.

– Неужели вы и вправду подумали, что я разрешу вам осуществить задуманное без меня? Не говоря уже о том, к каким плачевным результатам это могло бы привести. – Он положил на стол рулон черной ткани.

– Вам придется накинуть на головы вот это, потому что вы не обладаете преимуществом, что есть у меня – темные волосы. – С глухим стуком он поставил на стол ведро, опустил в него руку, а потом провел пальцами по щеке Генри. На ней показалась черная полоска сажи.

– А этим ты помажешь себе персиковую кожу, которая так привлекает Мэрси.

Генри озадаченно уставился на улыбающегося Брэндана. Тот одобряюще кивнул:

– Что ж, ребята, за работу.

* * *

Снег захрустел у нее под ногами, когда она подошла к старому клену. Даже через плотную ткань накидки, она чувствовала шероховатую поверхность дерева. Ствол закрывал от порывов холодного ветра, и Бэнни надеялась, что в тени дерева ее будет не так видно. Клен рос на небольшом холме в нескольких метрах от крепости, которая была залита серебристым лунным светом. Позади Бэнни чернел лес.

Они проехали верхом на лошадях около трех миль. Остальную часть пути прошли пешком, стараясь производить как можно меньше шума.

Брэндан посоветовал каждому оставить лошадь в своем месте, тщательно замаскировав ее. В таком случае, если одну обнаружат, нельзя будет догадаться, сколько их было всего, и они не потеряют всех лошадей.

Он также настоял на том, чтобы они не встречались после операции. Если кого-нибудь схватят, другие все равно ничем не смогут помочь. И любая попытка спасти его может стоить им всем жизни. Так что пока они не доберутся до «Данслинг Эля», никто не будет знать ничего о судьбе остальных.

Брэндан приказал сестре стоять за этим деревом с условием, что, почувствовав неладное и подав условный сигнал, она должна будет возвращаться в «Данслин Эль» как можно скорее.

Бэнни внимательно осмотрела лагерь англичан, расположенный на узкой ровной полосе земли между лесом и крепостью. Лагерь представлял собой несколько десятков разбросанных то тут, то там палаток, причем две из них были по размеру больше, чем остальные. Время от времени в лагере вспыхивали огоньки, и тогда лунный свет начинал переливаться золотом.

Казалось, что там все спокойно. Несколько солдат патрулировали внешние границы лагеря. Другие занимали вверенные им посты. Но все они выглядели вялыми и невнимательными, видимо, будучи уверенными в том, что никто не рискнет посягнуть на лагерь британской армии.

Ее сердце начало бешено колотиться, хотя вроде бы еще и не было ни малейшего основания для опасений. Они договорились, что если она заметит что-то подозрительное, тут же предупредит об этом братьев криком совы. Но смогут ли они услышать его на таком расстоянии? А если и услышат, поможет ли это? Может быть, будет поздно, по крайней мере, для одного из них? Ей оставалось только надеяться на то, что остальные успеют ускользнуть.

Братьев нигде не было видно. Они пошли примерно минут пятнадцать-двадцать назад. Трудно было судить о времени – каждая секунда тянулась невыносимо долго. В лагере не было заметно никаких подозрительных передвижений: либо ее братьев там не было, либо они двигались с гораздо большей осторожностью, чем она предполагала.

В дальнем конце лагеря появился еще один слабый огонек. Может быть, один из солдат замерз на своем посту и решил развести костер. Она поежилась от холода, когда резкий ветер засвистел между ветвями деревьев. Неплохо было бы сейчас выпить кружку дымящегося, пахнущего пряностями сидра.

Огонь разгорался все сильнее, яркое пламя все яростнее полыхало на фоне бело-голубого неба. И тут она поняла. Это был не костер.

Брэндан сделал свое дело.

Пронзительный крик разорвал тишину. Видимо, солдаты не сразу поняли, что это была тревога, потому что только по прошествии нескольких минут из палаток стали выбегать люди. Не было смысла предупреждать братьев об опасности. Они должны были уже догадаться, что лагерь поднят по тревоге. А, может быть, вообще было поздно уже предупреждать.