Серебро и сталь

Кристина билась с Карпером у подножия холма, в небольшом отдалении от основной свалки. Что ж, другого от неё ожидать и не следовало — было ясно, что она любой ценой попытается пробить себе путь к её врагу. Хельмут закатил глаза, но тут же понял, что его усилия вот-вот пройдут даром: Карпер явно побеждал, а девчонка едва на ногах стояла.

Продолжая мысленно поминать её последними словами, Хельмут бросился вслед за Генрихом, хотя ситуацию, казалось, было уже не исправить: Карпер резко отбил удар Кристины, и пока та пыталась прийти в себя, занёс меч, готовый ударить прямо в её сердце. Кажется, Генрих всё-таки выругался, да и Хельмуту тоже было не до смеха: как бы его ни бесила эта проклятая Кристина, её смерть — событие совсем не желательное. Слава Богу, ей хватило сил увернуться, но меч Карпера, кажется, её всё-таки задел, потому что она пошатнулась, приложила руку к правой стороне туловища и через мгновение медленно осела на землю.

Снова.

Если ему опять придётся вытаскивать её с того света… Нет, Хельмут на такое не подписывался! Пусть Генрих сам делает со своей ненаглядной, что хочет.

Карпер мерзко усмехнулся, видимо, совсем не замечая ни того, как стремительно редела его армия, ни того, что он сам оказался окружён, и занёс меч, готовый окончательно добить Кристину.

И он явно не ожидал, что вместо того, чтобы благополучно опуститься, его меч столкнётся в воздухе с клинком Генриха. Неожиданный сокрушительный удар выбил клинок из рук Карпера. Тот бросил изумлённый взгляд на валяющийся в грязи меч, потом ещё более изумлённо взглянул на лорда Штейнберга, который, воспользовавшись моментом, врезал ему по лицу кулаком, облачённым в латную перчатку.

— Хельмут, забери её отсюда, быстро! — бросил он через плечо.

Да почему чуть что, так сразу Хельмут?

— Она меня сволочью назвала, — процедил он сквозь зубы, кинул меч в ножны и совсем не бережно взвалил Кристину на руки — вместе с её мечом. Даже в доспехах она весила не особо много. Вся правая сторона её кольчуги была залита кровью, густые алые капли мерно падали на землю и заляпали Хельмуту обе руки. Чёрт, кажется, не дышит… Изукрашенное многочисленными царапинами и подтёками крови лицо было чересчур спокойным и, пожалуй, даже красивым: глаза закрыты, ресницы не вздрагивают, губы плотно сжаты… Ну точно мертва.

Впрочем, ему-то какое дело? Ему велели её забрать, а живая она или мёртвая, пока неважно. Хельмут вздохнул и потащил девчонку в безопасное место.

Глава 12

Ей впервые за долгое время не снилось ничего. Она словно выпала из реальности, погрузившись в черноту, пустоту и тишину, чтобы проснуться с раскалённой болью по всему телу. Через несколько секунд почувствовала под собой что-то мягкое, упругое и удивилась: ведь её походная кушетка такая жёсткая…

Понадобилось не меньше минуты, чтобы понять, что это - не кушетка, а нормальная постель. Окончательно из мутного неведения её вывела обжигающая, режущая боль в боку. Кристина зажмурилась напоследок, сжала пальцами простыню и открыла глаза.

Мир встретил её ослепляющим бесконечным светом. Высокий потолок, казалось, парил где-то в бесконечности, а стены держали грязно-серое, но сверкающее небо. Сил повернуть голову не было. Кристина мысленно усмехнулась, пытаясь понять, что теперь у неё вообще не болит. Видимо, ничего.

Она не сразу поняла, что жива. Всё вокруг мелькало на грани сна и яви, жизни и смерти, и в памяти даже не сразу удалось воскресить то, что Кристина пережила недавно. Или давно? Когда? Сколько времени прошло? Или она вообще ничего не пережила, и это всего лишь видения умирающего сознания?

Постепенно в мир вернулись звуки. Кристина слабо усмехнулась: видимо, она всё же жива, потому что звуки были вполне земными. Первое, что она услышала - шум вьюги за окном, напоминающий то ли плач, то ли волчий вой. Потом до слуха девушки донеслись торопливые лёгкие шаги и шорох ткани. В комнате она была не одна…

«Наверное, Натали, - сообразила Кристина.
– Если она жива, конечно. Хотя с чего ей быть мёртвой…»

Она попыталась развернуться на здоровый левый бок и вскрикнула от боли. Точнее, даже не вскрикнула, а сдавленно и хрипло простонала - на большее сил не хватило. Пальцы судорожно вцепились в мягкую простыню. Прикосновения к чему-то материальному, плотному заставили её окончательно убедиться в том, что она жива.

Кажется, её позвали - у Кристины заложило уши от внезапного звука, выделяющегося среди монотонности других, и она не расслышала. Перед глазами всё плыло, боль разъедала кожу, отчего зубы скрипели громче, чем выл ветер за окном. Собственное тело казалось ей слишком тяжёлым и причиняло лишь дискомфорт.

– Миледи!
– донёсся до неё голос Натали, радостно-встревоженный, но какой-то расколотый.

Кристина хотела было ответить, но не нашла в себе сил. Горло свело, будто она залпом выпила полбутылки какого-нибудь крепкого алкогольного напитка. А ещё было страшно слышать собственный голос — и Кристина не могла понять, почему. Через мгновение она почувствовала, что её горящего лба коснулись холодные пальцы.

– Я сейчас позову лекаря, - продолжила служанка.

Но девушка резко протянула руку, нащупала пальцы Натали и сжала их. Туман перед глазами постепенно таял, проясняя увиденное, и вскоре Кристина обнаружила напротив себя круглые от испуга глаза Натали, её бледное, осунувшиеся лицо, растрёпанную светлую косу, перекинутую через плечо, и чёрное платье из мягкой ткани.

Кристине захотелось взглянуть на себя в зеркало, но, вспомнив, что её ранили в том числе и в лицо, она поняла, что эта затея только разочарует её. Впрочем, Натали смотрела на неё без отвращения — в глазах плескались волнение и тревога, но какого-либо пренебрежения или отторжения не было.

– Стой, - выдохнула Кристина и слегка потянула её за руку, заставляя присесть на краешек кровати. Она почти не слышала саму себя — уши заложило, да и голос звучал чересчур тихо.
– Я… Мы дома? Мы победили?

– Да, миледи.
– Натали улыбнулась, но голос её был горьким, словно яд.
– Вам больно?

– Терпимо, - соврала Кристина и попыталась привстать.

– Не нужно, - попросила служанка, приобняв Кристину за плечи и заставляя лечь на место.
– Вам пока нельзя вставать.

Девушка послушно легла, не отрывая взгляда от Натали. Сдавленная болью, словно стальным раскалённым обручем, голова коснулась мягкой подушки, но это не принесло облегчения. Мысли метались испуганными птицами, но Кристине удалось с трудом ухватиться за одну, заставившую её затрепетать от тревоги.

– Он… он жив?
– пытаясь сделать голос более звучным, спросила девушка.

– Лорд Штейнберг?
– уточнила Натали, поглаживая холодной ладошкой горящий лоб госпожи.
– Да, миледи. Он почти всё время сидел рядом, ни на шаг от вас не отходил, лишь буквально пару часов назад отлучился по каким-то важным делам. Пока вы… - Она замялась, быстро смахнув с трепещущих ресниц одинокую слезинку.
– Пока вы были нездоровы, он взял на себя обязанности лорда-прот… Прок…

– Протектора, - выдохнула Кристина, чувствуя, что сама вот-вот заплачет. Облегчение душевное немного ослабляло и физическую боль, но не сильно.
– Сколько, кстати, я была…