Серебряные стрелы

– Вот и все, эльф, – прошептал он в темноту. – Ты заслуживал иной участи.

Если бы его друзья в этот момент не были погружены в собственные раздумья, они бы наверняка заметили прозвучавшую в скорбных словах Бренора злость. Осознав весь ужас потери своего лучшего и самого верного друга, он к тому же чувствовал, что к печали примешивается острое чувство вины. Дворф понял, что это именно из-за него эльфа постигла такая ужасная судьба. Бренор вспомнил, как он хитростью втянул Дзирта в этот поход, попутно пообещав ему удивительные приключения, каких тот еще никогда не испытывал.

Печаль Вульфгара была не менее глубокой, хотя чувство вины не отягощало его совесть. Варвар потерял одного из своих учителей, того, кто из грубого самонадеянного юнца превратил его в расчетливого, хладнокровного воина.

Он потерял и верного друга. В поисках приключений Вульфгар последовал бы за Дзиртом хоть на дно Абисса. И хотя в душе он не сомневался, что в один прекрасный день эльф втравит его в историю, из которой им будет уже не выпутаться, но именно в те моменты, когда он сражался рядом с Дзиртом или когда они просто упражнялись, Вульфгар чувствовал, что живет жизнью настоящего воина. Он часто мечтал о смерти в бою рядом с эльфом, о славном конце, который будут многократно воспевать еще многие столетия после того, как те, кто убил их, обратятся в прах в своих безымянных могилах.

Такой конец нисколько не страшил молодого варвара.

– Вот и ты обрел покой, мой друг, – тихо сказала Кэтти-бри, как никто другой понимавшая душу эльфа. Она видела мир так же, как и Дзирт, – никто, кроме нее, не догадывался, что в действительности скрывалось за его мужественным, суровым поведением. Именно эта часть Дзирта потребовала, чтобы он покинул Мензоберранзан и свой злобный народ, несмотря на то, что ему предстояло стать вечным изгоем. Кэтти-бри знала, как добр был эльф и какую боль причиняло ему общение с теми, кто, увидев его черную кожу, не пытался понять его натуру.

Девушка осознала, что сегодня и силы добра, и силы зла лишились своих преданных защитников – ведь в Энтрери Кэтти-бри видела полную противоположность Дзирту. Без убийцы мир станет лучше.

Но цена была слишком высока.

То чувство облегчения, которое Реджис мог бы испытать, начисто растаяло в охвативших его отчаянии и скорби. Сегодня под обломками обрушившейся ниши словно умерла частичка его души. Ему уже не надо никуда бежать – Паша Пуук больше не будет его преследовать, но сейчас Реджис впервые в жизни понял, сколь тяжелой может оказаться расплата за свои поступки. Ведь он присоединился к отряду Бренора, прекрасно зная, что Энтрери идет по следу. Он понимал, какая опасность грозит его друзьям.

Хафлинг был опытным игроком и даже мысли не мог допустить, что ставка будет бита. Жизнь была игрой, в которой он привык отчаянно рисковать и всегда идти до конца… Но ему еще никогда не приходилось проигрывать. Реджис не привык платить по счетам.

– Прощай, мой друг, – прошептал он, после чего, повернувшись к Бренору, спросил: – Куда теперь? Как ты намерен выбираться из этого ужасного горного города?

Реджис вовсе не хотел, чтобы его слова прозвучали как обвинение, но Бренор, в полной мере осознававший свою вину в смерти друга, понял вопрос хафлинга именно так.

– Это ты во всем виноват! – зарычал он. – Это ты навел убийцу на наш след! – и Бренор, угрожающе перехватив топор, двинулся к Реджису. Лицо его побагровело, а пальцы, сжимавшие рукоять, побелели от напряжения.

Вульфгар, пораженный столь неожиданной вспышкой злобы, встал рядом с Реджисом. Но хафлинг и не думал убегать. Он даже не попытался защититься. Реджис просто не мог поверить, что Бренор может так рассердиться на него.

– Жалкий воришка! – орал Бренор. – Ты привык, шагать по жизни, не обращая ни на что внимания, а платят за это твои друзья!

Его злость разгоралась с каждым словом, она, казалось, отделялась от дворфа и набирала силу уже независимо от него.

Еще один шаг – и он оказался бы прямо перед Реджисом… Судя по тому, как он шагал, Бренор явно собирался ударить хафлинга. И в этот момент между ними встал Вульфгар. Его взгляд мгновенно остановил разъяренного дворфа.

Увидев перед собой молодого варвара, Бренор быстро пришел в себя и ужаснулся при мысли о том, что он только что мог натворить. Смутившись, он постарался скрыть свою ярость и принялся осматривать помещение. Мало что из их припасов уцелело при обвале.

– Оставим этот хлам! Нам нельзя терять время! – сказал он и закашлялся. – Постараемся поскорее покинуть это проклятое место!

Вульфгар и Кэтти-бри осмотрели груды камней в поисках того, что можно было бы прихватить с собой, и быстро пришли к такому же выводу, что и дворф. И, бросив последний взгляд в сторону обрушившейся ниши, похоронившей Дзирта, они последовали за дворфом по уходящему вверх коридору.

– Следующий привал я намерен сделать в Ущелье Гарумна! – объявил Бренор. – Так что приготовьтесь к длинному переходу!

– А куда потом? – спросил Вульфгар, уже догадываясь, каким будет ответ.

– Наружу и прочь отсюда! – заорал Бренор. – И чем быстрее, тем лучше!

– Чтобы вернуться сюда во главе большой армии? – настаивал Вульфгар.

– Нет, чтобы не возвращаться! Чтобы никогда больше сюда не возвращаться!

– Значит, Дзирт погиб зря! – твердо сказал варвар. – Он отдал свою жизнь за то, чему никогда не суждено свершиться.

Бренор на мгновение задумался. То, на что намекал Вульфгар, пришлось ему не по нраву.

– Он погиб не зря! – прорычал дворф. – Его смерть служит нам последним предупреждением, призывом покинуть проклятое место. Коридоры Мифрил Халла прямо-таки кишат злом! Неужели ты не чувствуешь этого, малыш? Неужели твои глаза и нос не подсказывают тебе, что надо убираться отсюда как можно скорее?

– Мои глаза говорят мне, что здесь полно опасностей, – ответил Вульфгар. – Так же, как и везде. Но я воин и привык не обращать внимания на подобные предупреждения!

– Тогда ты рискуешь скоро стать мертвым воином, – вставила Кэтти-бри.

Вульфгар бросил на нее гневный взгляд.

– Дзирт пришел сюда, чтобы помочь вернуть Мифрил Халл, и я намерен сделать все возможное, чтобы так оно и произошло!

– Но при этом ты погибнешь, – пробормотал Бренор. На этот раз в его голосе уже не было злости. – Мы пришли сюда в поисках моего дома, малыш. Когда-то мой народ жил здесь. Но сейчас Мифрил Халл заселили силы тьмы, и я не собираюсь возвращать его. Я не намерен возвращаться сюда после того, как я выйду наружу из этого вонючего города. Пойми это своей упрямой башкой. Теперь Мифрил Халл принадлежит теням и серым дворфам, и пусть в один прекрасный день его стены обрушатся на их поганые головы!