Серебряный туман

Папа взглянул на меня. Я прикусила губу. Я не думала, что, сказав ей устроиться поудобнее, она почувствует себя комфортно, поэтому я ничего не сказала. Перед началом эпизода папа посвятил её в сюжет шоу. Она слушала с таким восхищением, что можно было подумать, будто папа объясняет механику чёрных дыр. Когда я нажала кнопку воспроизведения, она ещё немного откинулась на спинку дивана.

Я взглянула на её профиль, освещённый экраном. Никогда в своих самых смелых мечтах я не могла представить, что буду жить с Лили Вуд, и у меня было несколько довольно смелых снов. Большинство из них о её брате и охотниках, похороненных на нашем заднем дворе.

Ещё один охотник появился в моих снах пару ночей назад. Приземистый мужчина, обсуждающий условия соглашений Якоби с Негонгвой. Голос человека, в котором я обитала, был громким, его слова резкими, ноги короткими, волосатыми и мускулистыми.

Туман и сильный, пряный запах мужчины атаковали мои чувства, мешая сосредоточиться на их разногласиях. Когда я проснулась, в памяти всплыло только одно слово: ноквад. Остальное оставалось таким же расплывчатым, как воздух внутри парилки.

Я посмотрел «ноквад» в словаре Леи.

Ноквад означал туман.

Туман напомнил мне о Ночи Тумана — единственной ночи в Неверре, когда Неблагие могли выйти из своего подземного дома и повеселиться со своими Благими братьями и сёстрами.

Я вздохнула и глубже зарылась в пушистые подушки позади себя, подтянув ноги к себе. Клянусь, я была уверена, что духи действительно могут посещать мой разум.

Я почувствовала, как Лили посмотрела на меня. Если бы она могла заглянуть в мои мысли, то, наверное, отправилась бы в путь. Я посмотрела на неё и улыбнулась. Она отвернула голову и уставилась в телевизор.

Эйс доверял мне, что всё ещё приводило меня в замешательство, но не Лили. И я поняла. Я поцеловала её бывшего жениха, порвала с её братом, прижалась к Каджике. Насколько ужасно было её положение для того, чтобы её брат предложил жить со мной?

ГЛАВА 19. ЕЩЁ ОДНА КАСТА

На следующее утро я должна была тренироваться с Каджикой. Я не была совсем уверена, будет ли любезно оставить Лили одну в её первое утро, но я не позвонила, чтобы отменить встречу. Ему нужно было знать, что Лили живёт со мной. Ему нужно было предупредить других охотников, чтобы они держались подальше. Не то чтобы кто-то осмеливался подойти к моему дому с тех пор, как они напали на меня со стрелами из рябинового дерева.

Когда пикап с грохотом въехал на кладбище в девять часов, я просунула большие пальцы в петли джинсов и неторопливо спустилась с крыльца. Каджика нахмурился, когда заметил, что на мне нет спортивной одежды, но затем его хмурый взгляд превратился в одобрительный кивок.

— Хорошая мысль, Катори. Ты не всегда будешь в эластичной одежде.

Должно быть, я дёрнулась от удивления, потому что его брови сдвинулись.

— Разве учиться драться в жесткой одежде не входило в твои намерения?

Если бы его взгляд не был устремлён куда-то поверх моего плеча, я могла бы подразнить его за его комментарий о жесткой одежде.

Папа ушел завтракать с Би, а Милли ещё не появилась, чтобы определить причину смерти нового трупа в нашем подвале, так что оставалась Лили. Она стояла в открытом дверном проёме, её тонкая рука вцепилась в дверь, как будто от этого зависело её равновесие.

Я повернулась к Каджике, чтобы объяснить.

Его пристальный взгляд врезался в мой с силой удара.

— Что здесь делает Лили Вуд?

Я положила предплечья на грузовик.

— Лили Вуд живёт со мной.

— Что?

— Она разорвала свою помолвку с Крузом.

— Я не понимаю связи.

— Разрыв такой связи приведёт к тому, что тебя вышвырнут из Неверры, — сказала я тихим голосом.

Я не думала, что Лили нуждалась или хотела вновь пережить ужас своего решения.

Он снова оглянулся мне за спину, но Лили уже отступила в тень дома.

— Как долго?

— До тех пор, пока она не уйдёт, — прошептала я.

Он нахмурился.

— Я не понимаю.

Поэтому я объяснила ему это. А потом я сказала ему, чтобы он предупредил свой новый клан, что она запрещена.

— Ты уверена, что её не послали шпионить за тобой?

Я отпрянула, опустила руки.

— Это…

Я собиралась сказать «нелепо», но так ли это было? Холод просочился сквозь меня так же влажно, как ползучий слизняк.

— Ты даже не рассматривала такую возможность? Фейри любят обманывать людей. Особенно охотников. Это их специальность.

— Охотники так зациклены на этой крошечной черте нашей личности.

В замедленной съёмке я повернулась на голос.

Эйс стоял на ступеньках крыльца, положив руку на балюстраду, взъерошенные волосы сверкали золотом на белом солнце. Его пристальный взгляд скользнул по мне, затем скользнул дальше.

— Он тоже живёт с тобой, Катори? — спросил Каджика.

Моя шея повернулась обратно к охотнику так быстро, что хрустнула.

— Нет! — сказала я, но моё глупое лицо покраснело.

— Я просто пришёл с кое-какой одеждой для моей сестры. Не могу допустить, чтобы она бегала голышом. Не хочу, чтобы её приняли за охотника.

Губы Каджики сжались так плотно, что верхняя губа исчезла в нижней.

— Это подразумевалось как критика, паган?

— Нет. Просто наблюдение.

Тестостерон звенел в воздухе так же громко, как щебет птиц на покрытых листвой рябинах.

— Эйс, ты клянешься, что Лили здесь не для того, чтобы шпионить за мной?

Его лицо закрылось. А потом он фыркнул.

— Я знал, что я тебе не нравлюсь, но теперь, по крайней мере, я знаю, насколько сильно.

Я прикусила губу, чтобы она не дрожала, а затем замаскировала язвительность его слов раздражением.

— Просто ответь на вопрос, Эйс.

— Ты бы вообще поверила моему ответу?

— Да. Я бы поверила твоему ответу.

— Ты не должна верить ничему, что фейри…

Я вскинула руку, чтобы утихомирить Каджику.

— Лили здесь не для того, чтобы шпионить за тобой.

Долгую минуту мы пристально смотрели друг на друга. Я была почти уверена, что это был самый напряженный взгляд в истории человечества.