Серебряный туман

— Избавился? Ты имеешь в виду, изгнал их сюда?

Лили серьёзно посмотрела на меня. «Я имею в виду, уничтожил их».

Моя слюна загустела, прокисла.

«Хотя я никогда не встречала своего дедушку, он считался самым безжалостным неверрианским лидером».

Больше, чем когда-либо, я верила, что если из Тёмного Дня и вышла хоть одна положительная вещь, так это смерть Максимуса Вуда.

— И ты думаешь, что я могла бы быть Дэниели? — спросила я тихим голосом.

«Я понятия не имею, но если ты можешь перемещать воду, тогда, возможно. Но если это так, то ты никому не можешь рассказать, потому что Дэниели — враги всех. Форма ненавидит их за то, что они заключили их в тюрьму, а Благие боятся их, потому что магия Дэниели может рассеять туман».

— Охотники тоже ненавидят их?

«Каста вымерла примерно в то время, когда родились охотники, поэтому охотники никогда не сталкивались с Дэниели. По крайней мере, я так думала». Её серые глаза скользнули по моему лицу. «Тот факт, что ты здесь, заставляет меня думать иначе».

Я сцепила руки вместе.

«Но я могу ошибаться».

Но она также могла быть права.

«Чтобы ответить на твой предыдущий вопрос, если бы охотники сегодня столкнулись с Дэниели, они, вероятно, возненавидели бы их. У Дэниели, как и у Благих, была пыль. Охотники охотятся на всех с пылью. Я думаю, что твой народ», — она стёрла последние два слова и заменила их на: «охотники называли их мишипешу».

Я уже слышала это слово раньше. Я напрягла свой мозг, чтобы найти это воспоминание. Рассказывал ли мне мой дедушка истории о них? Знание того, где я это слышала, разлилось по моим венам, как инъекция, холодная и медленная.

— Я читала о них в книге, которую ты… — я собиралась сказать «украла», но заменила это слово словом «потеряла». Они были фейри-оборотнями, которые жили под водой.

Она заправила волосы за ухо. «На самом деле они не меняли форму, но их кожа покрывалась чешуей под водой». Бриллиант размером с её мочку уха мерцал в косом луче света, проникавшем через окно. «Ты можешь дышать под водой?»

— Я никогда не пыталась, — мои предплечья покрылись мурашками. — Боже мой, ты думаешь, я могла бы?

Она пожала плечом. «Дэниели могли, так что, возможно».

— Всё это так безумно.

Я встала с дивана и принялась расхаживать по гостиной. Не останавливаясь, я спросила:

— Почему Холли сказала мне, что у меня был выбор между охотником или фейри, если я была кем-то совершенно другим? Плюс, её сестра-близнец, она утонула, так что я не понимаю, как — если только она не утонула? Ты думаешь, Чатва инсценировала свою смерть?

Я перестала расхаживать по комнате.

Лили поманила меня пальцем, и я подошла.

«Эйс видел их фотографию в твоей комнате. По-видимому, они не были похожи друг на друга. Ты уверена, что они БЫЛИ близнецами? Может быть, они не были родственниками».

Кровь, должно быть, прилила к моему сердцу, потому что моя грудь была горячей и близкой к разрыву.

Лили откинула назад мерцающую завесу волос, которая упала ей на лицо, когда она печатала: «Я серьёзно, хотя, если я права в этом, ты должна держать это в секрете».

— Эйс знает. Я имею в виду, он знает, что я переместила воду.

«Он мне не сказал. Может быть, он не соединил все точки над «i». Кто-нибудь ещё знает?»

Я кивнула, и мне показалось, что моя голова весит больше, чем гробы из рябинового дерева моих предков.

— Каджика знает, — тихо призналась я, — но он верит, что это сила охотника. Кроме того, я действительно происхожу от Готтва, так что, возможно, так оно и есть.

Лили добавила строку текста: «Если это только Эйс и Каджика, то тебе следует…»

— Круз знает. Я думаю.

Лили вытянула шею, чтобы заглянуть мне в лицо. Её зрачки расширились, съели радужку. В замедленной съёмке она опустила свой мрачный взгляд. Её пальцы зависли над цифровой клавиатурой, как будто не могли записать мысль, пульсирующую в её голове.

Впрочем, ей не нужно было это писать, потому что я точно знала, о чём она думает.

Если Круз знал, то у меня были серьёзные проблемы.

— Он собирается убить меня.

После очень долгого колебания Лили напечатала: «Или он собирается использовать тебя».

Я не знала, что было хуже.

ГЛАВА 20. ОТКРОВЕНИЯ

На следующий вечер за ужином я спросила папу, действительно ли Лея и Чатва родственники.

— Я не понимаю твоего вопроса, Кэт.

Папа повёл нас с Лили в японский ресторан в Раддингтоне, где мы с папой ужинали в тот вечер, когда я узнала о «Форест Принт» — типографии в Детройте, которую Холли/Лея использовала для печати своей книги.

— Холли сказала твоей матери, что они родственники. Я не понимаю, зачем ей лгать.

Я видела немало причин, по которым она могла солгать. Чтобы защитить свою сестру от других фейри. Потому что она сама не знала правды. Чтобы защитить меня.

— Это почему-то похоже на дежавю, да?

Папа уставился в окно на чернильную полосу воды.

— Что на это похоже?

— Обсуждаем здесь Чатву. В прошлый раз, когда мы приходили, мы тоже говорили о ней, — он изучил меню. — Вы, девочки, знаете, что хотите съесть?

Мы обе кивнули.

Он подозвал официантку.

— Я полагаю, ты могла бы эксгумировать её тело и проверить её ДНК, если тебе так любопытно.

Учитывая, что Холли превратилась в цветок, это было невозможно. ДНК флоры, вероятно, не соответствовала бы ДНК человека.

— Или ты могла бы проверить её племянника. Это было бы менее грязно, чем выкапывать её.

Лили склонила голову набок, и папа объяснил:

— Каджика был её внучатым племянником.

Хотя Лили выпрямила голову, её хмурый взгляд не рассеялся.

Я бросила на неё взгляд, который, как я надеялась, переводился на «Я объясню позже», затем опустила взгляд на свои деревянные палочки для еды. Я разделила их, дерево раскололось неравномерно. Однако когда я их выровняла, они легко соединились.