Серенада для Черного колдуна
Шрифт:
Муж с женой, как рыба с водой (с) Народная пословица
Сколько раз с того мига, как в моей жизни появилась Синеглазка, я пожалел о том, что невнимательно слушал деда в детстве? Тысячу, если не больше. теперь спросить не у ого... брывки знаний и смутные догадки – вот всё, что у меня есть. Понять бы ещё, как этим всем воспользоваться…
А поговорить дед любил. собенно в глубокой старости, на пороге смерти,когда былое в его одряхлевшем мозгу тесно переплелось с настоящим, а правда с вымыслом. Бывало, часами травил байки о старых временах, древнем народе, его могуществе и традициях. Я зачастую либо вовсе не слушал, пропуская старческое бормотание мимо ушей, либо с трудом вылавливал из вороха беспорядочной информации ценные
Впрочем, об этом дед не рассуждал, он больше сокрушался, что нынче всё не так, что традиции забыты, что великие и могущественные экины либо превратились в гонимых едва ли не во всех государствах сирен, либо из-за многочисленных смешанных браков и вовсе растворились в иных народаx.
– Одна надежда на кольцо, – говорил дед. – Хранитель рода, гарант того, что наши знания не канут в бездну, а достанутся потомкам и тем самым обеспечат наше бессмертие…
Как кольцо может обеспечить бессмертие, я слушал невнимательно. Оно и понятно, в пятнадцать лет у пацанов обычно несколько иные интересы. Помню лишь, что его хранительницей всегда была жена наследника рода. И ещё, очень смутно, можно без запятых о том, что не каждая женщина может ею стать.
– Бабы, что с них взять?
– бормотал дед.
– Родить мага с древним артефактом каждая дура может, а вот сделать из него экина – это ещё постараться надо…
За всю свою жизнь старик любил лишь двух женщин – бабушку и маму. И потеряв обеих в один день,так больше и не посмотрел ни на одну юбку.
– Вот у экинов девки были – огoнь, - рассказывал дед, хотя девок экинов он, конечно же, в глаза не видел… Хотя… Ментальной магией в нашем роду владели все, кроме отца, разумеется. И бабушка тоже. Спрашивается, откуда у девушки Короля Лэнара этот дар? Неужели предков древнего народа занесло и за Гряду? Вполне возможно, когда цивилизация экинов погибала, ни о какой Гряде ещё и речи не было… – Огонь, усиливающий пламя мужчины. Нерушимая связь...
Эх, надо было! Надо было слушать деда! Может,тогда бы я знал, что делать, с тем невероятным притяжением, которое я испытывал в отношении Синеглазки. Эта потребность видеть её постоянно, желание прикасаться и отчаянная, до зубовного срежета, надежда, что она сама – сама! – нe захочет уходить.
Не то чтобы я планировал отпускать… Я же не дурак! Во всем мире повстречать единственную представительницу своего народа и отпустить? Вот уж вряд ли…(Хотя, если бы она была глупа, как пробка,и страшна, как морской демон, думаю, я бы нашёл выход из ситуации и смог бы отвертеться от приказа Акио). Наплёл о признании брака недействительным, только чтобы время выгадать,ткнул пальцем в небо, надеясь, что она плохо знакома с традициями Султаната, и не ошибся: всё-таки ее выговор отличается от местного, как и манера одеваться. Да Синеглазка даже двигается не так, как наши женщины! Никакой покорности, стремительная и порывистая, будто Зюль.*
Синеглазка… Почему меня так тянет к ней? Не из-за красoты, хотя она очень хорошенькая. Точно не только из-за этого, потому что красавиц в моей жизни было много, всех цветов и народности. Уж чем-чем, а экзотическими прелестницами Весёлые дома и притоны Султаната были богаты…
И не из-за невозможности получить её немедленно. Был у меня в казармах знакомец, большой любитель женщин, который утверждал, что все лапушки (женщин он только этим словом называл) – будто заморская чамука, сладкий сочный фрукт,
который тает во рту и дарит неземное наслаждение, если ты сумеешь дотерпеть и дождёшься, пока он созреет и сам упадёт тебе в руки.– Лапушек с веток только сопливые юнцы да дураки срывают. Гораздо слаще дождаться, пока она доспеет до того, что сама свалится тебе в руки.
Пожалуй, только с Синеглазкой я понял, что подлец был прав во всем. Хочу, чтобы сама пришла. И чтобы осталась.
И морги меня задери! Ведь понимаю, что на голой физиологии oтношения строить неправильно, что нужно узнать друг друга, хоть немного… Так почему, к морскому демону, сил нет никаких и терпение ни к моргу! Да я только за одно сегодняшнее утро, за те жалкие полчаса, что Синеглазка провела в моем кабинете, успел в мыслях на всех горизонтальных поверхностях ее…
Глубинные! И ведь ничего такoго не было в ее наряде. Шальвары, может, чуть уже, чем принято, а роба вообще ни разу не прозрачная. А я все равно, как юнец, пускал слюни на мягкие полукружья высокой груди, коварная Синеглазка отказалась от корсета, да глаз не сводил с крутых бёдер.
Проклятые шальвары! Они виноваты в том, что их хотелось содрать с Синеглазки, опрокинуть девчонку на стол и с огромным удовольствием вкусить свою сочную, сладкую, головокружительную чамуку…
Хочу!
И ведь она не испугалась моего напора. Смутилась сильно, разрумянилась так, что этот румянец захотелось слизать с порозовевших щёк, но страха в синих глазах не было и близко. А что было? Морги знают! Вот если бы слушал внимательно деда, может, и смог бы ответить на этот вопрос, а так теперь методом проб и ошибок придётся устанавливать, что за зверь эта нерушимая связь в паре экинов.
Так что пусть Синеглазка и не мечтает. Раз уж нашёл – не отпущу. В лепёшку расшибусь, но сделаю так, что она cама упадет мне в руки, а мысли о том, что этого может не случиться буду гнать, как еретические. Просто не думать об этом!
– О чем? – нежный голос отвлек меня от размышлений, и я вскинул взгляд на жену.
Первой мыслью было, что она управилась быстрее, чем я ожидал, а второй,тоскливой, что в подол бирюзового платья с не очень глубоким декольте, хочется задрать даже больше, чем стянуть те черные шальвары.
Может, меня опоили? Или прокляли? Или, что уж совсем маловероятно, я с ничего вдруг начал влюбляться в собственную жену? Да нет. Чушь. Никакой любви! Этого блюда я в юности переел. Глубокая привязанность, уважение, общие интересы и физическое влечение – для сильного и надежного брака этого более, чем достаточно. А в любовь пусть играют восторженные юнцы да мечтательные барышни.
– О том, что я стану делать, когда выяснится, что все документы по делу Нахо и в самом деле пропали, - соврал я и устроил руку Синеглазки на своем лoкте.
– Да?
– Закусила губу и тревожно взмахнула ресницами.
– У тебя из-за этого неприятности будут?
– Не то чтобы, – на этот раз честно ответил я, - но кажется, все придётся начинать сначала. Видишь ли, мы не весь список успели проверить…
И не договорил, потеряв мысль, потому что Синеглазка вдруг проказливо улыбнулась – хотя я успел заметить, что она вообще не из смешливых, и улыбку из нее выбить сложнее, чем признание из иного разбойника, – и заговорщицким шепотом поведала:
– А ты верь в хорошее. Я вот всегда надеюсь на чудо.
– И помогает?
– как же! – Важно задрала нос. – Почти всегда.
– Ну, раз ты так говоришь, - не выдержав, рассмеялся я, - то так и быть. Попробую воспользоваться твоим советом.
Хотя подумаю, конечно, не раз и о чуде, и об удивительных советах, сопровождаемых странными улыбками,и о невинных-преневинных глазах жены. Потом.
Рассмеялся, пользуясь возможностью. Потому как знал, что в ближайшие несколько часов мне будет не до улыбок, даже если они предназначены Синеглазке. Ибо нападение на Управление – случай сам по себе из ряда вон, а уж чтобы кто-то рискнул разгромить мой кабинет… Хотя, признаться, зная, как сильно Гису любит преувеличить, я поначалу не представлял, каков же на самом деле масштаб трагедии.