Северная академия или что сильнее Дурь или Авторитет

Ну откуда я знала, что мечта моих детских романтических грез и фантазий именно сегодня решит обратить на меня внимание.

По обнаженной коже груди прошелся легкий прохладный ветерок. Как оказалось с наступлением ночи в пустыне начинает довольно сильно холодать.

– Вообще-то, я еще не женщина. – тихо нервничая и учащенно дыша, зачем-то уточнила я.

– Если ты не замолчишь, то я сейчас же исправлю это досадное упущение. – проворчал мужчина, сжимая одной рукой мою небольшую грудь и целуя мою шею. Я ощутила, как острые клыки прошлись по всей ее длине, даря какое-то животное удовольствие. Потом перешли на ключицу, и дошли до груди.

– Не зли меня сейчас мандаринка. – хмыкнул он впервые поймав мой блуждающий взгляд, прежде чем начать страстно целовать мою грудь. – Потому что я уже на гране.

Зарывшись пальцами в песок, а выгнула спину от удовольствия, тихо постанывая. А потом до моего сознания вдруг дошло то как он меня обозвал.

– Мандаринка? – удивленно простонала я.

– Да. – поднял на меня свои потемневшие от страсти глаза, вампир. – Ты рыжая. – констатировал он весело, то что и так было очевидным.

Ох, лучше бы он меня обезьянкой тут поименовал, терпеть не могу, когда кто-то указывает мне на мои совершенно обычные, не выразительные рыжие волосы!

– У вас знаете, тоже клыки имеются. – возмущенно заявила я глядя в насмешливые кроваво красные очи. – Но я же не называю вас зубастиком!

– Мандаринка! – издеваясь, фыркнул вампир, прижимаясь ко мне всем телом и проводя по моим бокам своими распутными ладонями.

– Зубастик! – мое возмущенное, и я попыталась отпихнуть, раздражающего меня индивида в сторону, не тут-то было, этого камнеподобного, кровососущего фиг сдвинешь.

– Отлично, - прищурился этот обольстительный субъект, опасной наружности. – Раз тебя так раздражает это прозвище… - я затаила дыхание. Неужели он готов ради меня усмирить свое непомерное эго и отказаться от дурацкого прозвища? – Значит, буду звать тебя Мандаринкой!

Я подкатила глаза к небу. Да, уж… Фалькер не исправим. Как всегда все делает на зло.

– Хорошо профессор Зубастикус. Как будет вам угодно. – смиренно но с хитринкой согласилась я.

– Что, и даже истерики не устроишь? – поскучнел вампир, перекатываясь на один бок и притягивая меня к себе.

– Вы намекаете на то, что я истеричка? – флиртуя, я провела ладонью по его рельефному торсу. Глаза вампира вмиг загорелись, ответным огнем.

– Нет, я говорю открыто. – фыркнул этот бессовестный представитель рода вампирского.

– Что? – возмущению моего не было конца. – Ты хочешь сказать, что я психованная истеричка?

– По-моему я уже это сказал! – укусил он меня за предплечье. Я шлепнула его по плечу.

– Тогда ты самодовольный, маниакальный, мужлан! К которому, я больше и пальцем не прикоснусь. – и я снова попыталась встать и гордо уйти. Уйти мне само собой не дали. Опять.

– Ты уже прикасаешься ко мне всем телом. – насмешливо произнес этот гад, а потом провел рукой по моим волосам. – Никогда не любил рыжий цвет. – сообщил мне этот хам.

– Спасибо что донесли до меня столь серьезный факт. – съязвило мое самолюбие. – А главное вовремя!

Вампир вновь рассмеялся.

– Я лишь сказал, что мне не нравится рыжий цвет, а не то, что мне не нравятся твои волосы.

– По-моему это одно и тоже, если учитывать то что я именно рыжая, как вы изволили выразится.

– Нет, у тебя тёмно оранжевый оттенок волос, который напоминает мне дольки спелого сочного мандарина. – самодовольная ухмылка так и играла на его мужественном лице.

Я не смогла сдержать ответного веселья.

– Вы просто невозможный вампир, профессор. – я прикоснулась к его груди своей щекой, и прижалась всем телом, ощущая пусть и минутное, такое зыбкое умиротворение, которого еще никогда не испытывала. Даже в родительском доме.

– А я никогда и не делал так чтоб быть понятным для окружающих. – снова самодовольный тон и он приподнял мой подбородок, заглядывая в глаза. А потом был этот сводящий с ума поцелуй, который прервала я когда поняла что это такое выпуклое упирается мне в бедро.

– Магистр! – возмущенно открыла рот, краснея на глазах, но больше сказать ничего, не смогла.

– Что? – теперь возмутился уже он. – Между прочим Вайленд, если ты не заметила, помимо того, что я вампир я еще и мужчина. И когда рядом со мной лежит довольно аппетитная и многообещающая девственница, я не должен, я просто обязан, возбудится и показать ей, как мое тело реагирует на ее прикосновения. Иначе можете считать меня импотентом.

– Перестаньте. – смущенно я опустила глаза, уставившись на песок между нами. – Нам должно быть уже нужно возвращается?

– Да. – и нехотя отодвинувшись он поднялся с земли, подавая мне мою верхнюю одежду, а потом помог встать. Когда магистр нагнулся за своей змеюкой и за водолазкой, ткань на его штанах натянулась, обрисовав довольно аппетитную часть, пониже спины и в темноте раздался смачный хлопок.

– Всегда мечтала отшлепать мужчину по заднице. – храбро сообщила я неизвестно кому, довольная тем что наконец смогла уесть вампира, а потом увидев загоревшиеся мстительным огнем глаза, припустила что есть мочи в ту сторону куда указал магистр, чуть ранее, и где находилось место нашей стоянки.

Догнали меня шагов через пятнадцать, повалили снова в песок и стянув с одного моего бедра штанину, смачно поцеловали тыльную сторону бедра, чуть прикусывая клыками до тех пор пока не появилась кровь.

– Зубастый крокодил! – смачно возмущалась я в темноту жестко прижатая к песку. – Перестань сейчас же!

– Ты сама напросилась мандаринка. – ухмыльнулся негодяй довольно слизывавшая капельки крови.

– Ты меня укусил! – охнула я.

– Нет. – заявил этот хитрожопый субъект, натягивая мои штаны обратно и поднимаясь.

– А это как, по-твоему, называется? – обвинительно я ткнула пальцем в свое бедро.

– Это знак. – самодовольный прищур и он помог мне встать.

– Что еще за знак? – обиженно потираю нывшую часть тела.

– Секрет. – хмыкнул, этот вредина и потопал к лагерю. Пришлось его догонять.

Лагерь.

Леона.

Солнце уже село, когда наломавший веток с ближайших деревьев и кустарников Стивен, наконец, разжег костер.

Сигрид, под неусыпным взором, отдыхавшего рядом Албраха преобразовала несколько горстей песка в несколько песчаных мисок, что бы можно было нормально напится.