Шахматный порядок

«И оно пахло смертью и похоронами… — подумал Альбус. — Там все пахло дождем, поминками и смертью». Поминками… Альбус задрожал, представив, что ему предстоит есть с поминального стола. Как он это сделает? Как? А они в десятом веке ели рядом с покойником, читая свои редкие книги. И звучал на похоронах орган. И играли на нем какие-то странные существа: люди с головами ослов, радуясь в душе ударам похоронного колокола. И всегда шел дождь… Альбус хотел что-то еще прочитать, но не смог. Глаза были мокрыми от слез.

Глава 18

Зеркала в зале прощания были завешены черной тканью. Комната была завалена венками, розами и георгинами. Эльфы едва успевали подносить букеты цветов с записками, выражавшими соболезнование. Альбус ежился со страха, думая о том, что ему предстоит увидеть тело матери. Какой, интересно, она будет в смерти?

— Мама… Нам пора? — прошептала стоящая неподалеку Роза. Гермиона сидела рядом с дочерью в черном платье и напряженно смотрела вокруг.

— Нет, пока рано. Нас позовут, — тихо добавила она, машинально поправив белый воротник.

Альбус посмотрел на черный пол. Больше всего на свете ему сейчас хотелось выскользнуть из этого царства похоронной атмосферы и ускользнуть хотя бы в сад. Там, конечно, стояли венки с черными лентами, но это все-таки гораздо лучше, чем находиться здесь, ожидая встречи с покойницей. Альбус задвигал шеей, ища какой-то способ исчезнуть, но Гермиона, словно почувствовав его желание, осторожно сжала руку.

— Похороны в половине первого, — Флер поправила повязанный вокруг шеи черный шарф. — Уверена, что Гарри выдержит.

— Прощание уже скоро, — разбитым голосом сказала Гермиона.

— Я сама ужасно боялась смерти, пока не похоронила мать, — Молли рассеянно посмотрела на родственников. — Не представляла, как можно омыть покойника. И быть абсолютно одной в пустом доме…

— Это страшно? — Рокси внимательно посмотрела на бабку.

— Странно, но мне казалось, что надо поскорее убрать тело матери… И я страшно растерялась!

— Страшно, потому что мы примериваем смерть на себя? — предположил стоявший неподалеку Перси Уизли.

Мальчик дернулся и неприязненно посмотрел на эльфа, вносящего венок: одним движением пальцев он зажег две стоящие на камине толстые восковые свечи. Смерти никому никогда не избежать…

Скоро объявился и дядя Перси. Альбусу было всё равно — он совсем не хотел ни на кого смотреть, темные глаза казались абсолютно пустыми и холодными: будто из его души ушло нечто важное. Жена Перси сохраняла строгое выражение лица, стараясь не впадать в отчаяние. Они с мужем держали черные похоронные венки, полные хризантем. Цветы смерти, часто встречающиеся у гробов. Через некоторое время объявилась и тетя Флер, укутанная в черный роскошный шарф. Даже на похоронах она не изменяла своему вкусу: длинное строгое темно-фиолетовое платье было и мрачным, и богатым одновременно.

— Мерлин… — Флер погладила подошедшую Гермиону по плечу. — Я все понимаю, дорогая моя… Джинни с детства была вам как родная… Бедный Гарри сейчас очень страдает, поверьте…

— Что, шлюхи нет? — ехидно спросила Молли.

Габриэль, которую, несомненно, имела в виду миссис Уизли, не было.Флер смерила родственницу пристальным взглядом и холодно ответила:

— Сейчас, мне кажется, не повод для ссор.

— А то, не повод! В гроб свели, твари, а все не повод! — Молли засучила рукава.

— Миссис Уизли, успокойтесь, — спокойно проговорила Флер. — Бессмысленно обвинять Габриэль: Джинни погибла от онкологии, болезни, неизлечимой и у магов, и и маглов.

— А до болезни ее кто довёл до смертельной, а? — хмыкнула Молли. В отличие от понуро стоявшего Артура в чёрном пиджаке, она, казалась, мечтала снять своё горе, закатив скандал.

— Миссис Уизли, вам нужно успокоиться… — тихо повторила Флер.

— Успокоится… Много захотели, твари!

Молли стояла у дверей рядом с венком, опутанным черной лентой. Альбусу он сейчас казался особенно несуразным. Он все еще до конца не мог поверить, что все это правда. Вот ведь позавчера еще не было ни этих венков, ни черных роз, ни фигурок плачущих ангелов. Как же вдруг все это произошло? Как же вернуться и назад отмотать то проклятое мгновение?

Альбус обернулся. Лили стояла возле черного букета. Она не плакала, но ее лицо хранило следы недавних слез. Джеймс стоял в коричневом вельветовом костюме одиноко и понуро, словно всем видом говоря: «Смотрите, это умерла моя мама!» Альбус встретился взглядом с Розой, но увидел в ее глазах только холодную ненависть.

— Ты ведь с ними, змееныш! — прошипела она.

— С кем? — механически спросил Альбус, словно сам не очень понимая, о чем идет речь.

— А то ты не знаешь! С её врагами! — прошептала Роза, изо всех сил стараясь подражать взрослым.

Альбус досадливо поморщился: мол, что с тебя взять, дуры? Весь вчерашний день он ощущал легкий ужас перед предстоящими похоронами: впервые в жизни ему предстояло участвовать в таком ритуале. Только однажды в детстве он видел, как выносили гроб из серого дома, что показалось ему одновременно ужасным и… интересным. Мальчик сам боялся признаться себе, но в этом в самом деле был таинственный ужас. Однако с тех пор утекло много воды, и погребальные ритуалы казались ужасающе омерзительными — с чем ни за что на свете не хочется встречаться.

— Неудобно спрашивать в такой миг, но как ваша сестра? — спросила Гермиона Флер.

— Спасибо, хорошо. Она не могла бы вынести такое жуткое событие, но, поверьте, у нее все хорошо, — Альбусу показалось, что при этих словах Флер пристально посмотрела на Гарри.

— Это, конечно, так… Но все-таки ужасно смотреть, как заканчивается земной путь… — прошептала Флер.

— Это ждет каждого из нас, — кивнул Рон, пожав плечами.

— Только один волшебник сумел достичь бессмертия, — понизила голос Гермиона.

Было тихо. Родственников Джинни Поттер, казалось, мучило ощущение, что с ее смертью словно все замерло и жизнь остановилась. Молли стояла, прижавшись к плечу мужа, Рон нежно обнимал Гермиону за тонкие плечи, опустив голову; он едва держал себя в руках уже давно после смерти любимой сестры. Напряжённое лицо Гермионы выдавало горе: она будто прямо сейчас готова была расправиться с пожирателями как можно жёстче и быстрее. Джеймс стоял, понурив голову и держа за руку всхлипывающую Лили. Рыдания на похоронах считались у англичан дурным тоном, но девочке было не до этого.