Шахматный порядок

— Что, серьезно? — лицо Эрика вытянулось от изумления.

— Даже за «негра» осуждают. Могут чуть ли не с работы выгнать.

— Дауны, — скривился Нотт. — Ну если им нравится пресмыкаться перед гориллами и шимпанзе — их дело. Лишь бы к нам не лезли. Слушай, а Роза рада, что ее взяли в команду загонщиком?

Альбусу показалось, что в словах мелькнули нотки зависти. Сам Эрик подавал заявку в команду, но ему отказали, сославшись на возраст. Зато Розу Уизли в самом деле взяли в команду, и осенью она должна была начать игру. Кэт недовольно фырчала, то ли из зависти, то ли просто из нелюбви к Уизли. Самого Ала вполне устраивало место болельщика своей команды.

— В учебе себя не нашла, теперь поищет в спорте, — притворно вздохнул Ал.

Войдя в гостиную, Альбус заметил женщину лет тридцати, довольно привлекательную, в синем платье чуть выше колен. Мистер и миссис Нотт сидели в креслах и весело болтали. На столике стоял чайный сервиз, на блюдце лежал небольшой кусочек яблочной шарлотки — большая ее часть была, видимо, уже съедена. Рядом в подсвечнике весело горели пять свечей. Мистер Нотт сидел в сером домашнем костюме, держа глиняную трубку; миссис Нотт, сидевшая напротив в легком желтом платье, помешивая чай в маленькой чашке. Часы показывали половину первого ночи. Альбус почувствовал тот сладковато-томный запах свободы, когда можно не спать до утра без страха, что тебя загонят в постель. Во всей это ночной посиделки было что-то от взрослой жизни, о приближении которой Альбус уже начинал мечтать, как любой мальчишка в тринадцать лет.

— Вы, кузен, все читаете научную литературу и не любите художественную? — с веселой улыбкой спросила синеглазка, как уже прозвал ее Альбус. Взрослые, похоже, вели свой разговор, не замечая их присутствия.

— За все годы семейной жизни я так и не приучила его к театру и романам, — шутливо вздохнула миссис Нотт.

— Терпеть не могу морализаторство с претензией на мессианство, — так же шутливо проворчал мистер Нотт. — Уж лучше я почитаю про загадки Средних веков… Или японскую магию…

— Ну, согласитесь: без морального посыла нет литературы, — возразила синеглазка с нарочитой веселостью, словно желая просто поспорить.

— Причем большинство писателей мнит себя «Младшим Богом», — фыркнул хозяин дома. — А это ужасно надоедает. За что люблю детективы, так это за их способность ненавязчиво описывать жизнь. Возьмите хотя бы «Десять негритят»: человек и правосудие в прекрасной ненавязчивой форме.

— Там, кажется, судья покарал преступников, — вступил в беседу Альбус, поправив очки. Резные перила лестницы в столовой и порхающих с ветки на ветку птицы на обоях казались ему теперь почти родными.

— А это как посмотреть, друг мой, — весело подмигнул ему Теодор Нотт. — На первый взгляд, да. Но посмотрите на это иначе: преступники на острове просто проиграли судье интеллектуальный поединок. Преступники оказались глупее его. А будь среди них кто-то поумнее, не покарал бы и не наказал никого …

— А какие в детективах максимы для жизни? — засмеялась синеглазая дама.

— Да сколько угодно, — невозмутимо ответил мистер Нотт. — «Если вы будете уверять меня, что Энтони Мардстон, этот бык с отсутствием совести способен покончить с собой, то я рассмеюсь вам в лицо». Шикарно, а?

— Клэр — давний друг нашей семьи. А это Альбус Поттер, — тихонько заметил Эрик.

— Рада познакомиться, — мягко признала Клэр, что показалась Алу очень милым. Теперь ему казалось, что на вид даме было чуть больше тридцати, но держалась она весело и непринужденно, словно вчерашняя школьница.

— Мы вам всегда рады, Альбус, — улыбнулась миссис Нотт.

— Спасибо, мэм… — кивнул Ал, глядя на горящие свечи. Хорошо, наверное, быть взрослым: делать, что хочешь и не думать ни о чем.

— Между прочим, — продолжал мистер Нотт, — наше министерство творит чудеса. Вы читали, кузина, — обратился он к Клэр, — что Группе по сохранению статута ходят дать особые полномочия?

— Они хотят ввести чрезвычайное положение? — вырвалось у Альбуса. Ему показалось, что Клэр пристально посмотрела на его жилет.

— Пока нет…. Но постепенно создают для этого условия, — сказал отец Эрика. — Уже создали орган, никому не подотчетный и без каких-либо формальных обязательств. А что дальше?

Альбус потупился: ему было немного стыдно от того, что в него включили представителей его собственной семьи. Куда легче было бы осознать, что их там не было.

— Тед, вы что же, не допускаете, что это сделал Штирнер? — ехидно спросила миссис Нотт.

— Штирнер? Да на кой черт Штирнеру детские шалости вроде корнуэльских пикси? — хмыкнул хозяин дома. — А заметьте: они делают пакости, которые не несут ничего серьезного. Зато всегда можно будет объявить о придании Группе чрезвычайных полномочий…

— Ой, время-то, — неожиданно спохватилась Клэр. — Спать пора, не то проснетесь завтра только к обеду.

— Мы куда-то спешим? — резонно возразил мистер Нотт.

Альбус посмотрел в окно на еще синеватое и не совсем потемневшее небо. Солнце еще не уходило далеко за горизонт, как и положено в первые дни июля. Неудобно, конечно, что рассветет едва ли не в три часа ночи, но, с другой стороны, такое чудо осталось наблюдать считанные дни. Альбус смотрел на эти прожилки света сквозь тучи, думая о том, сумеет ли он заснуть до того, как предутренняя серота зальет комнату.

Когда Альбус с Эриком сели завтракать, солнечный свет уже лился в узкие окна с цветными гербами на стеклах, разбрасывая пестрые блики. Дубовая обшивка отливала бронзой в золотых лучах, и невидимые для посторонних глаз часы отбивали каждые полчаса. Глядя на чинный семейный завтрак Ноттов, Ал не мог поверить, что ночью здесь шла такая веселая беседа. Замок снова преобразился в родовое гнездо пятнадцатого века, словно ночные шутки были случайно налетевшим сном.

— А обратите внимание, — весело улыбнулся ребятам мистер Нотт, — наш замок — точная копия французских катарских замков. Как и большинство английских замков.

— Вы брали их за образец, сэр? — спросил Альбус. Эльфы, забрав тарелки, принесли ягодный десерт.

— Больше, друг мой, больше. Катары массово бежали с юга Франции в Англию и привезли нам всю культуру «края трубадуров». Она погибла во Франции, но нашла свою родину в Англии. Потому наши замки — копия катарских.

— Мы разве идем к французским родам, сэр? — спросил Эрик.

— Нет, но наш предок был женат на бежавшей из Тулузы француженке Розье. Она и стала родоначальницей нашего катарского замка.