Шарада

Когда мы отрываемся друг от друга, то дышим тяжело, но, по-моему, она больше не думает о своей тете и маме.

— Черт, я хорош, — говорю я ей, чем зарабатываю себе шлепок по руке.

Мы вылезаем и направляемся внутрь. Я не удивляюсь при виде Адриана, сидящего в гостиной с несколькими ребятами вокруг него. На кофейном столике стоит пиво, а они слу-шают музыку по телевизору.

Это место никогда не пустует, отчего чертовски сводит меня с ума.

— Как дела? — спрашивает Адриан. Произносит он это полусонно. — Пиво в холо-дильнике, — говорит он, и я уже готов отказаться, но Шайен говорит «спасибо» и направля-ется на кухню.

Я опускаюсь в кресло, так как понимаю, что на это уйдет некоторое время.

Шайен возвращается в комнату и протягивает мне пиво, которое я беру, а потом она садится на диван рядом с Адрианом. Это единственное свободное место. Перри и Дэкс сидят по другую сторону от него. Заходит девушка Перри, Моник, и садится к нему на колени. Я вижу, как Дэкс и Перри оба окидывают взглядом Шай, потом меня, будто пытаясь понять, что происходит.

Обычно я не прихожу домой с девушками. Деена бывает рядом, но только потому, что она все время со всеми тусуется.

Я действительно всем этим не проникся. Тусовкой с Шайен и своими друзьями. От этого мы чувствуем себя не теми, кто мы есть, но я сижу здесь и ем свою еду, пока она делает то же самое, а Адриан, внезапно проснувшись, разговаривает с ней.

Раздается стук в дверь, и я знаю, что вот-вот все станет гораздо хуже.

Я смотрю на Адриана, который не двигается с места, поэтому встаю.

— Придурок, — обзываю я его и открываю дверь. Входят Джек и Оскар.

— Какого черта тут происходит? — кричит Оскар.

Он все время ведет себя как идиот, чем сводит меня с ума.

— Пиво отстой. У меня есть текила. — У него в руке коричневый бумажный пакет. Я закрываю дверь и продолжаю стоять.

— Черт. А ты кто? — спрашивает Джек, подходя к Шайен.

Я делаю шаг, чтобы сказать ему проваливать. Сказать, что она со мной и чтобы он держался от нее подальше. Но я этого не делаю, потому что она не моя. Между нами нет ни-каких обещаний, да я и не хочу. Поэтому я сажусь, чтобы посмотреть, как она справится со всем этим.

За нее это делает Адриан.

— Она девушка Кольта. Отвали.

Его слова меня бесят. Да, я был готов сказать то же самое, но она не моя, и я этого не хочу. По крайней мере, не совсем. Но я также не хочу, чтобы они пытались к ней приставать, поэтому ничего не говорю.

— Ух ты. Девушка Кольта, а? Я этого не знала. — Она смотрит на меня и подмигивает мне.

— Давайте сыграем в стрип-покер, — говорит Оскар.

Моник и Шайен обе бросают на него взгляд.

— По четыре? — спрашивает Моник.

Ни она, ни Шайен не сказали друг другу ни слова. В этом плане девушки безумны: все время присматриваются друг другу, но ни одна из них не хочет говорить, пока первой не за-говорит другая.

Я ожидаю, что Шайен скажет «нет», но она пожимает плечами, будто это забава. Что, может, неплохая идея, потому мне, очевидно, нужно выпить, чтобы расслабиться.

Мы передвигаемся к кухонному столу, все толпятся вокруг него. Моник снова на ко-ленях у Перри, сотни ее маленьких косичек свисают через плечо.

Адриан достает свою трубку и травку, и все вокруг стола, кроме меня и Шайен, курят, а потом ставят бутылки на середину и наполняют стаканы.

Я не знаю, что вынуждает меня это делать, но я наклоняюсь к ее уху и прикусываю мочку зубами.

— Если ты напьешься, то я с тобой не справлюсь.

Я вижу, как ее обнаженное плечо покрывается мурашками. Черт, как же это сексу-ально. Я хочу поцеловать их. Провести языком по ним, но здесь целый стол людей, и я не делаю ничего такого. Проявление своих чувств на публике — для пар, а мы не пара. Из того, что мы делали с Дееной, довольно многое мы делали наедине. Да, все это знали, и мне было наплевать, но я также не шептал ей всякую чепуху на ухо.

Я откидываюсь на спинку стула, чтобы между нами было пространство.

Шайен поворачивается ко мне и улыбается.

— Не волнуйся. Со мной все будет в порядке.

Мне хочется сказать, что я не хочу, чтобы она была в порядке. Но вместо этого я на-клоняюсь вперед и наливаю себе в стакан еще текилы.

* * *

Я так облажался. Не помню, когда в последний раз я столько пил, но за одной игрой последовала другая. Было безумием наблюдать Шайен с моими друзьями. Они настолько разные, но она всю ночь покатывалась со смеху, и они с Адрианом обменивались такими взглядами, что если бы я не хотел только затащить ее в постель, то был бы очень зол.

Только что все ушли. Я прислоняюсь к кухонной стойке и подзываю ее к себе паль-цем.

— Подойди сюда, — говорю я.

Шайен встает между моими ногами, а у меня чертовски кружится голова, но я все равно умудряюсь ее поцеловать. На вкус она как текила, и мое тело, наконец, кричит, пото-му что это то, чего я хотел всю ночь, но потом мне приходится ухватиться за стойку, чтобы удержаться на ногах.

— Ты просто в хлам. Разве не ты мне говорил слишком не напиваться? — Она улыба-ется, но мне не до улыбок. Я снова пытаюсь ее поцеловать, но она отклоняется. — Кольт, ты слишком пьян. Мне лучше уйти.

— Дай мне несколько минут, и я буду в порядке.

На несколько секунд она замолкает, а потом говорит:

— Мне лучшей уйти.

Но в ее голосе не слышно, что она хочет уйти, и я абсолютно уверен, что не хочу этого, поэтому просовываю свой палец в петлю на ее джинсах и тяну в сторону своей комнаты. Она смеется, но следует за мной. Я захлопываю за нами дверь, снимаю футболку, скидываю бо-тинки и вылезаю из джинсов.

— Мне просто нужна пара минут.

Комната вращается. И какого черта я пил так много? Я забираюсь в постель в трусах и, опираясь на локоть, смотрю на нее.

— Ты боишься, моя Маленькая Танцовщица? — спрашиваю я.

Как я и предполагал, она скидывает обувь. Я наблюдаю за тем, как следующими идут джинсы, и вот она уже стоит передо мной в ярко-фиолетовых трусиках на коже цвета кара-мели.

— Хотела спросить, есть ли у тебя что-нибудь, что я могла бы надеть, но это кажется слишком официальным, да? Я в твоей одежде?

Она ухмыляется. По крайней мере, мне так кажется.

— Тебе не понадобится одежда.

Она пожимает плечами, выключает свет и ныряет ко мне в постель.