Шедевры нашей старины
Шрифт:
Строительство вели в основном крепостные крестьяне из Минской, Черниговской и Могилёвской губерний, из каждой пригнали сюда до 500 подвод. Различные регионы империи поставляли стройматериалы. Например, выход через восточные ворота был сооружён из каменных плит, доставленных с Кавказа. На одной из этих плит весом около 2 тонн можно прочесть надпись: «…Кавказа… доставлено сие на землю белорусов… апрель, 27 дня 1811 г.». Материалы привозили также из Карелии, Украины, Урала. И это в условиях отсутствия железных дорог. Много мужиков погибло на этой «стройке века». Фактически цитадель поднималась на костях…
К началу войны 1812 года успели возвести на правом берегу Березины 5 бастионов, казармы, здание госпиталя, превратили в
На территории крепости, общей площадью 120 гектаров, были ботанический сад, бульвар, общественный сквер. В городском саду часто играл военный оркестр, офицеры устраивали в Бобруйске званые вечера, куда приглашали знатных горожан.
Войска Великой армии Наполеона впервые появились в окрестностях Бобруйска в конце июля 1812 года. Однако блокаду Бобруйска они начали только с 4 сентября. В основном, крепость осаждали польские части, воевавшие на стороне французов. Их было до 12 тысяч человек при 12 пушках. При таком соотношении сил и артиллерии нечего было даже думать о штурме крепости. Тем более что русские к обороне подготовились основательно: боеприпасов должно было хватить на год, продовольствия — на 6 месяцев. Это для 7 тысяч солдат и офицеров, находившихся внутри крепостных стен. Поэтому уже 12 октября польский генерал Ян Домбровский приказал своим подчинённым уйти.
Блокада Бобруйска продолжалась всего 39 дней и обошлась без активных боевых действий сторон. Тем не менее, российские историки любят говорить и писать — вопреки фактам — о «четырёхмесячной героической обороне Бобруйской крепости», считая ее началом 27 июля, а окончанием — 28 ноября (в тот день из окрестностей Бобруйска ушли полевые заставы поляков, наблюдавшие за перемещениями российских войск).
В 1817 году император Александр I посетил крепость и приказал построить нагорное укрепление, чтобы в случае боевых действий не дать неприятелю воспользоваться господствующей высотой для размещения своей артиллерии. Новое сооружение назвали в честь прусского короля Фридриха Вильгельма. Это был мощный форт, состоявший из высоких валов и глубоких рвов, земляных и кирпичных огневых сооружений. Так, возле самой реки разместился пятиугольный земляной вал (люнет) с казематами внутри. В тыльной части укрепления соорудили каменную стену с двумя рядами бойниц и въездными воротами.
Однако по своему прямому назначению форт никогда не использовался — всю свою историю он служил тюрьмой. Уже в 1826 году в казематах форта «Фридрих Вильгельм» содержались политические арестанты. Первыми узниками стали члены тайных обществ филаретов и филоматов — студенты и преподаватели Виленской академии и Свислочской гимназии. После подавления восстания декабристов в Петербурге в Бобруйскую крепость отправили 16 осуждённых заговорщиков. Условия пребывания здесь были крайне тяжёлыми, поэтому не зря А.И. Герцен писал: «Пусть Сибирь, пусть что угодно, только не эта страшная тюрьма на Березине».
Отголоски правдивых историй и слухов о жестоком обращении с заключёнными в Бобруйске дошли до писателя Валентина Пикуля и вдохновили его на создание рассказа «Бобруйский мешок». В рассказе идёт речь о яйцевидной камере, где «всё и всюду было овальное, даже койка и столик изгибались, повторяя кривизну камеры». Существование такой камеры вызывает большие сомнения, тем не менее, это одна из самых популярных легенд о Бобруйской крепости. Если «каменный мешок» действительно существовал, то не иначе как в форте
«Фридрих Вильгельм», который до наших дней не сохранился.В 1886 году цитадель превратили в крепость-склад, а в 1897 вообще списали со счетов как стратегический объект, там расположился дисциплинарный батальон. А в период Второй мировой войны нацисты устроили здесь «лагерь смерти».
В послевоенные годы вопрос о дальнейшем использовании крепости долго не могли решить. Было очевидно, что в XX веке прежняя цитадель не могла служить полноценным оборонительным сооружением. В 1967 году в город приехал новый командующий Белорусским военным округом генерал Иван Третьяк. Он приказал разрушить и разобрать крепость. Но крепчайшая кладка и мощный фундамент выдержали взрывы зарядов тротила.
Перед тем, как Бобруйской крепости был присвоен статус охраняемого государством памятника архитектуры, она успела побывать складом, местом молодёжной тусовки, даже жильём для бомжей…
В перспективе цитадель ожидает реконструкция. В одном из бастионов планируется разместить филиал городского краеведческого музея, в другом будет строиться Ледовый дворец, рассчитанный на 7 тысяч мест и ориентированный на проведение соревнований международного уровня. Пока же здесь периодически наводят порядок волонтёры, а художники и керамисты организуют пленэры. Словно магнит, посетителей притягивают сюда живописные окрестности с богатой историей и длинные подземные лабиринты крепости, таящие в себе много загадок.
Глава 15.
ПРОМЕНАД ВДОЛЬ ПРИТОКОВ ДНЕПРА:
усадьбы и дворцы
В первой половине XIX столетия в северной части Беларуси были записаны версии оригинального предания, описывающего космогонический процесс сотворения всего сущего. Особый интерес представляет вариант предания, опубликованный в рижской газете «Голос белоруса» в 1920-е годы. В нём метафорически поясняется, каким образом в междуречье Двины и Днепра поселились племена белорусов, а сами реки, соответственно, стали «матерью и отцом городов белорусских».
Согласно преданию, когда мир только начинался, то ничего нигде не было. Везде стояла мёртвая вода, а среди воды торчал то ли камень, то ли ещё что. Однажды бог грома и молнии Перун разыгрался и давай швырять стрелы в этот камень. От его стрел выскочили три искорки: белая, желтая и красная. Упали те искорки на воду; от этого вся вода замутилась, и мир замутился, как тучи. Но через некоторое время, когда всё просветлело, ясно стало — где вода, где земля. А чуть позже завелась всякая жизнь — и в воде, и на земле. Леса и травы, звери и рыбы, а потом и первый человек завелся, имя которому было князь Бай. У Бая были две собаки — Ставры и Гавры. С ними князь ходил на охоту. Когда он умер, собаки достались его сыну Белополю. По завету отца тот отпустил на волю собак, поймав предварительно двух птиц: одну с Балтийского моря, другую с Черного. Птицы полетели каждая в свою сторону, собаки побежали за ними, а вслед потекли две крупнейшие реки Восточной Европы, две главные водные артерии Беларуси — Двина и Днепр.
Ландшафты вдоль притоков Днепра чрезвычайно живописны, богаты историей и самобытными памятниками архитектуры. Да и сам «батька» Днепр величествен и прекрасен, особенно в период разлива. Это можно, к примеру, увидеть, проезжая весной через Жлобин — старинный город, окрестности которого представители рода человеческого облюбовали ещё в бронзовом веке. Увы, несмотря на весьма солидный возраст города, памятников седой старины в нём не сохранилось, а основные ассоциации преимущественно связаны с известными далеко за пределами страны рынком мягкой игрушки и градообразующим предприятием «Белорусский металлургический завод».