Шиари выбирает первой

К обиде прибавились злость и раздражение. Я чувствовала себя загнанным в ловушку дикобразом. Еще немного, и начну метать в своих врагов иглы.

Еще и эти бесконечные вопросы…

— Как вам жилось в Кроувере?

— А что вы думаете о Леонсии?

— С нетерпением ждете бала дебютанток?

— Вас еще не представляли императору?

И прочая чушь, сдобренная приторными улыбками и липкими, как карамель, взглядами. Я отвечала коротко, ограничиваясь парой-тройкой слов. Если посчитают меня несговорчивой или, может, даже недалекой — все равно.

Я была настолько сосредоточена на ответах, что пропустила момент, когда к нам подошла графиня. Грациозно расправив свое красивое муаровое платье, она опустилась в кресло и сказала:

— Лайра, дорогая, признайтесь, кто шьет для вас наряды? Я так устала от чрезмерной роскоши и хотела бы обзавестись парой-тройкой скромных нарядов. Ну прямо как ваш.

Графиня колола словами, а чувство было такое, словно меня обдало пламенем. Внутри словно взорвались праздничные петарды. Заискрились, обжигая, доводя меня до того состояния, когда я сама с удовольствием кого-нибудь обдала бы.

Потоками огня.

Благо опыт имелся.

Вот бы удивился Эскорн.

В зале повисла давящая тишина. Все опять смотрели на меня, а я не знала, что сказать. Но и проглотить оскорбление, ядовитую насмешку тоже не могла.

Взяла себя в руки, собралась с мыслями, а потом ответила в тон змеючке:

— Может вам просто стоит посоветовать своей портнихе нашивать на юбки меньше камней и кружев? — мило улыбнулась.

— И с вырезом у корсажей не слишком усердствовать. Я бы в таком лишний раз и шевельнуться-то не посмела.

Наверное, мои слова прозвучали грубо. Мне не хватало коварного изящества, коим с лихвой была наделена ее сиятельство.

Сбоку раздался тихий смешок.

— Осторожнее, дорогая Катрина, — проговорил напомаженный тип с бокалом в руках. — Оказывается, у нежного провинциального цветка имеются и шипы, и яд.

А еще плохо сдерживаемое желание подпалить твои сальные пряди.

Покосившись на болтуна, которого все дружно поддержали громким смехом (даже Катрина постаралась улыбнуться, хоть было видно, что мои слова ее задели), я перевела взгляд на Эскорна. Тот был мрачнее тучи и смотрел на свою любовницу с таким видом, словно собирался отправить ее на гильотину.

Пусть бы и отправлял на здоровье. Но сначала увез меня подальше от этого сборища любителей пошутить.

К сожалению, вырваться сразу не получилось. Я не могла просто подняться и демонстративно удалиться. Приходилось сидеть, снова и снова ловя на себе взгляды эргандарских холостяков. Отвечать на вопросы и делать вид, что мне страх как интересно слушать придворные сплетни.

— А что же ваш брат, дорогая Лайра? — проворковала одна из гостий салона. — Когда мы будем иметь возможность с ним познакомиться?

Я замешкалась, не зная, что сказать, поэтому слово взял генерал:

— Думаю, в самом ближайшем будущем. Рифер наверняка захочет побывать на балу где будут представлять его сестру.

Не захочет! Совершенно точно не захочет!

Невольно вздрогнула и поспешила сменить тему Заговорила с Надин о семейном портрете, что красовался над камином, и постепенно гости снова рассредоточились по гостиной.

Только спустя где-то час мне удалось вырваться из жарко натопленного зала. Оказавшись в холле, велела лакею принести мою верхнюю одежду.

— Лайра! — Эскорн последовал за мной, словно сторожевой пес, а увидев, как слуга вручает мне плащ, нахмурился. — Куда это вы собрались?

— Домой.

Подальше от вашей зазнобы и ей подобных.

— Но чаепитие еще не закончилось.

— Для меня закончилось. — Я упрямо посмотрела на генерала, давая понять, что в зал не вернусь. Разве что он закинет меня себе на плечо и туда отнесет.

— Хорошо, — сдался мой мучитель. — Идите к карете. Я попрощаюсь за вас с Надин и остальными.

На ходу завязывая ленты плаща, я сбежала по лестнице и, обогнув фонтан, в котором сиротливо плавали три пожелтевших листка, забралась в карету. Эскорн появился спустя минут пять. Уселся напротив и велел кучеру трогаться.

Не успел экипаж выехать за ворота, как я отвернулась к окошку, не желая ни смотреть на генерала, ни уж тем более с ним разговаривать. Хватит! Наговорилась на год вперед. И с ним, и с его друзьями.

— Вы опять чем-то недовольны, — спустя какое-то время устало проронил его светлость.

Смотрите-ка! Меня мучили, а он устал! Конечно, хлестать крепкие напитки и миловаться со своей мымрой — это ведь так утомительно.

— Считаете, у меня нет для недовольства поводов?

— Если это из-за Катрины, то больше подобное не повторится.

— Это не из-за Катрины.

Хотя и из-за нее тоже.

— Тогда из-за чего?

Оторвав взгляд от проносящихся мимо домов, размытых туманом и серыми сумерками, перевела взгляд на оборотника.

— Вы заставляете меня проходить через все это.

— Я просто ищу для вас пару, Лайра. Достойного вашего положения мужчину.

— А выглядит все так, будто для рабыни подыскиваете рабовладельца.

— Вы опять драматизируете.

Невыносимый!

— Мне неприятно! Неприятно терпеть на себе их взгляды. Липкие, скользкие… — Я брезгливо поежилась. — Мне неприятно это общество, эти люди!

— Вы даже не пытаетесь их узнать, — вкрадчиво проговорил генерал.

От его тихого, спокойного голоса, словно разговаривал с буйным ребенком, внутри снова что-то полыхнуло.

— А что там узнавать? Все их разговоры сводятся к одному: где провести следующие выходные, как нарядиться на светский прием и что нынче в моде. Ах да! Еще они делают ставки, какой заморский край станет следующей колонией Эргандара. Всю жизнь мечтала стать частью серпентария!

Высказав все (ну или почти все), что собиралась высказать, умолкла. Снова сосредоточилась на улицах Леонсии, а Эскорн сосредоточился на мне. Смотрел на меня, храня молчание, до самого дома баронессы, и только уже прощаясь, бросил: