Школа Добра

– Григорий, – испуганно и одновременно обиженно пискнул кабачок.

– Это же ювелирная работа! Золотое дно! Это... это...

– Это и есть мой первый сертификат, – без особой радости призналась я.

– Впечатляет, – искренне похвалил и вдруг улыбнулся, чего я от него уж точно не ждала. – Только надо было и пельменя туда же отправить, а то погорели на мелочи...

– Туда кастрюля не влезала, – проворчала я. – А делать тайник большего размера времени не было.

И упреждая очередной вопрос, уточнила:

– Кастрюлька – поглотитель звука.

– А лодка зачем?

– Это внеклассная работа. Пока еще незаконченный проект. Только в трех случаях из пяти выносит в нужном месте... В этот раз вот повезло, – я пожала плечами. – Я вообще-то Дуньке слово дала, что пользоваться этим своим изобретением не буду, потому что от него с русалками нервный тик случается. Но ты же не русалка... – окинула его придирчивым взглядом. – И даже не тритон.

Алекс возмущенно закашлялся.

– Решили все с моим папой, со мной не посоветовавшись... А я не хочу к темному двору, и Иза Юрьевна мне не нужна... Я хочу сюда, – махнула рукой в сторону кирпичной стены. – Здесь безопасно. И здесь Вельзевул Аззариэлевич. И Евпсихий Гадович. Они помогут...

Я вдруг совершенно неожиданно для себя громко всхлипнула и просящим голосом закончила:

– Шунь, ну пожалуйста! Не хочу. Мне страшно. И... и тоже страшно. И я же... а там все чужие. И темные.

– Я тоже темный, если ты не забыла.

– Темный, – согласилась я и обняла Алекса за шею. – Но родной... Не хочу, не поедем, а?

– Юла! – простонал, сдаваясь и сжал мою талию руками. – Не поедем, если ты так хочешь, но ведь все равно придется - не сейчас, так потом...

– И пусть, что потом, – немедленно согласилась я. – Пусть.

***

К Школе я почти бежала, подобрав одной рукой юбки, а другой придерживая шляпку. Скоро, совсем скоро, я смогу спокойно войти в свою комнату. Могу не прятаться, не опасаться, что меня увидят, могу забраться на крышу – тихонечко, чтобы Алекс не узнал. Могу похвастаться семейным статусом и таким симпатичным колечком. Могу напиться с друзьями... Имею же я право на девичник, в конце концов.

И да, мужу не стоит говорить, что половина моих подружек мужского пола. С Веником тысячу лет не трещали обо всем на свете...

За всеми нетерпеливыми и радостными мыслями я сама не заметила, как добежала до барбакана с именной табличкой. И тут меня ждал неприятный сюрприз.

У Школьных ворот, несмотря на то, что у очников каникулы еще не начались, не было ни души. В смысле, ни одной студенческой души не было, а вот посторонних пугающего вида мужиков было более чем достаточно. У одного из них, уверена, если не папа, то дедушка точно был великаном. Я со странной смесью ужаса и любопытства рассматривала огромную спину, закрывавшую от меня половину существующего мира и вход в мою родную Школу, когда она, спина, зашевелилась, сделала два шага в сторону, и мне в лицо плеснула черная ненависть.

Я не сразу узнала мужчину, которого до недавнего времени закрывала фигура великана, а поэтому растерялась, не понимая, почему этот незнакомый мне человек с некрасивым шрамом от ожога на левой щеке пытается убить меня взглядом и в бессильной злобе сжимает руки, обтянутые черной кожей, в кулаки.

А потом я заметила выкрашенную в зеленый цвет прядь волос и, взволнованно ахнув, непроизвольно прижалась к боку своего мужа.

– Ничего не бойся, – Алекс больно вцепился пальцами в мою руку. – Все будет хорошо.

Ему легко говорить - не бойся. А мне сразу вспомнилась долина у холодной реки, стена огня, протяжный волчий вой и запах паленой шерсти. А вслед за этим в памяти всплыл мой безумный сон, моя ненастоящая явь, та самая, в которой Уна...

Кровь отхлынула от моего сердца и унесла с собой все краски с лица, когда я снова взглянула в глаза оборотню с зеленой прядью в волосах. Интересно, кем приходился ему Арнульв... Или, может быть, один из других моих похитителей? Что ж все так сложно у меня?

– Ты... – выдохнул вервольф и сделал плавный шаг в мою сторону. – Это ты...

– Докажи, – хмыкнул Алекс, и оборотень осекся. – Докажи либо заткни свою пасть и уноси отсюда свою паленую морду, Гринольф. Меня злят беспочвенные обвинения в принципе, а уж в адрес моей жены - тем более.

Гринольф. Точно. Именно так, кажется, звали того самого волка, который напоролся на огненную ярость моего мужа. А ведь он был красив, пока пламя не изуродовало его лицо... Совсем молодой. Лет двадцать, может, даже меньше...

Оскалился на слова Александра, зарычал взволнованно, головой тряхнул, пронзив меня злющим волчьим взглядом, и произнес:

– Следствие ведется.

– Конечно, – Алекс аккуратно подтолкнул меня в сторону Школьных ворот. – Ведется. И я принимаю в нем активное участие. Знаешь ли, это мою жену похитила стая взбесившихся собак.

Негромкое рычание вперемешку с недовольным ворчанием теперь раздавалось со всех сторон. Великан угрожающе наклонил голову. Я оглянулась по сторонам и быстро пересчитала присутствующих. Тринадцать человек. Судя по всему, тринадцать темных. И что они делают у стен моего обожаемого учебного заведения, спрашивается? Что забыли они в моей альма-матер?

Тринадцать... а у стены только два коня: пугающий своим оскалом седой, словно Мерлин, жеребец, а рядом с ним грациозная черненькая кобылка. И целых тринадцать темных...

– Алекс! – позвала испуганно, осознав, что все это значит. И неожиданно наткнулась на абсолютную тишину. Весь мир замер: Александр с болезненной гримасой на лице, волки в рычащем оскале, великан с глупой улыбкой. Облака застыли, а птицы умолкли... Вселенная остановилась на один бесконечный миг...

А потом из-за школьной стены поднялась огромная огненная стена и, мягко обогнув мою ошарашенную фигуру, снесла с лица земли все: птиц, облака, великана, оборотней и Алекса, оставив меня в центре черного пепельного круга.

– Мамочка... – прошептала я в мертвой тишине и не услышала собственного голоса.

– Что же это? – оглянулась по сторонам, а вокруг выжженная пустыня.

Зажмурилась крепко и завизжала во всю силу своих перепуганных легких, задохнулась, сорвав голос, и глаза ладонями прикрыла, чтобы не возвращаться в ужасающую реальность. Никогда. Никогда. Куда угодно – в Шамаханский институт, назад в плен к оборотням, в то время, когда я думала, что Алекс меня не любит, только не в сейчас, пожалуйста. Взмолилась мысленно, взвыла почти, вознося рваные мысли, молитвы и просьбы всем известным богам, но все-таки распахнула глаза.