Школа Добра

В тот день молодая волчица все-таки умерла. И вместе с нею умер ядовитый характер, несчастливый взгляд и все то плохое, что пришлось пережить ей когда-то. Впрочем, нет. Ядовитый характер остался, Алекс и Ботинки не раз испытали на своих нервах все прелести общения с моей подругой.

Сегодня Ингрид... нет, все-таки Сонья! Сегодня Сонья была в светло-зеленом скромном платье, волосы заплетены в две толстые косы, привычных очков на переносице нет, поэтому девочка щурится подозрительно по сторонам и старается не отходить от меня дальше, чем на несколько шагов.

Катерина Виног подняла от подлокотника правую руку и сделала знак распорядителю, тот суетливо подался вперед и, увеличив громкость своего голоса, объявил:

– Слушается дело шоны Соньи Ингеборги Унольв, рожденной в клане Лунных Волков и этому же клану принадлежащей.

Александр негромко кашлянул над моим плечом. И вот странно, он свой голос никаким образом не изменял - ни магическим, ни физическим, но его почему-то все услышали. Распорядитель растерянно умолк, а темная королева, поджав губы, раздраженным голосом произнесла:

– Кстати, о собственности...

Два абсолютно нейтральных слова – ну, три, если уж быть совсем точной – и треть зала впала в испуганный транс, еще треть поспешила спрятаться за тех, кто не двигался по причине пребывания в состоянии панического столбняка, остальные, к которым относилась и я, слабо понимали причину всеобщего ужаса.

– С-собственности? – проблеял распорядитель, явно с трудом удерживаясь от желания упасть на колени и молить о пощаде.

– Именно. Уточните еще раз, кому принадлежит шона Сонья Ингеборга Унольв.

Сонья вздрогнула всем телом, и я поспешила схватить ее за локоть, успокаивая и давая понять, что она не одна.

– Клану Лунных Волков, – вожак клана шагнул из тени колонны вперед и почтительно наклонил голову.

Второй рукой я ухватилась за локоть Алекса, потому что после стычки у Школьных ворот, во время которой меня похитил покойный ныне айвэ Лиар, моего мужа преследовало навязчивое желание намылить Гринольву шею. А лучше, эту шею сломать.

– Действительно? – Катерина мельком посмотрела на своего сына и поджала губы. – А нам казалось, что ее прислали темной короне на откуп...

Королева поскребла наманикюренными ноготками по мраморному поручню и, наклонив головку к левому плечику, спросила, приподняв брови в наигранном удивлении:

– Мы ошиблись?

Гринольв дернул кадыком и, словно в поисках ответа, обежал глазами зал. Уж если даже я знала, как Катерина не любит слово "нет", то что говорить о ее подданных, которые имели с ней дело каждый день.

– Вы правы, моя королева, – дипломатично ответил волк.

– Так в чем же дело?

– Я подумал, что...

Знаю я, что он подумал: что на откуп-то Сонью отсылали айвэ Лиару, поэтому можно затребовать назад столь ценные гены. Гринольв глянул на меня с ненавистью, а на волчицу со скрытым обещанием, мол, все равно не отвертишься.

Королева зевнула и пробормотала:

– Уволь, нам ни капли не интересно, о чем ты там думал. Шона Унольв, – неожиданно их темное величество обратилось к моей подруге напрямую. – Ты признаешь, что вожак отправил тебя в дар трону?

Волчица кивнула.

– В таком случае, Вожак может быть свободен. Далее мы разберемся без него.

Гринольв бледной тенью отступил к стене, но королева решила, что этого, видимо, недостаточно.

– Нет, мы слышали о том, что в волчьей общине все меньше времени уделяют образованию, но чтобы настолько... – она стукнула открытой ладонью по подлокотнику и перешла на повышенный тон, заставивший побледнеть две трети зала – именно те две трети, которые до этого пребывали в панике и трансе:

– В данном контексте слово "свободен" означает - пошел вон!!

Волк дернул головой так, словно королева не просто накричала на него, а по меньшей мере зарядила ему неслабую оплеуху, распрямил плечи, бросил последний взгляд на ускользнувшую от него шону Унольв, и покинул Большой Колонный зал. А когда эхо его шагов растворилось в коридорах темного дворца, Катерина Виног проговорила пугающе ласковым голосом:

– А теперь я хочу услышать о событиях того дня от тебя, малышка, – и пальчиком поманила к себе волчицу.

Моя подруга смело шагнула вперед.

***

Возвращаться снова и снова к произошедшему – так ли видела Ингрид свое дальнейшее существование? Двойное "нет"! Не так и не Ингрид. Ингрид умерла. Попала под проклятие, предназначенное не ей. Или, может быть, ей, какая теперь разница...

Ингрид умерла, а Сонья не хотела жить прошлым. Или лучше Ингеборга? Пожалуй, с именем нужно будет разобраться позже, пока же главное не сбиться и поверить в то, что говоришь, потому что эмпатам не нужны розовые очки, чтобы увидеть лживый цвет ауры, а эмпатов среди темных было действительно много. Ни слова вранья. Только правда. О том, что видела Ингрид никто не узнает, о том, что почувствовала Сонья – всегда пожалуйста.

– Ваше имя Сонья Ингеборга Унольв, шона? – распорядитель зачитывал вопросы по бумажке. Волчице не надо было смотреть на него, чтобы знать об этом. Вряд ли девятнадцатое заседание чем-то будет отличаться от предыдущих.

– Да, господин.

– До недавнего времени вы были в собственности рода Лунных Волков?

– Д-да... – хорошо бы избежать вопросов о прошлом, потому что Сонья из своего прошлого не помнила ровным счетом ничего.

– Оставь, – темная королева смотрела на волчицу из-под полуопущенных век, словно видела ее насквозь, словно знала, что ей нечего рассказать о своей жизни в Волчьей Долине. А если и есть что, то не здесь и не сейчас. – Пусть расскажет, что она знает о смерти Лиара.

И снова перед глазами помятый мужчина в розовом шифоне на бедрах и в небрежно накинутом на плечи плаще. Разве заклятие абсолютной тьмы помеха для волчицы? Никогда. Она видит, как Юла вылетела из защитного круга, видит, как ту непонятная сила тянет к гнилому магу, видит, как ей на помощь спешит... Волчица – видит, шона Унольв – конечно, нет.

– Я выпрыгнула из защитного круга, чтобы помочь той девушке, – небрежный жест в сторону. – Было темно, но во мне все-таки есть немного волчьей крови, поэтому я искала ее по запаху.

Запахи... Горький дым, соленая кровь с привкусом железа, медный аромат страха, гниль темного мага... все смешалось в дикий коктейль, который шона Унольв могла почувствовать так же хорошо, как и шона Хорт.

На губах айвэ Лиара расцветает торжествующая улыбка и... И нет, Сонья о ней не знает, она спешит на помощь к Юле, а та внезапно исчезает, словно ее и не было, вместе с желтым платьем, тонкими туфлями и растрепанной косой. Исчезает без следа и уносит с собой все свои сладкие ароматы...