Школа Добра

– Ты же знаешь, я тебе верю. Все будет хорошо.

Замочек щелкнул, и Алекс прошептал необходимые слова, после чего рубин полыхнул, поменяв цвет с кровавого на насыщено-вишневый, и вместе с ним полыхнула я. Словно горячая волна прокатилась по всему телу от затылка до пяток и обратно.

Александр озабоченно всматривался мне в глаза, как будто искал признаки неведомой хвори.

– Ты как? – спросил он, наконец, не заметив ничего необычного.

– Я не знаю, – пожала плечами. – Нормально... Только ощущение какое-то странное, словно я должна что-то сделать очень важное, а не могу вспомнить, что именно.

– Наверное, что пора собираться на бал? – попробовал пошутить Алекс, и я криво улыбнулась в ответ.

Ага, прямо дождаться не могу начала торжества.

***

Потолок приемного зала каким-то непонятным образом за сутки превратился в сверкающее мириадами звезд ночное небо. Я присматривалась изо всех сил, но так и не заметила ни удерживающих нитей, ни иллюзорных заклинаний. Оставалось только восхищаться и молча завидовать чужому таланту, а еще таращиться вокруг, словно деревенщина, впервые попавшая на столичный праздник, потому что убранство зала уступало в необычности и роскоши только костюмам гостей.

И ведь это был даже не первый мой бал во дворце. Точнее, в темном-то дворце первый, но я почему-то думала, что он не будет особенно отличаться от того, что я уже видела при дворе Илиодора Сияющего Третьего.

Правда, стоит отдать должное, в состоянии легкого шока пребывала не я одна, потому что светлый король, нарушив сегодня все традиции, установленные им же, явился на день рождения своей кузины, облачившись во все черное. Кузина же, наоборот, блистала непорочной белизной невинного платья.

– Закончится официальная часть – сразу уйдем, – пробурчал Алекс, наблюдая за тем, как венценосные особы приветствуют друг друга легким поцелуем в щеку.

– Почему? – я оторвалась от любования потолком и удивленно глянула на мужа. – Ты же хотел остаться на фейерверк...

– Не нравится мне это единодушие, – отвернулся от королевских особ и приобнял меня за талию. – И скучно... Пойдем к нам, а? У меня столько оригинальных идей появилось в связи с твоим интересным нарядом...

Я испуганно огляделась по сторонам, проверяя не слышит ли кто-то, о чем мы тут шепчемся, и бросила недовольный взгляд на мужа.

– Как-то я сомневаюсь насчет оригинальности твоих мыслей, – качнулась от него в сторону, убирая свой интересный наряд подальше от его загребущих рук.

Платье и правда было славным. Во-первых, из-за цвета, который менялся от ярко-красного до черного во время движения и в зависимости от степени яркости освещения. А во-вторых, из-за удивительно простого фасона, единственной изюминкой которого были полностью открытые плечи. Со стороны казалось, что сделай я одно неловкое движение – и платье обязательно соскользнет с груди, к моему позору и всеобщей радости. Алекс от края моего декольте просто глаз оторвать не мог и несколько раз даже порывался подтянуть его немного выше, за что и получил не единожды по рукам.

– Ты словно голая, честное слово, – прошептал он, возвращая свою руку на мою талию.

– Зато все сразу замечают рубин, – я пожала плечами, а Алекс застонал сквозь зубы:

– Не делай так!

– Как? – я удивленно приподняла брови и повторила движение плечами. – Так?

Александр посмотрел на меня прямо-таки свирепо и наклонился вперед, собираясь мне что-то сказать, но остановился, заметив кого-то за моей спиной. Первым моим желанием было обернуться, чтобы глянуть, кто же это там так внимание мужа с моего декольте на себя переключил.

– Привет! – поздоровался с подошедшим, бросив на меня настороженный взгляд. – Давно не виделись. Года три?

– На самом деле полтога месяца, – прокартавили за моей спиной знакомым женским голосом, и я все-таки оглянулась. Элиза Сияющая улыбалась моему мужу неуверенно, но, разорви меня дракон, призывно.

– Правда? Ну, извини, забыл... – Александр ее призывного взгляда не замечал, он с рассеянным видом крутил кольцо на моем пальце, то самое, с голубой волной из бриллиантиков. – Как тебе праздник?

Светлая принцесса раздраженно махнула рукой и, нарушая все правила этикета, хмуро сказала:

– Слушай, не вешай мне лапшу. Когда вуже будешь о моем статусе объявлять? – она так и сказала "вуже", поэтому я сразу зацепилась за это слово, а только потом поняла смысл оставшихся. Алекандр же дернулся, словно она его ударила, и в брошенном мельком на меня взгляде я успела заметить испуг, а Элиза продолжила:

– А то как собака на сене, честное слово. Опгеделяйся скорее, я, знаешь ли, тоже хочу устгоить свою личную жизнь.

О чем это она? Я сощурилась подозрительно, вспоминая рассуждения ныне покойного айвэ Лиара о том, что у Александровского дедушки было три бабушки.

– Я же в прошлой раз озвучил вуже свою позицию, – передразнил Алекс.

– Озвучил! – зашипела принцесса и огляделась по сторонам с обворожительной улыбкой на губах. – А маме своей пгодублиговать слабо? И пго папу моего не забудь!

– Да что тут дублировать? – возмутилась я. Праведно, между прочим, возмутилась. Ходят тут всякие, на чужих мужей призывные взгляды бросают.

– Юл, пожалуйста, не лезь в это, – Алекс крепче сжал мою руку. – Хорошо?

Ничего хорошего, имею право!

– Мы с Лизой быстренько все обсудим на балконе...

– Алекс, – бездейственно ждать, пока он будет уединяться со светлой принцессой, я совершенно точно не собиралась.

– Просто постой здесь, – велел он. – Я быстро.

Схватил Элизу под локоток, и они скрылись за стеклянной дверью. А я... я, да... осталась стоять на месте. Ноги словно приклеились к паркету. Что за ерунда? Я даже наклонилась вперед, незаметно приподнимая край юбки, чтобы проверить, не прячется ли под подолом приклеивающее заклинание. Еще раз попыталась поднять ногу, чтобы сделать шаг, и едва смогла сдержать болезненный крик, когда рубин в месте соприкосновения с моей кожей обжег меня весьма ощутимо.

Я бросила беспомощный взгляд на зал, на балконную дверь, за которой скрылся мой муж, и вдруг поняла, что сейчас заплачу от страха и безысходности.

На стене прямо напротив меня висели огромные часы... Нет, не так. Стена напротив меня была огромными часами. В другой раз я бы, конечно, не забыла полюбоваться тем, как интересно подошел художник к решению проблемы времени, но сегодня я глаз от тонкой, как паутинка, стрелки оторвать не могла. Алекса не было ровно семь минут и тридцать две секунды. И за это время я успела передумать многое.