Шкурный интерес

– Не побоялись бы сестре авторитета лохмы выдирать? – спросила я.

– Не-а! Не побоялась бы!

Железная налила себе еще стакан водки.

– Можешь рассказать о людях, которые нас интересуют, еще что-нибудь? – задала вопрос я.

– Вам рассказать, каким Мамед был в постели?

– Нет, это нам глубоко безразлично.

– Но, кроме этого, мне мало что известно…

В этот момент мы услышали скрип открывающейся двери.

– Ой! Аслан вернулся! – Ирина схватилась за голову. – Скандал сейчас поднимет!

В комнату вошел азербайджанец со взъерошенными волосами и взглядом настоящего одержимого.

– А это кто такие? – заметив нас, визгливо осведомился он у жены.

– Это старые знакомые…

– Ты привела в наш дом мужчину! Я не потерплю такого позора!

Железная поднялась с места:

– Асланчик, успокойся! Это моя одноклассница, а это – ее муж.

– Врешь ты все, сволочь! Сейчас я его зарежу!

Аслан бросился на Дмитрия Анатольевича с кулаками, но ближе чем на полметра приблизиться не смог, так как я, не прикладывая особых усилий, нанесла ему прямой удар рукой в живот.

Аслан осел на пол и закричал, словно истеричная баба:

– Караул! Бандиты! Полиция! Помогите!

– Спасибо за все, Ирина, мы пошли, – сказала я и направилась к выходу.

Из-за спины продолжали доноситься душераздирающие вопли Асланчика:

– Ворвались в дом средь бела дня! Беспредел в стране!

Мы со Степановым поспешно покинули это ужасное семейное гнездышко.

Жара на улице стояла невыносимая. Воздух казался плотным и вязким. Меня одолевала нестерпимая жажда. Мы выпили по два стакана газированной воды у киоска, после чего решили поймать такси. Желания кататься на метро в этот раз никто из нас не испытывал.

– Снова всплывает лоты Муршуд, – заметила я Степанову в то время, как тот голосовал. – Может, след, который мы взяли, не такой уж и неверный?

Дмитрий Анатольевич пожал плечами и сказал:

– Может быть. Только где теперь его искать?

– А может, мы поступим, как тогда с наркоманами? Попробуем войти в доверие к представителям соответствующей среды и выяснить все, что нам нужно?

– Пожалуй, так мы и сделаем. Вот только, Евгения Максимовна, сейчас я хочу заглянуть в бакинский офис фирмы, проведать, как у них там дела.

Как я поняла, в офис «Экспресс-Лайфа» мы явились несвоевременно. Ильясов, Кулиев и Берцман сидели за столом, изрядно захмелевшие. В центре образованного ими треугольника находились литровая бутылка водки «Немиров» и несколько бутербродов с колбасой.

– Дмит-трий Анатольевич-ч? – поднял на Степанова пьяный взгляд Мамед Расулович.

– Что же вы так нажрались, ребята? – укоризненно покачал головой Степанов.

– Мы празднуем… ик… сделку… с этими… с… А, ладно!

– Говорил я, – сказал Алик Алиевич, – вино надо было брать. Пусть в каждой капле его сидит шайтан, но в каждой капле водки сидит десять шайтанов!

Берцмана развезло и потянуло на философию.

– А ты знаешь, Алик, чем водка лучше вина? – и Эрик Иосифович объяснил: – Водка гуманнее! Вот! Когда мы потребляем алкоголь, мы постепенно переходим в иные сферы бытия. Если мы пили бы вино, каждый из нас удалялся бы в эти сферы несинхронно, в своем личном темпе. А водка… Налили всем по стопочке… – с этими словами Берцман принялся разливать водку. – А вы, Дмитрий Анатольевич, будете?

– Нет.

– Ну, как хотите. А то мы бы еще рюмку достали. О чем это я? Да, налили всем по стопочке! Р-раз! – Эрик Иосифович опрокинул содержимое рюмки себе в горло. – И все вместе, одновременно – на иную ступень бытия. – Эрик Иосифович откусил от бутерброда, прожевал и продолжал: – А потом повторили. Вторая ступень бытия. Так, все вместе и полетели – к светлому будущему. Водка объединяет людей! Они шагают в ногу друг с другом. Потому на всех по-настоящему важных мероприятиях, свадьбы там, поминки, в почете именно этот напиток. Люди пьют водку. Русский народ недаром придумал водку. Русские всегда знали, что делали!

– А где Чумаков? – прервал рассуждения Берцмана Дмитрий Анатольевич.

Кулиев хихикнул, Ильясов потупился, Берцман загадочно улыбнулся. Только тут мы обратили внимание на доносившиеся из смежной комнаты характерные «охи» и «ахи».

– Вы во что компанию, господа, превращаете? – устало спросил Дмитрий Анатольевич. – Это же бордель какой-то!

Компаньоны Степанова сделали вид, что вопрос адресован не им.

– Может, еще чуток? – спросил Берцман.

Минуты через две появился Чумаков с сияющим лицом. Он обнимал за талию двух хохочущих девиц. Его мятая рубашка выбилась из брюк.

– Ой, Дмитрий Анатольевич! – при виде Степанова воскликнул он.

– Погубят тебя женщины, Чумаков! – пророчески заметил Степанов.

– А еще мне комплименты делал, – не преминула упрекнуть Чумакова я, в свою очередь.

– Евгения Максимовна! – театрально закричал Иван Васильевич, продолжая обнимать девушек. – Я вам из настоящей любви, чистой и искренней, комплименты делал, а это все так…

Девицы продолжали глупо хохотать.

– Погубят тебя, Чумаков, женщины когда-нибудь, – повторил Дмитрий Анатольевич.

Глава 7

Мы оставили «солидных» бизнесменов развлекаться дальше и вернулись в гостиницу. Остаток дня Дмитрий Анатольевич провел над размышлениями, как выйти на представителей местного криминала и завоевать их доверие с целью отыскать лоты Муршуда. Вечером он сказал мне:

– Знакомых, вращающихся в этой сфере, у нас нет. Следовательно, стоит попытаться их завести. А где можно таких людей отыскать?

Я пожала плечами:

– Может, на той же Кубинке?

– Нет, там мы вызовем подозрения. Лучшее место для случайных и одновременно полезных знакомств – центр города. К тому же там зарабатывает деньги игрой на гитаре один музыкант. Он обычно в курсе всего, что творится в городе. Я с ним знаком. Можно обратиться к этому парню. Не желаете прогуляться, Евгения Максимовна?

– Почему нет? Только как мы к этим блатным в доверие входить будем?

– А если нам, например, «крыша» понадобилась? Открыли мы, скажем, магазинчик у Сенного рынка, а азербайджанцы, которые там всем заправляют, с нас дерут безбожно, по беспределу. А тарасовская братва помогать отказывается, у них по этому поводу особые соображения. Вот мы и хотим с бакинским лоты познакомиться, чтобы он с ними разобрался. Главное, на этого Муршуда выйти, а там мы поговорим с ним откровенно и по-человечески.

– А это мысль!

– Ну так что, отправляемся на прогулку?

Таксист нас довез до так называемой площади Фонтанов. Неважно, что большая часть фонтанов давным-давно вышла из строя. На газонах росло множество пальм. Тут разгуливали толпы подвыпившей молодежи со всех концов города, словом, царил вечный праздник жизни.

Мы прошли метров двести, когда до меня донеслось визгливое мужское пение под аккомпанемент гитары и губной гармоники: «Плачет девушка в автомате!..»

– Вот об этом музыканте я вам и говорил, – сообщил Дмитрий Анатольевич.