Шкурный интерес

Он теперь вовсе не походил на бравого молодца в военной форме, только что демобилизовавшегося из армии. Время от времени парень судорожно приоткрывал рот, и тогда обнажалась почти полностью лишенная зубов челюсть. Правый глаз Кямиля не открывался, мускулы лица представляли собой сплошную гематому, перепачканную запекшейся кровью.

– Салам алейкум, – кивнул лоты Муршуд всем, кто находился в помещении.

Я поймала на себе затравленный взгляд Кямиля. Казалось, он молил о пощаде. Но лоты Муршуд обратился в первую очередь не к нему, а к другому человеку, также зверски изувеченному:

– Ну что, Али, рассказывай, зачем это тебе лоты Алекпера к Аллаху отправлять понадобилось?

Внезапно Махмуд увидел среди избитых своего знакомого.

– А ты, Аббас, как сюда попал? – спросил он.

Но Аббас не ответил.

Али сплюнул кровью.

– Не прав был Алекпер! – заявил он. – В чужие дела полез! Клянусь мамой!

Лоты Муршуд укоризненно покачал головой и нравоучительно проговорил:

– Ай-яй-яй! Нехорошо родной мамой клясться, особенно когда врешь!

– Клянусь мамой! – упрямо повторил Али.

– Ты, Али, с кондиционерами дельце провернуть хотел, – продолжал лоты Муршуд. – Думаешь, я не знаю? У меня по всему городу уши да глаза имеются. И все у тебя складывалось, и барыш неплохой выходил, да только в Алекпера все упиралось. Сферу его влияния затронуть пришлось бы! А Алекперу это не понравилось бы. Ой-ей-ей, как не понравилось бы. Вот ты и решил его того… Ребята, отшлепайте его маленько, чтобы не врал больше, когда мамой клянется. А мы пока с другим орлом побеседуем. А, Кямиль, ты же у нас орел? Над молодыми в армии издевался! Дембелем был полноценным! Думаешь, я не знаю? А когда сам духом ходил, перед «дедами» клоунничал. Они тебя девочку заставляли изображать! Весело все смеялись, когда ты маечку на трусики, словно платьице, натягивал. Или не было такого, а, орел?

Кямиль что-то невнятно прохрипел в ответ.

– Ну, рассказывай, малыш, как ты додумался Алекпера за меня выдать?

– Не могу, человека подставлю, – с трудом выговаривая шипящие согласные, произнес Кямиль. – Этого, по понятиям, никак нельзя…

– Хорек, а сам-то ты или твой Пашок… Так ведь зовут того, кого ты подставлять не хочешь? Сами-то вы по понятиям жили? Кстати, Пашок твой сейчас в аду с шайтаном общается.

– Не может быть!

– Может! Или ты лоты не веришь? Есть шанс убедиться. Сейчас мы тебя отправим к шайтану, вот там и расспросишь Пашка, врал лоты Муршуд или нет!

– Не надо… – простонал предатель.

– Что не надо?

– К шайтану не надо. Я расскажу!

– Рассказывай.

– Пашок ведь наркотой приторговывал, а я иногда подгонял ему клиентов. А в этот раз дельце посерьезней наметилось… Вот эти двое, – Кямиль указал на меня и на Степанова, – вас, лоты Муршуд, искали. А Пашок с блатными якшается, вот я и решил с ним переговорить. Говорю, есть, мол, лохи богатенькие, «крышу» хотят, самого лоты Муршуда отыскать пытаются, может, действительно им подсобить? А Пашок отвечает: ежели лохи, то как раз хорошие ребятишки сейчас таких доверчивых и разыскивают, чтобы подставить. Ну вот и… Передали просьбу этих двоих в точности лоты Алекперу. Он пришел на встречу, а там его сразу…

– Кто же это лоты Алекперу передавал? – удивился Махмуд.

– А вон он, красавец! – кивнул лоты Муршуд на того, кого Махмуд назвал, как зашел в «бункер», Аббасом.

– Предатель! Сука! – процедил сквозь зубы Махмуд. – Но как вы обо всем узнали, лоты Муршуд?

– Официант в «Жемчужине» слышал, как удивились эти русские, когда уяснили, что перед ними не я, а Алекпер. И доложил куда следует. Я вообще свой нос в чужие дела не сую, хотя знаю обо всем, что в городе творится. Но когда мое имя так нагло используют… Тут уж извините! Считаю своим долгом во всем разобраться!

– И что вы теперь с этими негодяями собираетесь делать? – осведомился Махмуд.

– Я?! Я – ничего. Я с русскими поговорить собираюсь. Они ведь так долго меня искали, столько всего пережили, прежде чем найти… А вот вы, может, и знаете, что делать. Я, пожалуй, вас оставлю. Поговорите по душам… Мои ребятки приглядят, чтобы вы лишка не сотворили. А нам пора! Идемте! – Последние слова лоты Муршуд адресовал мне и Дмитрию Анатольевичу.

Вслед за бакинским криминальным авторитетом мы покинули страшное место, напоминающее бункер.

– Первый круг ада пройдут уже на земле! – пообещал Махмуд на прощание.

Когда мы поднялись по лестнице к выходу из люка, лоты Муршуд четками постучал несколько раз по отрезающей нас от внешнего мира крышке люка. Крышка заскрипела. Дневной свет больно ударил, словно стегнул хлыстом, по моим глазам. Я зажмурилась. Когда я смогла открыть глаза, первое, что я увидела, был Илья, улыбавшийся невинной детской улыбкой.

– Спасибо, Илья, – поблагодарил лоты Муршуд.

– Не за что, лоты Муршуд!

– Счастливо тебе, Илья, да не оставит тебя господь!

Из крана во дворике продолжала сочиться вода. Даже не верилось, что под нашими ногами, под броней из асфальта кто-то сейчас проходит первый круг ада. Лоты Муршуд отворил дверцу, ведущую на улицу. Только оказавшись за пределами «пыточного двора», я смогла вздохнуть спокойно.

– Пойдемте в чайхану, – предложил лоты Муршуд. – Там вы сможете задать мне свои вопросы.

Ближайшая чайхана располагалась метрах в ста от того места, где предатели готовились к встрече с Шайтаном. Собственно говоря, чайхана представляла собой просто несколько столиков, выставленных на улице. На каждом сверкала хрустальная пепельница. Занятыми оказались всего два столика. За одним сидели трое взрослых мужчин в белых рубашках и галстуках. Они не спеша попивали чай и курили. За другим отдыхала компания подростков. Они занимались абсолютно тем же самым, только вели себя чуть пошумнее.

– А я ведь знаю, что не нужна вам никакая «крыша», – задумчиво произнес лоты Муршуд. – Что-то другое вам требуется. Поделитесь?

– Не знаю даже, с чего начать, – пробормотал Степанов. – После всего, что я видел, мне как-то жутко обращаться к вам с подобными нелепостями.

– Да ты уж не бойся, расскажи как-нибудь. Может, и правда, в беду какую попал? Я людям в таких случаях в помощи не отказываю.

Лоты Муршуд закурил папиросу без фильтра. Его взгляд устремился куда-то вдаль. Густой сизый дымок отрывался от папиросы и медленно поднимался к ослепительно-голубому небу. Наверное, лоты Муршуд что-то вспомнил, так как его губы тронула легкая улыбка.

– Понимаете, – отважился начать разговор Дмитрий Анатольевич, – у меня убили жену.

Лицо лоты Муршуда моментально преобразилось. Некоторые складки на его морщинистом лбу вдруг стали глубже, придав ему хмурое выражение.

– Я хочу найти людей, которые это сделали, – продолжал Степанов.

– Хорошее дело, – одобрил лоты Муршуд. – Зло должно быть наказано. А жена – это святое. Это мать твоих детей.

– У меня нет детей, – смущенно пробормотал Дмитрий Анатольевич.

– Неважно. Так вот, найти виновных в смерти жены – дело святое. Только как я вам помогу? Я ведь не частный сыщик. Конечно, если понадобится, из-под земли любую сволочь достану. Только вот в чужие дела нос не сую. Я уже говорил об этом…