Шмордонские войны
Шрифт:
– Иди, отдыхай.
Морс, веселясь от души, заявил:
– Вот кто у вас здесь главный коррупционер!
Пахан сказал мрачно:
– Я этого Рвача сегодня же переведу в дорожную полицию. Пусть аварии разгребает!
Морс, вспомнив апрельского полицейского с неимоверно вместительным планшетом, сообщил:
– Этим переводом вы его только поощрите.
– Вы думаете? – задумчиво спросил Пахан. – Я создам специальный отряд быстрого реагирования на случай войны. И этого Рвача включу туда первым.
– И Чурчхелу туда включите! – весело посоветовал Морс, понимая, что уже пьян.
Пахан ничего ответить не успел, так как на террасе появились оба свистона, подравшиеся недавно на
– Эй, официант, пол-литра водки нам для начала!
Пахан, разведя руками, сказал:
– Пора уходить. Эти святые отцы не дадут нам общаться.
Морс кивнул головой, допил остатки пива и, пошатываясь, выбрался из-за стола.
Они подошли к шморовозу, находившемуся в тени большого раскидистого дерева. Водитель Морса, закрывшись внутри дорогой машины, сопротивлялся работникам службы эвакуации, пытавшимся забрать шморовоз на штрафную стоянку за то, что он стоял под запрещающим парковку знаком.
– Вот видите, к чему приводят несанкционированные визиты? – обратился к Морсу начальник полиции.
– Вижу, – ответил Премьер-министр, глядя на ногу своего водителя, торчавшую из окна левой передней двери. Шморовоз поднимал кран эвакуатора. Из окна машины раздался крик:
– Я водитель Премьер-министра Джаппурии!
Эвакуаторщик, дергая рычаги привода, отвечал себе под нос:
– Ага, а я – дедушка шмордонского императора! Много вас тут таких блатных на курорте!
Из шморовоза доносилось:
– Я тебя уволю! Ты не имеешь права поднимать машину с пассажиром!
– Ага, уволишь ты меня, как же, – отвечал водитель эвакуатора, продолжая дергать рычагами. – Сначала побегаешь в поисках стоянки, а потом заплатишь штраф…
Морс, посмотрев внимательно на Пахана, спросил, показывая рукой на поднимаемый эвакуатором шморовоз:
– Что это такое?
Пахан, сделав успокаивающий жест, крикнул:
– Ну-ка, оставь машину в покое!
Эвакуаторщик, увидев начальника полиции, тут же опустил шморовоз вниз и,
извинившись (естественно, не перед водителем), укатил по своим делам. Водитель, вылетев из салона, подбежал к Морсу и принялся орать, прискуливая:
– Господин Морс! Этот негодяй с эвакуатора плевать хотел на вас! Он утверждал, что вы – ярко выраженный пассивный гомосексуалист! И еще много чего подобного!
Морс, похлопав своего водителя по плечу, успокаивающе произнес:
– Ну-ну, я хвалю вас за храбрость! Вы – молодец.
– А еще он говорил, что все эвакуаторы в городе являются собственностью начальника полиции Джяна!
– Ну-ка, заткнись! – прикрикнул на него Пахан. – Шморовоз не забрали? Радуйся! Иди в машину. – Он повернул голову к Морсу, и добавил: – какой только лжи о себе не услышишь! Как говорится: сплетня – дань популярности…
В шморовозе Морс почувствовал себя лучше. Опьянение перестало быть убийственным, а превратилось в чувство легкой алкогольной эйфории. Премьер-министру пришла в голову мысль, что, скорее всего, по распоряжению Пахана в пиво ему подлили что-то веселенькое, типа водки. Но он решил не придавать этому значения, так как чувствовал себя прекрасно. В связи с этим Морс даже не стал переодеваться из пляжной одежды в костюм и прибыл к началу презентации, наплевав на все полагающиеся в таких случаях нормы приличия. Единственное, что он сделал, так это обул ноги в шлепанцы, тем самым слегка удалившись от образа пляжного босоногого быдла.
Первая часть мероприятия
предназначалась для журналистов, и потому простой народ стоял пока за ограждениями. Шморовоз Морса прибыл на Кукурузную площадь Джяна, его пропустили внутрь периметра, и он припарковался на специально отведенной стоянке.Посреди площади стояли в ряд пять новеньких, сверкавших свежей краской джамовозов. Рядом с ними находился большой рекламный плакат, на котором имелась надпись:
ДА ЗДРАВСТВУЕТ КОНСТРУКТОРСКИЙ ГЕНИЙ ДЖАППУРИИ!
Толпа журналистов окружила группу официальных лиц, организовавших презентацию. Кроме министров транспорта, экономики и (почему-то) спорта и социальной политики, присутствовал также министр промышленности. Точнее – присутствовала. И даже возглавляла мероприятие. Звали ее – Дотация Постоянная. Она занимала этот пост так долго, что помнила даже бабушку нынешней королевы, и хотя ей было более шестидесяти лет, Дотация продолжала оставаться активной и шустрой женщиной.
Джамовозы выглядели респектабельно и сильно от шморовозов не отличались. По крайней мере – внешне. Лишь кое-где углы кузова были другими, да конфигурация фар удивляла крайней вычурностью.
Морс, пробравшись между журналистов, занял место рядом с Дотацией и весело улыбнулся камерам. Министр промышленности, потянув носом воздух, тихо спросила у него:
– Что за гадость вы пили, господин Премьер-министр?
– Не знаю, – так же тихо ответил Морс. – Пахан Родимый сказал, что это было пиво.
– М-м-м, – промычала Дотация мечтательно. – Какой мужчина!
Морс, с удивлением взглянув на нее, сказал:
– Обычный усатый бандит!
– Фи! – презрительно сдвинула брови Дотация. – Ничего вы не понимаете!
Морс обратил внимание на министра спорта и комфорта Застоя Твердого, который что-то рассказывал журналистам, и поинтересовался у Дотации:
– А этому что тут надо?
– Он здесь попутно. В следующем году планируется провести чемпионат Джаппурии по кривоногингу именно в Джяне. Вот он и выступает с этой новостью.
Кривоногинг был самым популярным видом спорта в королевстве. Он собирал стадионы болельщиков на каждой из планет (даже на Дубаре и Слякоти). Суть игры заключалась в следующем: на поле выходили две команды численностью в одиннадцать человек. В каждой из них было по вратарю и по десяти полевых игроков. Игроки гоняли ногами мяч, пытаясь забить гол в ворота, защищаемые вратарями. Кто больше забил – тот и выиграл. Но в целом игра шла не на выигрыш, а на поражение и происходила среди какой-либо группы команд.
Первая команда, набравшая наибольшее количество очков, считалась наименее кривоногой и потому пользовалась у джаппурцев огромным уважением до следующего года. Другие команды старались как можно быстрее вылететь из чемпионата с хорошими очками, потому что по мере уменьшения количества команд, худая слава оставшихся начинала увеличиваться. Наконец – в финале встречались две самые плохие команды и проигравшая становилась чемпионом Джаппурии. Каждый игрок этой команды получал на год титул «Кривоног». Этот титул в виде татуировки выкалывался на лбах всех членов проигравшего клуба (вратарям – «Криворук»), и они не имели права сводить позорные надписи до начала следующего чемпионата. А тренерам за неправильное руководство командой делалась татуировка «Ротозад». Так они и ходили целый год, а все, кто им встречался, помирали от смеха и свистели им вслед. Хоть татуировки и сводились к началу следующего чемпионата, игроков, носивших их, помнили, как правило, всю жизнь и продолжали издеваться над ними. Самое интересное – если в финале команды играли вничью, то позорный титул получали игроки обоих клубов…