Шотландская сказка

Осгард смотрел на раскрасневшееся от радости, сияющее лицо Грэйн и больше всего жалел, что он не находится сейчас на месте Мэлфи. Если бы она так же обнимала его, если бы так же радовалась ему… Какие же глупые мысли порой приходят в голову влюбленному человеку! Осгард любовался горящими счастьем серыми глазами Грэйн и мечтал, что когда-нибудь, может быть, ему удастся вызвать у нее такую же радость. Впрочем, ему грех жаловаться на жизнь. Грэйн отважилась на это путешествие, пусть не ради него, но все же… И чем черт не шутит, возможно, эти странствия еще больше сблизят их и Грэйн почувствует, что между ними возможна не только дружба. Мечты, мечты…

Осгард стряхнул с себя наваждение и краем глаза взглянул на Джеремию. Моряк был явно удивлен. В его стальных глазах читался вопрос: откуда взялась эта собака? Осгард, видя, что Грэйн сейчас не до них, поспешил объяснить:

— Это пес Грэйн. Его зовут Мэлфи. Она решила оставить его у соседки, а он сбежал… Как он пронюхал, где хозяйка, одному Богу известно.

Джеремия понимающе закивал головой.

— У них чутье, — пробасил он. — Они хозяина всюду найдут. У моего друга был пес, так тот своего хозяина не то что в другом городе, на другом острове отыскал… Вот как бывает.

Вопрос с Мэлфи решился сам с собой. Не отводить же собаку обратно. Джеремия завел свой катерок, дав перед этим Грэйн пару рекомендаций, поскольку она впервые плыла на столь далекое от острова расстояние, и через несколько секунд суденышко уже буравило волны своим острым носом.

Облик холодного, голого, продуваемого ветром острова сразу же посеял в душе Грэйн ростки смутной тревоги. Какое жуткое, безлюдное место, словно застывшее, заледеневшее в бесформенной глыбе одиночества… Казалось, только ветер да волны — постоянные гости этого острова. Грэйн поежилась, скорее не от холода, а от страха, который навеяло на нее это место. Настоящее кладбище… Если кому-то пришло в голову схоронить здесь прах Маккримонса, то, пожалуй, это был правильный выбор, потому что и от голых скал, и от песчаной бухты, и от серо-сизой дали, смутно вырисовывающейся впереди, — от всего, что представало глазам путешественников, веяло ледяным дыханием смерти…

Мэлфи выпрыгнул из катера и огляделся. Кажется, остров и ему показался не лучшим местом для времяпрепровождения, потому что он тут же испуганно прижался к ногам хозяйки. Осгард и рад был бы разрядить обстановку, но даже ему, бывалому путешественнику, стало не по себе. Слова застряли в горле, словно холодный ветер заталкивал их обратно, не давая выбраться наружу.

— Когда собираетесь вернуться? — спросил Джеремия молодых людей, которые замерли на берегу, подобно каменным изваяниям.

Осгард очнулся первым. Он оторвал взгляд от мрачного ландшафта и тоскливо взглянул на Джеремию, который возвращался на остров Скай.

— Мы пробудем здесь не больше трех дней. Если, конечно… м-м-м… не случится ничего непредвиденного. Так что в четверг, в полдень, мы будем ждать вас на берегу этой бухты.

— Договорились… Удачи вам, — помахал рукой Джеремия. — Не знаю, зачем вам понадобилось это проклятое место… Но надеюсь, что вы найдете здесь то, что ищете.

— Его бы устами мед пить, — не очень-то оптимистично произнесла Грэйн, когда маленький катерок скрылся за серым массивом скал, колючей стеной окружающим остров.

— Ничего, — попытался улыбнуться Осгард. — Мы здесь всего на три дня. И если все получится… — Он многозначительно замолчал и взял рюкзак с провиантом. — Ну что… теперь пойдем по карте.

Им нужно было двигаться вперед, в глубь острова. Судя по тому, что было изображено и написано на карте, впереди их ожидал лес, за лесом — поле, а за полем — высокий холм, курган, в котором, по словам старого Джаспера, был захоронен Эйн Ог Маккримонс, будь он не ладен, вместе со своей серебряной дудочкой.

Здешние места, как уже заметила Грэйн, не отличались разнообразием. Местный животный мир был довольно-таки скудным, не говоря уже о растительном. За несколько часов пути Грэйн и Осгард встретили только одно островное животное — худую, но удивительно прыткую козочку, на которую тут же с лаем накинулся Мэлфи. Но козочка, несмотря на свою потрясающую худобу, оказалась значительно быстрее откормленной собаки. Она тут же оценила ситуацию, и Мэлфи даже глазом не успел моргнуть, как она скрылась за куцым кустарником. Деревья на Тарансее были маленькими — то ли климат острова и постоянные ветра не давали им становиться большими, то ли такие вот прыткие козочки объедали и листья, и кору, обрекая деревья на верную смерть.

— Интересно, что собой представляет лес? — задумчиво спросила Грэйн. — Пять карликовых деревьев?

— Не знаю, — пожал плечами Осгард. — На карте — лес как лес. Самый обычный. Правда, тот, кто рисовал эту карту, мог сильно преувеличить размеры леса…

Если таковой вообще есть на этом острове, хотела добавить Грэйн, но воздержалась. Ей было бы неприятно выглядеть нытиком в глазах Осгарда. Почему-то она была уверена в том, что он предпочитает сильных, готовых бороться с трудностями женщин. А не мямлей, пугающихся первого же испытания… Грэйн решила, что ни за что не покажет себя мямлей. Если она хочет завоевать… привлечь… покорить… — она никак не могла подобрать слово, которое точнее бы охарактеризовало ее намерения — Осгарда, ей нужно показать себя с лучшей стороны. А это путешествие, возможно, единственный шанс доказать ему, что именно она — его избранница, его судьба… Если, конечно, он хотя бы на секунду задумывался над тем, что между ними может быть нечто большее, чем дружба.

Чаяния Осгарда и Грэйн оправдались. После нескольких часов ходьбы, после череды сомнений и надежд, сменявших друг друга в мыслях путешественников, перед ними выросла бурая стена леса. Вопреки ожиданиям Грэйн, деревья были совершенно обычными, а вовсе не карликовыми. Правда, весна добиралась до острова очень медленно, поэтому листвы на деревьях практически не было, только кое-где мелькали убогие, свернувшиеся от холода и ветра прошлогодние листочки.

— Ну вот, — обрадованно заговорил Осгард, — лес мы нашли. Пожалуй, сейчас это главное. Ведь если эту карту рисовал человек, никогда не бывавший на острове, то никакого леса мы бы здесь не увидели.

— Верно, — согласилась Грэйн. — Надеюсь, что с захоронением Маккримонса нам тоже повезет.

— Повезет! — Первая удача воодушевила Осгарда, поэтому теперь он был готов двигаться к своей цели без отдыха. Но усталость Грэйн, несмотря на то, что девушка тщательно пыталась ее скрыть, все же бросилась ему в глаза. Нет, так дело не пойдет. Она должна отдохнуть, к тому же лес слишком большой и им все равно не пройти его сегодня. — Послушай, Грэйн, скоро стемнеет, и нам пора думать о ночлеге.

Грэйн равнодушно кивнула, делая вид, что не испытывает никакой усталости, хотя уже целый час не могла думать ни о чем другом, кроме отдыха. Осгард заметил ее хитрость и немного удивился. Почему она не говорит о том, что устала, о том, что ей тяжело? Ведь кому-кому, а Осгарду это легко понять. Девушка впервые отправилась в путешествие. Ничего удивительного, что она вымоталась от такой долгой ходьбы. Может, Грэйн неудобно перед ним, может, ей кажется, что он, «матерый» путешественник, будет смеяться над ней? Странно… Грэйн отлично знает его характер — он не задира и никогда не стал бы смотреть на нее свысока… Осгард хотел было спросить Грэйн о причине ее излишней скрытности, но потом передумал. Если ей так проще — зачем ее смущать?