Шпионка. Часть 2

Крис выронила сковородку, с криком отскочила в сторону, после чего села на корточки, уткнулась носом в колени и зарыдала.

На лице Эстана не дрогнул ни один мускул.

— Какой же ты идиот, — осуждающе покачала головой я.

Медленно поднялась и на ватных ногах подошла к девушке, старательно обходя раскалённую сковородку, горячий блин и шипящее масло. Быстро осмотрев принцессу, убедилась, что на неё ничего не попало. А если и попало, то обожгло несильно.

— Иди сюда, Крис. — Я обхватила её за плечи и начала поднимать. — Пойдём отсюда.

Мне принцесса доверяла, поэтому приникла к моему плечу и принялась отчаянно всхлипывать. Я повела её к двери, но у самого порога не выдержала и обернулась.

Эстан прокручивал колёса инвалидного кресла, направляясь на кухню. Мне казалось, он решил убраться в коридоре.

Но он схватился за бутылку.

Глава 15

Глава 15

Мы медленно шли по сонному городу. Стродис был довольно серым — приземистые домики построены исключительно из тёмных, невыразительных тонов, выцветший камень на дорогах, чёрные экипажи, люди, больше напоминающие тени…

Крис не произнесла ни слова с тех пор, как мы покинули квартиру Эстана. Она быстро прекратила плакать, но удар пришёлся на слишком ранимое сердце. Её пришибло безразличие другого человека, и теперь она закрылась в себе.

На её поникшую фигуру, вялые шаги, бледное лицо тяжело было смотреть. Я пыталась что-то у неё спросить, как-то разговорить, но она не реагировала.

Моей задачей по-прежнему оставалась охрана Крис. И хотя мысли превратились в стаю пчёл, слетевшихся на мёд, и грозивших разорвать голову изнутри, я не позволяла себе расслабляться и придирчиво контролировала обстановку.

Поставить свои проблемы выше безопасности охраняемого объекта — худшая ошибка воина.

Но была ли я воином? Нет, неправильный вопрос. А была ли я вообще хоть кем-то?! Раньше — да, безусловно. Сирота. Будущий конс-маг. Та самая шпионка.

А теперь?

Я до последнего надеялась, что Алан был просто добрым дядечкой Лунером, который не рискнул убивать во мне последнюю надежду. Поначалу для меня всё выглядело, как странное стечение обстоятельств. Припёрлась в мой сон какая-то тётка, сказала, мол, Майки, вообще-то будущее видят те, в ком течёт древняя кровь. Я, почему-то поверившая этим глупым словам, побежала к Алану. Он сжалился и подтвердил припадки моей больной фантазии.

И подтвердил, что тоже видит будущее, чтобы… чтобы… я не чувствовала себя ущербной?

Боже, какая глупость.

Я тяжело вздохнула и принялась проверять обстановку. Крис медленно шла рядом, словно зомби. Людей на улицах было немного, большинство из них заходили и выходили из магазинов, молодые девчонки заворожено рассматривали манекены с одеждой. Я убедилась, что подозрительных объектов нет, и уставилась вперёд.

Моё оправдание словам Алана было притянутым за уши, но всё же логичным, правильным. Я бы с лёгкостью могла поверить этой цепочке событий, даже объяснений требовать не стала бы.

Только всё упиралось в один случай. Вернее, разговор, которому когда-то я не придала особого значения…

… а зря.

Утро в деревне Лунеров всегда начиналось рано. Жители племени привыкли к труду, а он требовал больших усилий, раннего подъёма и желания работать, иначе просто нечего будет есть и негде жить.

Шёл первый месяц, как меня покинули все, кого я знала. От Золина не было никаких вестей. Никто не сообщил мне, как в итоге разрешилась ситуация с ранением Эстана. От Дины я так и не получила ни одного письма.

Труд стал моим спасением. Когда руки были чем-то заняты, а голова сосредоточена на решении поставленной задачи, мысли не скатывались к пессимизму, депрессии и угнетению. Я забывала, что осталась ни с чем. Забывала, что у меня самой больше не было ни одного мало-мальски близкого человека.

Меня напрягали по самым разным делам: подстриги вон те кустарники, прополи двадцать грядок с клубникой. Что? Прополола? Так быстро? Ну иди ещё в цветах поройся. Полить не забудь. Тут вон у Подснежника перераспределение алкоголя — иди-ка, помоги. И с этим справилась? Слушай, а не поможешь дыру в крыше заделать? Там ещё Марфе надо помочь картошку посадить… но сперва поле вспахать надо… что, и это сделаешь?

К концу месяца кожа на руках стала облезать. Я часто таскала воду из ледяных источников, поэтому мало того, что отморозила конечности, на них ещё и цыпки появились, которые в конце концов потрескались и стали кровить.

У меня болело всё тело — особенно спина, потому что постоянно приходилось то нагибаться, то разгибаться, то тяжести таскать. К концу дня я чувствовала себя овощем, зато спала, как убитая. Без всяких снов и тупых дум на ночь.

Какие-то там уродливые руки меня мало заботили… пока их не увидел Алан.

Он заметил, что я насобирала кучу заноз, таская полена, а потом ещё и костяшки пальцев в кровь содрала.

Мужчина пришёл в мою лачугу вечером, когда свеча уже почти догорела. Я как раз слопала какую-то гадость, даже не разобрав, что это было? Каша? Суп? Может, вообще макароны?!

Безвкусная была еда, только бы желудок наполнить, чтобы он не бурчал и не раздражал… окружающих.

— Привет, — низким голосом поздоровался мужчина, придирчиво оглядывая мой домик. И чего тут было оглядывать? Постель, стол, два стула, четыре стены. Ещё пол. И окно.

— Что-то ещё надо сделать? — насторожилась я, потому как предводитель Лунеров редко баловал мой скромный уголок своим вниманием.

— Сделать? Нет, ты и так нам заменяешь половину рабочих рук.

— Это плохо? — Я напряглась ещё сильнее. Меня пришли отчитывать за трудолюбие?

— Конечно, плохо. Такими темпами все мои люди совсем разленятся.

— Эмг? — издала я крайне странный звук.

Только спустя несколько мгновений до меня дошло — это ж была шутка. Фальшиво улыбаться было поздно, поэтому я просто повернулась к Алану и стала на него смотреть.

— Ты не хочешь подойти к лекарю? — спросил он, не выдержав жутковатого молчания.

— Зачем?

— Я видел твои руки, ещё немного и их придётся отрубить.

— Ха-ха. — Странное у него чувство юмора. — Руки как руки.

Я наглядно продемонстрировала предмет нашего спора, ужаснулась и поспешно спрятала их от греха подальше.

— К лекарю не пойдёшь? — спросил мужчина, довольно изящно выгнув бровь.

— Нет, — покачала головой.

— Так я и думал.

Он оторвался от стены, к которой прислонился плечом, и в несколько шагов преодолел разделяющее нас расстояние. Затем схватил стул и одним ловким движением поставил его с другого конца стола. Он сел, и тут же раздался жалобный треск доживающей последние дни конструкции. Алан с непроницаемым лицом, сделал вид, что ничего не слышал и принялся раскладывать на скатерти всякие штучки.