Шпионский берег
Шрифт:
— После того как Сирано был схвачен, а Хардвик погиб, дело было закрыто. Никто не следил за счетами год спустя, когда деньги начали исчезать.
— Я никогда не слышала об этом.
— "Потому что Агентство тебе не доверяет. Ты был так тесно связана с Хардвиком, что они обеспокоены тем, что тебя обратили. Что ты по-прежнему предана ему.
— Но он мертв.
— Именно так все и думали. Что Хардвик разлетелся на кусочки над Средиземным морем. Мы следили за последствиями, наблюдая за другими событиями. Конечно, была огласка. Британские таблоиды поместили информацию об авиакатастрофе на первых полосах своих газет. Фотографии леди Камиллы в черном,
— До тех пор, пока недавно неизвестные лица не получили доступ к файлу “Сирано". Это нарушение безопасности вынудило Агентство еще раз взглянуть на смерть Хардвика. Поскольку самолет упал на большую глубину, поднять его оттуда было затруднительно, и единственные два тела, которые они нашли, принадлежали Виктору Мартелю и одному из пилотов. Но никто не смог бы выжить в той катастрофе.
— Тогда кто опустошил счета Хардвика?
— Интересный вопрос, не правда ли? Для доступа к этим деньгам требовались пароли, которые были только у Хардвика. Что повышает вероятность того, что он никогда не садился на борт этого самолета. И он жив.
Комната внезапно покачивается у меня под ногами. Я отступаю на шаг. Держи себя в руках. — Если мы ошибались насчет него… если Хардвик жив… — На мгновение я не могу говорить, даже не могу сосредоточиться на Гэвине. Я потерялась в искривлении времени, меня засосало обратно в момент, который я вычеркнула из своей памяти. В тот самый момент, когда я узнала, что самолет взорвался.
— Если его не было в самолете, тогда Дэнни… он мог быть… — Я не осмеливаюсь произнести следующее слово, но мы оба знаем, что это я хочу сказать: жив.
Гэвин качает головой, но я уже чувствую, как внутри меня расцветает дикий и опасный цветок надежды. Я не могу позволить ему вырасти; я не вынесу, если его снова вырвут с корнем.
— Мэгги, — тихо говорит он, — мой тебе совет — забудь об этом разговоре и возвращайся домой. Возвращайся к своим цыплятам или кого ты там выращиваешь на своей ферме. Не утруждай себя попытками найти Диану. Просто оставь ее на съедение львам.
— А как же Дэнни? Что, если он…
— Прошло шестнадцать лет. Если бы он все еще был жив, тебе не кажется, что ты бы уже получила от него весточку?
— Но я должна знать правду!”
— Ты уже знаешь правду, Мэгги. В глубине души ты знаешь ее.
Я смотрю на него, вспоминая тот последний день на Мальте, когда Дэнни попрощался со мной. Вспоминая тот момент, когда я узнала, что самолет Хардвика разбился и что Дэнни мертв. Я почувствовала его смерть так же сильно, как физический удар в грудь, и это настолько ошеломило меня, что у меня сохранились лишь смутные воспоминания о том, что было дальше. Я знаю, что меня посадили на борт реактивного самолета и эвакуировали ради моей собственной безопасности. Я помню, что была ночь, когда я прибыла в Вашингтон, и я, убитая горем, брела сквозь туман к ожидавшей меня машине. Гэвин прав. В глубине души я знала, что Дэнни мертв, потому что чувствовала его отсутствие в мире, как черную пустоту, которая поглотила весь свет, всю радость.
Если бы он выжил, то стал бы искать меня. Я знаю это. И он бы меня нашел.
— Живи
своей жизнью дальше, — тихо говорит Гэвин. — Езжай домой.— Я не могу вернуться домой. Именно туда он придет искать меня. После того, что мы сделали с Беллой, Хардвик хотел бы нашей смерти. Он хотел бы, чтобы все мы умерли. — Я останавливаюсь, поднимая взгляд на настойчивый звуковой сигнал.
— Что-то сработало на моей охранной сигнализации по периметру, — говорит Гэвин.
Дверь открывается, и в комнату входит тайка. Она тихо разговаривает с Гэвином, который кивает и смотрит на меня. — Беспокоиться не о чем. Это прибыл мой курьер.
— Курьер? Посреди ночи?
— Это не тот товар, который можно доставить при свете дня. Мой человек очень нервничает в присутствии незнакомцев, поэтому, если не возражаешь, я попросил бы тебя скрыться с глаз долой. Пока он не уйдет.
— Фармацевтические препараты.
— Черный рынок предоставляет все, что угодно, но здесь, если тебя поймают, наказание довольно суровое. Ты же не откажешь умирающему человеку в обезболивании, не так ли? Это не займет много времени. Я заплачу ему и отправлю восвояси.
Женщина пересекает комнату и открывает панель в стене, — место для хранения вещей. Я вхожу в шкаф, и женщина закрывает панель. Сквозь решетчатую фрамугу над головой пробивается свет, достаточный для того, чтобы я могла прочитать этикетки на коробках, которые сложены у моих ног. Медицинские принадлежности. На картонных коробках проставлено название местной больницы, из которой они, без сомнения, были доставлены. Для западного человека, у которого есть деньги, черный рынок действительно предоставляет все.
Смутно я слышу, как женщина разговаривает с курьером по-тайски. Ее голос становится ближе, когда она приводит его в комнату Гэвина, и в нем совсем нет тревоги. Посетитель отвечает ей, тоже по-тайски.
В комнате раздаются скрип ботинок, и я слышу, как Гэвин спрашивает по-английски: — Где Сомсак?
— Он не сможет прийти сегодня вечером. Но он просил меня передать вам вот это.
— Он должен сказать мне в следующий раз, когда в планах произойдут изменения. Я надеюсь, цена такая же, как та, о которой мы договаривались?
— Конечно.
— Дай-ка я посмотрю, что ты принес.
Я слышу хруст открываемой картонной коробки, затем пауза.
— Я не понимаю, — говорит Гэвин за мгновение до того, как я слышу глухой выстрел через глушитель.
Первая пуля пробивает стену моего укрытия, едва не задев мою правую руку. Вторая пуля проходит под углом вниз сквозь стену и просвистывает мимо моей лодыжки. Теперь две точки света проникают сквозь отверстия подобно лазерным лучам.
Я слышу, как женщина вскрикивает. У нее не остается времени даже заорать во всю глотку, она успевает лишь слабо пискнуть. Это единственный звук, который ей удается издать, прежде чем третья, четвертая и пятая пули попадают в ее тело.
__________________________________________________________________
Глава 28
Я стою совершенно неподвижно, едва осмеливаясь дышать, зная, что один только скрип, единственный шорох могут выдать мое присутствие. Знает ли убийца об этом секретном шкафе для хранения вещей? Знает ли он, что в доме есть третий человек, все еще живой? И вот я здесь, безоружная и неспособная защитить себя. Не иметь "Вальтера" на бедре — все равно что лишиться конечности, но я приехала в Бангкок без него, потому что путешествовать с оружием в багаже — самый верный способ раскрыть свое прикрытие.