Сильная рука

– А, знаю эту игру. Сильная рука, кстати. С должной тактикой - практически гарантия выигрыша. Готов?

Вместо ответа Максим улегся на вдвижную тележку. Снявши голову - по волосам не плачут. Эксперимент начался.

Он, конечно, ожидал всякого. Но то, что в помещении вдруг начнет пахнуть дымом и обугленным пластиком, оказалось внезапным. Потом вдруг заныли тревожные зуммеры и начало бликовать оранжевым. Профессор заметался.

– Пожар! Проводка не выдержала... Выбирайтесь, скорее!
– он рывком, удивительным для такого щуплого на вид тела, выкатил Максима из недр установки. Роман пытался оторвать от стены огнетушитель. Откуда-то снаружи к зуммерам присоединилась сирена.

В соседней, ближней к выходу комнате уже вовсю полыхало. Пожилой ученый схватился за голову.

– Документация! Я все хранил на бумаге!

Шипение углекислоты перекрыло горестные стоны. Роман честно пытался сбить пламя, но давалось ему это нелегко. Максим, поискав глазами второй огнетушитель и не найдя, схватил собственную куртку.

– Не прогорает, спецткань!
– выкрикнул он в ответ на удивленный взгляд. Впрочем, захлопать огонь не получалось. Приборы, мебель, стены - все окутывалось темно-оранжевыми всполохами. Становилось тяжело дышать.

– Будем спасать себя, - решил Максим, когда пришлось отступить обратно.
– Люди ценее.

Роман, утирая потное лицо рукавом, вздохнул. На профессора было жалко смотреть.

– Да-да, я понимаю... Что же, вы военный, вы и командуйте, - попытался он пошутить. Впрочем, это было на удивление к месту.

Еще никогда Максим не ощущал себя таким собранным. Видимо, сказывалась положительная реакция на стресс. Он осмотрелся, прикинул маршрут, натянул ботинки.

– Так, первым вывожу вас, - старший ученый понятливо кивнул.
– Роман, огнетушитель. Пробьешь нам проход. Потом возвращаюсь за тобой.

– Погоди, вот так, в трусах?
– глаза собеседника расширились. Пришлось пояснить.

– Из огнестойкого у меня только куртка. Ее накидываем на обоих - и бегом. Загорится остальная одежда - мне кранты. А так... Ну, останусь без волосяного покрова. Готовы? На счет "три". Раз! Два! Пошел!

Профессора удалось вытащить практически без потерь. Так, подкоротилась уставная прическа да нарисовалась пара мелких ожогов на голени. За тамбуром лаборатории уже толпились люди, слышны были сирены служб спасения. Сдав "груз" и отбившись от желающих помочь, Максим бросился обратно.

А вот второй заход обернулся катастрофой. Во-первых, у них сдох огнетушитель. А во-вторых...

Этот стеллаж не нравился Максиму с самого начала, но путь к выходу лежал прямо мимо него. И когда они вдвоем, шипя от боли и кашляя от удушья, неслись к заветной цели - нагромождение полок и приборов рухнуло прямо на курсанта. Что удивительно, он успел среагировать: схватил Романа за плечи и с силой толкнул в сторону двери. Но для себя уже ничего сделать не смог.

Очнулся Максим как-то сразу, в один прием. Было тихо. Еле слышно жужжали лампы дневного света, пульсировала кровь в висках, шелестел вдыхаемый и выдыхаемый воздух. Рядом кто-то виновато сопел и возился на не самом удобном стуле.

Он открыл глаза. Больница. Интересно, сколько провалялся без сознания? Ох, и вздрючит же его замкомвзвода, когда выпишут! А то и в палату нагрянет - профилактически, чтобы не расслаблялся.

Скосившись на шорох, Максим обнаружил Романа. Тот имел вид пристыженный, но в то же время какой-то воодушевленный. Предваряя поток невнятных извинений, пришлось прибегнуть к упреждающей тактике.

– Нормально!
– командный голос получился на ура.

– Всякое бывает. Главное, что все целы. Целы же?

Ученый отчаянно закивал, а потом ухватил Максима за руку.

– Более чем! Как ты себя чувствуешь?

Тот прислушался к собственным ощущениям.

– Неплохо. Да что там, можно даже сказать, что хорошо! Видимо, стеллаж краешком задел...

– У тебя был восьмидесятипроцентный ожог тела, - торжественно отчитался Роман. Пару секунд Максим переваривал информацию, потом рывком скинул одеяло и сел на кровати. Голый. Собеседник ткнул пальцем в грудь.

– Вот, смотри! Обгорело тут, тут, здесь тоже... Спина вообще чуть ли не до кости. Хорошо, что ты был без сознания - череп изрядно пробило.

– Рома, - дрожащим голосом прошептал обгоревший.
– Ты не шути так, ага? Какой нахрен ожог? Какой череп? Я же целый! Сколько я тут лежал?!?

– Три дня!
– ликование в голосе ученого можно было потрогать руками.
– Всего три дня, Макс! Повреждения затягивались на глазах! Никаких шрамов, никаких осложнений! Ты понимаешь, что это значит?

– Ваша чертова машинка сработала...
– выдохнул Максим и обрушился обратно на подушку. В голове крутилась сотня с лишком вопросов и стая эмоций. Периодически возникало малодушное желание отрубиться - но этого он себе позволить не мог. Что же, будем решать проблемы по порядку.

– Профессор?
– лишних колебаний в голосе удалось избежать. Роман кивнул.

– Жив, здоров, в полном душевном раздрае. Сгорели все бумаги, компы, сама установка... А я говорил ему: надо бэкапиться в облако! Так ведь нет, опасался коллег-конкурентов, - упрек звучал достаточно мягко. Видно было, что в адрес пожилого ученого его молодой помощник ощущает скорее заботу и волнение.

– Сам?
– уточнил Максим? Собеседник поморщился.

– Ни царапинки. Даже гипоксия не сказалась. Отмываться долго пришлось, это да, - он спохватился.
– Слушай, тебя там хотят видеть. Какие-то, - руки изобразили невнятное, - из ваших. Ну, мне так показалось. Звать?

Возведя очи горе, Максим вздохнул.

– Зови. Этого разговора нам не миновать. Подожди, еще за вас с профом возьмутся.

– Без этого никак, - поддакнул Роман и встал.
– А ты держись тут. Я в тебя верю.

В палату, тем временем, заходили люди. Трое. Все с плохо запоминающимися лицами, в халатах поверх серых костюмов, среднего роста. Спецслужбы, определил Максим. Становится интересно.

Остановившись четко напротив и проводив молодого ученого взглядом, старший вперился взглядом в больного. "Больной" сел на кровати, прикрывшись углом одеяла, и вытянулся.

– Вольно, боец, - одобрительно повел носом службист.
– Наслышан о твоих подвигах.

– Ну, какие там подвиги, - почесал в затылке Максим. Ха, даже сгоревшие волосы отросли. Чудно.
– Не мог же я бросить людей. Прошу занести в протокол следствия, что ни профессор, ни Роман не виноваты в возгорании. Скорее всего, имело место короткое замыкание. Да и вообще, планировка лаборатории с учетом опасности пожара оставляет желать лучшего...

– Сам обдумал?
– живо поинтересовался человек в сером.
– Нет, ну какой молодец!
– он сделал пару шагов влево-вправо.
– А вот скажи мне, Максим, в свете обретенных способностей, не хочешь ли ты Родине послужить?