Скажи будущему - прощай !

Мы с Холидей переглянулись, и в мыслях у нас было одно и то же: если он не заплатил этим ребятам, значит деньги у него есть.

– Как же ты выкрутился?

– А они меня не знали в лицо. Я работал в магазине, когда полицейские появились со служебного входа и спросили, как найти Джинкса Рейнера. Я ответил, что он за прилавком и сделал ноги, и ни о чем таком не догадывался, пока не увидел, как инспектор и Рис не арестовали вас и ушли одни. Тут мне все стало ясно.

– Инспектор?
– переспросил я.
– Этот коротышка и есть инспектор?

– Да. Инспектор Вебер.

"- Ну-ну, - подумал я.
– Возьми себе с полки пирожок, инспектор."

– Так что деньги ты сохранил?
– оживилась Холидей.

– Конечно. Два куска. Они со мной, - с этими словами он похлопал себя по по правому карману брюк.

– Это великолепно!
– обрадовалась Холидей, и я понял, что в эту минуту она думает только о том, чтобы выбраться отсюда поскорее.

– Замечательно, - поддержал я её, но подумал совсем о другом.

– Да лучше бы я отдал этим парням половину и спокойно остался здесь, чем оставить все и сматываться неизвестно куда. Я уже начал привыкать к этому городу.

– Ты сможешь устроиться где-нибудь еще, - не успокаивалась Холидей. Мы сможем встретиться в Денвере, Далласе или Канзас-сити.

– Теперь она готова даже встретиться с тобой, - заметил я.
– Теперь ты ей больше нравишься.

– Заткнешься ты наконец, дерьмо, - огрызнулась она.

– Ну, может быть все не так уж плохо, как ты думаешь. У меня для тебя сюрприз, - перебил я её.
– А тебе не придется сматываться из этого городка, - обратился я к Джинксу.
– Возможно, я смогу для вас кое-что сделать.

– Вы только послушайте его...

– Не надо, - попросил я.

– Большой человек, - съязвила она.
– Он-то уж знает, как обращаться с полицейскими. Ты бы видел, как он с ними разговаривал.

У неё снова начиналась истерика. Она чувствовала, что может рассчитывать на эти две тысячи, и боялась потерять эту возможность.

– Пусть он расскажет тебе, как все было. "Я смогу для вас кое-что сделать." Большой человек. Почему же он тогда был так напуган...

– Ну хорошо, я был испуган и признаю это. Но теперь совсем другое дело, видит Бог, совсем другое.

– Ты бы видел его пять минут назад, - не унималась она.

– Многое может произойти всего за пять минут, - ответил я.
– Очень многое. У меня возникла неплохая идея.

– Тебе когда-нибудь приходилось выслушивать столько чепухи? демонстративно обратилась она к Джинксу.

– Ну конечно, тебе трудно оценить это, - сказал я.
– Это трагедия всей твоей жизни, ты не способна переваривать чужие мысли на уровне, доступном даже дебилу.

– Ради Бога, хватит выпендриваться. Может лучше самому пошевелить мозгами? Ты просто дрянь...

– Но не совсем обычная дрянь, - мягко заметил я, - а дрянь с университетской степенью, коллекцией комплексов, за которые доктор Ломброзо отдал бы свою левую руку и легким снобизмом, о котором говорят галстуки от Шарве, рубашки от Брукса и обувь от Пила...

"- Идиоты, плотоядные скоты, - подумал я.
– Долго я с вами не задержусь, только до тех пор, пока это будет необходимо..."

Тут в воображении передо мной предстала обнаженная Холидей: в постели, под душем, в машине; от неё веяло такой первобытной страстью, что у меня все заныло внутри - я понял, что все это чушь собачья, и хотя бы только поэтому она всегда будет мне нужна...

– Хватит трепаться, пора убираться отсюда, - бросила она, направляясь в спальню.

Джинкс настороженно посмотрел на меня.

– Послушать её, так мы живы только благодаря её молитвам, - начал я. А ты точно уверен, что этот парень-инспектор?

– Более чем уверен...

– Он слишком подставился с таким явным вымогательством. С этим инспектором можно иметь дело. Надо подумать, что из этого можно выжать. Может быть нам и не стоит так спешить уезжать из этого города, и задержаться здесь ещё на какое-то время. Как ты считаешь?

– Это было бы отлично...

– В конце концов, что мы теряем?
– поддержал я его.

Холидей появилась на пороге спальни в шляпке, с жакетом, наброшенным на руку, и дорожной сумкой в руках.

– Остается только решить, куда мы направляемся, - заявила она.

– Оставь это мне, - опередил я Джинкса.
– Мы уже решили, куда отправиться.

– Ну и куда же?

– Никуда.

Она решила, что я пошутил, и посмотрела на Джинкса. И она сообразила, что это не шутка, когда я передал ему один из своих пистолетов.

– Мы остаемся здесь, - сказал я.
– И на этот раз не спорить!

– Я и не спорю...
– выдохнула она.
– И никогда с тобой спорить не собираюсь. Ты просто чокнутый, а я собираюсь уехать отсюда подальше, - тут Холидей посмотрела на Джинкса.
– Ты не подкинешь мне сотенку?

– Конечно, - он подошел ко мне.
– Слушай, Ральф, почему бы нам не остаться вместе? Почему мы должны разбежаться в разные стороны?

– Это её решение, и я здесь ни при чем. Дай ей сотню, и пусть проваливает хоть в самый Чикаго. Там она была счастлива со своими влиятельными дружками. В Чикаго у неё и врагов-то нет...

– О, Господи...
– снова вздохнула она.

– Все, что тебе нужно делать - это слушаться меня. Больше от тебя ничего не требуется.

– О, Господи...
– простонала Холидей, опуская сумку.

Рано утром люди из местной радиостудии привезли портативное звукозаписывающее устройство, фонограф, запасные иголки, микрофон и полсотни футов кабеля. Джинкс расплатился и прикупил у одного из них ещё подержанный набор инструментов. После их ухода из спальни, где я держал её все это время, появилась Холидей.

– Рискованно играете, очень рискованно, - запричитала она.

– Не понимаю, что тебя смущает, - терпеливо успокоил я. Сама же видела, как ведут себя копы, когда запахнет легким заработком. Если они за пять поколений ни капли не изменились, то почему это должно случиться в течение одного дня?

– Все равно...

– Может ты попридержишь свои мысли при себе? Мне эта идея нравится. Все совершенно безопасно. Это ясно даже для меня. Иди лучше приляг и постарайся заснуть.

– А как ты заманишь их сюда, чтобы сделать эту запись?