Склеп Хаоса

– Великие боги, а он здесь при чем?

– При том, что я люблю его! – выпалила Агнесса и осеклась, поняв, что сболтнула лишнего.

– С этого бы и начинала, – снисходительно хмыкнул Конан. Девушка смутилась, уставилась на носки своих туфель, что-то неразборчиво забормотала и окончательно смешалась. – Судя по твоему виду, он об этом отлично осведомлен. Слушайте, парочка влюбленных идиотов, что вы тут вытворяли с бедным городом?

– Ничего особенного, – мрачно буркнула донна Вальехо, старательно отводя взгляд. – Пытались совместить законы Прибрежного Союза и законы короля.

– Так вы еще и за справедливость боретесь? – не поверил своим ушам корсар. Однако, парочка еще та – аристократка в десятом-двадцатом поколении и контрабандист. И хотят, честно говоря, невозможного! Закон – он, конечно, существует и даже кое-где уважается, но еще не появлялся на свет такой человек или правитель, который смог бы заставить других людей хоть немного следовать этому самому закону!

– Да, и что такого? – возмутилась госпожа графиня.

– Ничего, того, что вы оба немного спятили, – признал корсар. – Ладно, раз твоя страшная тайна все равно раскрыта и убивать меня ты больше собираешься, идем на корабль. Кстати, твой дядюшка знает о…?

– Догадывается, – Агнесса наконец оторвалась от созерцания окрестностей и своей выпачканной в песке обуви. – Эван и я в последние время здорово ему мешали. Не позволяли прикарманивать изрядную часть налогов. К тому же Эван, как глава Союза, присмирил наших контрабандистов, и господину градоправителю пришлось умерить свои аппетиты. Раньше это тоже было не слишком приглядной традицией – Прибрежный Союз делился с законной властью, чтобы его не слишком дергали.

– Весело вы тут живете, как я погляжу, – едко заметил Конан.

– Стараемся, – в тон ему отозвалась донна Вальехо.

– Но почему? Зачем вам это понадобилось? – недоуменно повторил корсар. – Если уж у вас такое… гм… вы же могли просто-напросто сбежать – в Аргос или еще куда.

– Кто-то должен следить за тем, чтобы закон был не просто словами, – серьезно и грустно проговорила девушка. – Что же насчет убежать… Я предлагала, но Эван не согласился. Понимаете, капитан, он считает, что побегом мы как бы признаем свое поражение. Погубим все, что нам удалось сделать. И, – она снова смутилась, но все же продолжила, делая вид, что не замечает ехидного взгляда корсара, – Эван хочет, чтобы мы стали законными мужем и женой. Что невозможно – я дворянка, он простолюдин. Вот если бы…

– …У него имелся титул, золотой ошейник, клочок никуда не годной земли и десяток вороватых кметов – тогда пожалуйста, – понимающе хмыкнул киммериец. – Так вот почему он так рьяно подыскивал охотников на дракона! Конечно, такой случай прославиться упускать было никак нельзя. Только чего ж он с нами не пошел? Струхнул, что ли?

– Вовсе не потому, – возмутилась Агнесса. – Он беспокоился за город!

– Верю, верю, – примирительно сказал корсар. – Считай, что я неудачно пошутил. Кстати, о драконе. Он-то каким боком сюда втискивается?

– Никаким, – донна Вальехо покачала головой, но как-то неуверенно.

– Агнесса, раз взялась признаваться…

– Ну хорошо, хорошо! – сердито выкрикнула она и, покопавшись в висевшем на поясе кошеле, вытащила какой-то маленький блестящий предмет. – Я сама не знаю, что об этом думать, и потому очень беспокоюсь. Вот, смотрите.

Предмет оказался серебряным корабликом на цепочке – изящной и довольно дорогой безделушкой.

– Ну и что? – Конан осмотрел вещицу, мысленно оценил в два десятка зинагарских двойных дублонов и не заметил в ней ничего подозрительного.

– Это мой подарок Эвану, – объяснила госпожа графиня. – Другого такого нет – я сама его придумывала и заказывала у здешнего мастера. И знаете, где я его недавно нашла?

– Где же? – осведомился киммериец, уже догадываясь, что услышит в ответ.

– В пещере Геллира, – растерянно сказала Агнесса. – Он валялся на полу, я его случайно заметила. Тут меня схватили Деррик и Ди Блайи, и потащили, как они были уверены, спасать от жуткого зверя, и эта странность у меня напрочь вылетело из головы.

– Как он мог там оказаться? – удивленно спросил корсар.

– Представления не имею, – кажется, госпожа графиня наконец-то сказала правду. Эван не мог там побывать…

– А вдруг мог? – Конан вспомнил никогда не подводившее его мудрое правило, следовать которому частенько забывал – доверяй любым словам с оглядкой. – Агнесса, он, случаем, не морочит тебе голову насчет своей непричастности к исчезновению кораблей?

– Не знаю, – вздохнула донна Вальехо. – Действительно не знаю, капитан. Я запуталась. Помогите мне! Может, я и натворила дел, но я пыталась спасти Эвана. Вы же понимаете…

– Нет, – честно сказал киммериец. – Я уже давно наотрез отказался понимать женщин. Ладно, придется срочно что-то придумывать. Говоришь, твой дядюшка получил от Фареса хороший куш и собирается его отпустить? Как он может это проделать? И когда – завтра, на глазах у всей толпы? Да горожане его просто растерзают!

– Значит, он что-то задумал, – твердо сказала Агнесса. – И мы просто обязаны найти способ подпортить все его блистательные замыслы. Чин, идем!

Она наклонилась, вытащила плотно засевший в песке кинжал и демонстративно сунула его в ножны. Конан еле слышно хмыкнул, еще раз встряхнулся и два человека в сопровождении крупной собаки зашагали по мокрому слежавшемуся песку в сторону пристаней. Серп нарождающейся луны, висевший над морем, начал медленно сползать по безоблачному небосводу вниз, навстречу смутной полосе горизонта.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ Заговорщики и похитители

Строительство виселицы закончилось незадолго до наступления рассвета. Теперь она во всем своем мрачном великолепии торчала на краю ярмарочного луга – угловатое сооружение, похожее на ворота без створок. Как выразился бы какой-нибудь языкатый тип вроде Ди Блайи, ворота, распахнутые только в одну сторону.

Говоря по правде, в столь спешной постройке не было никакой необходимости, кроме распоряжения губернатора. В Карташене имелось по меньшей мере пять подобных сооружений, одно из которых, по прозвищу «Зара Плакальщица», могло похвастать почтенным возрастом в триста без малого годков беспорочной службы.

Но господин градоправитель приказал возвести на окраине луга, ближе к реке, виселицу, и к утру приказ был выполнен. Дело-то нехитрое – дощатый помост, несколько столбов да перекладина. Веревок еще не привезли, а потому место будущей казни выглядело мирно, как и подобает выглядеть равнодушной к людским делам постройке из дерева и железа.

– Хорошо сработано, – тоном знатока оценил добавление к пейзажу Карташены Деррик.

Его спутники ничего не ответили. Маэль – по причине тяжких страданий от утреннего похмелья и осознания своей полнейшей непричастности к событиям минувшей ночи. Ди Блайи – от врожденной неприязни к смерти и ее атрибутам, будь то кладбища, роскошные надгробные памятники или виселицы.