Сколько ты стоишь?
Шрифт:
И хотя звучит все вполне логично, но я никак не могу скрыть волнения, когда вместе с Валиханом подъезжаю к ресторану, где уже пять минут находятся дорогие гости и мой самый дорогой немец.
– Не думаю, что мы долго, Валихан. Часа два, наверное.
– Хорошо, - кивает он в зеркало заднего вида.
– Я подъеду через полтора часа и буду ждать вас здесь.
– Спасибо, - улыбнувшись, выхожу из салона, поправляю платье и поднимаю голову к вывеске. Роберт выбрал хорошее место для встречи - исторический центр, филармония, в которой годы войны и эвакуации располагался “Мосфильм”, в паре минут ходьбы
– Вас ожидают?
– спрашивает меня хостес на входе.
– Да, - киваю, - столик на Роберта Зейферта.
– Да-да, - учтиво откликается она и показывает на гардеробную.
– Можете оставить свое пальто здесь и я вас провожу.
Через минуту иду за ней к дальнему столику у окна, откуда доносится немецкая речь. Роберт сидит лицом ко мне, но очень увлечен беседой. Когда же он поднимает глаза, мы встречаемся с ним взглядами и я замечаю, как Роб мгновенно меняется в лице.
– Здравствуйте, - подойдя к столу приветствую гостей.
– Извините за опоздание.
Мой мужчина встает, приобнимает за талию и целует в щеку.
– Милая, ты очень красивая, - быстро шепчет мне на ухо.
– Ничего-ничего, - улыбается его мама.
– Мы наслышаны, что здесь принято опаздывать.
– Мама, - многозначительно говорит Роберт, пресекая первую попытку меня задеть.
Язык чешется что-нибудь ответить, потому что ее тон меня действительно задевает, но я быстро прихожу в себя и отправляю ей свою самую лучезарную улыбку. В конце концов, да, опоздание - отличительная черта народов Центральной Азии. По сложившейся традиции, если в Казахстане вас позвали на торжество в шесть, то на самом деле оно начнется в восемь, потому что гости соберутся с большим опозданием. Почему так - никто объяснить не может, даже ученые.
– Мама, - начал Роб, привлекая внимание гостей, - Грета, Эми. Познакомьтесь, это моя Индира. А это моя мама Ирма, дочка Эмилия и ее мама Грета.
– Привет!
– дочь приветственно поднимает ладонь вверх и улыбается. Бывшая жена Роберта более сдержанна и просто кивает, а вот маман окидывает меня заинтересованным взглядом, словно сканирует.
– Пойдем, сядешь рядом со мной, - мой немец пропускает меня вперед и я оказываюсь прямо напротив Эмили. Ирма сидит во главе стола. Она очень элегантная женщина в белой блузке и как я успела заметить, черных брюках. Ее серебристые волосы чуть ниже плеч стильно уложены, а на лице - идеальный для ее возраста макияж и в меру яркая помада. Один локоть она держит на столе и изящно проводит пальцами по подбородку.
В то же время, Грета ничем не уступает своей бывшей свекрови. Она очень привлекательна и хорошо сложена, как Хайди Клум. Глаза у нее голубые, а волосы светлые и прямые. Их с Робом дочь Эмилия взяла самое лучшее от обоих. Миловидный подросток с искорками в глазах и доброжелательной улыбкой. Мне кажется, она точно не против меня.
– Роберт сказал, у вас своя галерея, - глядя на меня, сказала Ирма.
– Да, так и есть. Галерея и художественная школа для детей.
– Похвально. Вам помогли родители?
– Да, мама, - надеваю маску дружелюбия. Протяну весь вечер буду большая молодец.
– У меня только она. Папа рано умер.
– О, простите, мне очень жаль, - сочувственно
произнесла женщина.– Ничего страшного. Это было давно, Ирма…простите, могу я называть вас по отчеству?
– Германовна.
– Ирма Германовна. Очень красиво звучит.
– Благодарю.
В этот момент Эмили обращается к бабушке на немецком и та ей отвечает.
– Эми спрашивает, о чем вы говорили, - объясняет мне Роберт.
– Do you speak English?
– девочка спрашивает, говорю ли я по-английски.
– Да, конечно.
– Great! (Здорово) Давайте тогда говорить на английском, потому что я не понимаю по-русски.
– Хорошо. Как тебе город, Эми?
– Красивый, зеленый, папа свозил нас в горы, на каток, на лыжный курорт и показал нам, где жил в детстве до переезда в Германию.
– Да? А где ты жил?
– повернув голову с интересом спросила я.
– Ниже Арбата. В самом центре.
– Правда? А как мы это упустили? Я тоже жила ниже Арбата. На Ташкентской.
– Мы жили, как мама сказала, на Слободской, - объясняет Роб.
– Это на две улицы выше моей, - воскликнула я.
– Сейчас, правда, они называются по-другому.
– Да, только бабушка даже в арку заходить не захотела. Сказала, что не хочет видеть старых призраков.
– Эмилия Анна, - строго цыкнула на внучку Ирма.
– Я немного понимаю по-английски. Давай не будем утомлять всех скучными подробностями.
– Оу, бабушка не в духе, - тихо посмеявшись, девочка посмотрела на мать и они многозначительно улыбнулись друг другу.
– А как вы познакомились с Робертом, Индира?
– поинтересовалась его бывшая. Тоже на английском.
– В самолете, - сказала, посмотрев на него.
– Летели в Астану и сидели рядом.
– В небе, значит? Очень романтично, - заключила она. Я же не могу понять ее отношения. Вроде улыбается, выглядит расслабленно, но я все равно чувствую какую-то угрозу и не могу объяснить, что именно меня настораживает.
– Это, наверное, судьба. Роберт восемь лет жил один, а стоило ему уехать в другую страну, он встретил вас.
– Судьба. Ты права, Грета, - посерьезнел Роб, а я натянуто улыбнулась и окинула взглядом просторный зал.
И в этот момент меня шибануло током, потому что прямо на меня идет женщина из моего прошлого - моя бывшая свекровь. Глаза ее вспыхивают яростью и я молю Бога, чтобы она прошла мимо или свернула куда-нибудь. Лучше - прямиком в ад.
Ну что ж, мои дорогие, пристегните ремни, потому что мы входим в зону турбулентности. Сладкие мимимишки остались в прошлом. Началась ваша любимая жесть. Галя, готовьте пустырник и ромашку.
Глава 26. С такой, как я...
Быстро отведя взгляд в сторону, тянусь к сумочке за телефоном.
– Извините, пожалуйста. Забыла кое-что по работе отправить.
Достав мобильный, включаю его и делаю вид, что печатаю сообщение. Пальцы не слушаются, сердце пропускает удар, а к горлу сковывает мерзкий спазм. Пять лет не видела ее и именно сегодня встретила. И это все, что нужно знать о моем везении.